Литературная Газета 6432 ( № 39 2013) - Литературка Литературная Газета
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всё творчество Шмелёва было подчинено этому принципу: внести в сокровищницу мировой культуры нечто своё, родное. Созданные им картины русской природы, образы русских людей, изображение повседневного быта народа и православных обрядов, христианских праздников и трагических событий истории надолго вошли в литературу. Особенно обострилось чувство «родного» у писателя в годы эмиграции. В отличие от тех писателей, которые считали себя «не в изгнании, а в послании», он не заботился о том, как научить человечество своей вере (Европу не научишь!), а лишь хотел показать миру Россию со всеми её достоинствами и недостатками. Именно эту задачу Шмелёв поставил перед собой, начав работу над произведениями, воскрешающими картины былой жизни на родине.
Первым из них был цикл небольших зарисовок под общим названием «Сидя на берегу». Рассказы «Океан», «Крестный ход», «Город-призрак», «Вереск» написаны на берегу Атлантического океана, куда Шмелёвы ежегодно выезжали на лето с 1925 года. Казалось бы, красота берегов Франции должна была радовать писателя, чуткого к жизни природы. Но эта природа была ему чужда: «Папоротник да вереск. Сосны не наши, медные, в розовой шелухе по верху, а чёрные до макушек, жёсткие – хмурь и мрак». Писатель слышит в их гуле «тоску бездумного бытия».
Цикл «Сидя на берегу» по жанру можно было бы назвать очерковым, если бы не присущие всем очеркам Шмелёва лирическая окраска и художественная полновесность. Личное становится в них типическим, характерным не только для писателя, но и для всех русских эмигрантов, страдающих ностальгией. Шмелёв острее многих ощущал органическую несовместимость своей души с европейской жизнью. 6(19) сентября 1923 г. он писал А. Куприну: «Всё – чужое. Души-то родной нет, а вежливости много…» И ещё более откровенно К. Бальмонту: «И откуда этот отврат от культуры, почему она – вся – чужая?!»
Для всей эмигрантской литературы характерен жанр «воспоминательной» прозы. Однако произведения Шмелёва отличаются от «Жизни Арсеньева» И. Бунина или от «Путешествия Глеба» Б. Зайцева тем, что в их центре – не жизнь и судьба отдельной личности, не воспоминание о «светлом рае» детства конкретного человека, а жизнь и судьба России. «Родное» – так и назвал Шмелёв в 1931 г. сборник рассказов, посвящённых родине.
«Знаток и маг златотканого русского слова», Шмелёв наполняет свои произведения колоритными бытовыми деталями, возвращающими ему веру в жизнь. Эта вера не только спасла самого писателя, но и дала ему силы вновь вернуться к творчеству и осуществить свою мечту о создании больших эпических полотен, «спеть в полный голос». Такими стали его романы «Лето Господне» и «Богомолье». Дилогия объединяется общим автобиографическим мотивом. Это рассказ о детстве Вани Шмелёва, о радостях и скорбях, которые он переживает в родном доме, о паломничестве в Троице-Сергиеву лавру. Но не только. Это и рассказ о повседневной жизни русского православного человека, сопровождаемый подробным описанием церковных праздников, порядков богослужения и годового круга – «лета Господня».
22 января 1927 г. И. Шмелёв писал И. Ильину: «Я не мыслитель, не политик. Я – русский человек и писатель. И я стараюсь прислушиваться к правде русской, т.е. к необманывающему, к совестному голосу духа народного, которым творится жизнь. Я принял от народа, сколько мог, – и что понял – стараюсь воссоздать чувствами».
«Светлое царство русское» существует в произведениях Шмелёва и как явление материальной жизни со всеми его колоритными бытовыми подробностями, и как идеальный мир, гармонически сочетающий в себе традиции предков и живую память потомков, и как высшая духовная субстанция национальной жизни русского народа. Микромир шмелёвских героев органически вписан в макромир, выходящий за пределы России. Будучи писателем «самым распрерусским» (слова Куприна) и всю жизнь воспевая родное, Шмелёв вписал себя в историю мировой литературы. Анри Труайя справедливо заметил: «В своих поисках России Иван Шмелёв, сам того не сознавая, ушёл дальше своей цели. Он хотел быть только национальным писателем, а стал писателем мировым».
Теги: Иван Шмелёв , русская литература
Чтобы помнили
В Казани на кладбище Ново-Татарской слободы открыт памятник на могиле известного поэта, учёного, мыслителя Равиля Бухараева. На церемонии присутствовали вдова Равиля - поэтесса Лидия Григорьева, близкие друзья семьи, родные, представители Министерства культуры РТ и Союза писателей Татарстана, казанской творческой интеллигенции, гости из Лондона.
Теги: Равиль Бухараев , поэт , философ
Скарлетт осиротела
29 сентября на 94-м году жизни скончалась известная переводчица английской и американской литературы Татьяна Алексеевна Кудрявцева.
Т.А. Кудрявцева известна нескольким поколениям российских читателей благодаря переводам крупнейших писателей Англии и США XX века. Среди длинного перечня имён и книг "Унесённые ветром" Маргарет Митчелл, «Выбор Софи» Уильяма Стайрона, множество работ Джона Апдайка, Грэма Грина, Нормана Мейлера, Гора Видала - в общей сложности более двухсот произведений.
Ещё совсем юной девушкой в 1940-х годах она начала работать в секретариате Министерства иностранных дел СССР, где была свидетелем важнейших исторических событий, таких как переговоры об открытии второго фронта и разработка проекта мирного договора с Японией.
В это время и позже Татьяна Алексеевна сталкивалась с людьми, определявшими ход развития истории XX века – Уинстоном Черчиллем, Шарлем де Голлем, Вячеславом Молотовым и другими.
Татьяна Кудрявцева была необыкновенно ярким, талантливым и энергичным человеком. Работая заведующей редакцией Европы и Северной Америки журнала «Иностранная литература», она приложила много усилий, чтобы преодолеть идеологические и бюрократические преграды на пути у замечательных произведений к широкой публике.
Татьяна Алексеевна прожила долгую и интересную жизнь, продолжая работать, сохранять интерес к жизни до последних мгновений.
Друзья, читатели и почитатели
Теги: Татьяна Кудрявцева , переводчик
Есенин в Литве
Русская литература в Литве представлена грудами книг улицких, дашковых и, конечно, суворовых. Роскошные и не очень, но всегда крикливые, они громоздятся на полках, пылятся просто на полу, их можно встретить в больших и маленьких городах, а то и просто рядом с консервированной килькой и засохшими томатами. Язык преимущественно литовский, хотя упомянутые авторы представлены и на русском. Принцип отбора для перевода прост и понятен - если автор в любой форме поносит Россию и русских, начиная с момента возникновения государства и до наших дней, или хотя бы даёт нужное антироссийским политикам восприятие русских и России – быть ему переведённым и напечатанным.
[?]И вот в скромном разделе литовской поэзии, на самой нижней полке, на книжице маленького формата мелькает до боли знакомый профиль – Сергей Есенин! Здесь он "Сергеюс Есенинас. Из любовной лирики". В стостраничном сборничке представлены стихи Есенина различных периодов – от юношеских до последнего – «До свиданья, друг мой, до свиданья…».
Есенин не впервые заговорил по-литовски. Его переводил ещё Юстинас Марцинкявичус, отзывом которого сборник и закрывается. Переводы известнейшего поэта в значительной мере составляют сборник. Однако радует, что вместе с маститым мэтром соседствуют и малоизвестные авторы, смело взявшиеся за перевод стихов необычайной поэтической силы и сложности. Составитель сборника – Юлиус Ясайтис. И что по-особому примечательно – книга издана на средства… литовских предпринимателей!
Судьба любит потешаться над людьми. Рядом с Есениным лежит точно такого же скромного формата сборник стихов Паулюса Ширвиса, тоже отошедшего в лучший мир, а в жизни словно повторяющего судьбу Сергея Есенина. Повторяющего манерой творчества, темами, искренностью и широтой души. Да и жизнь Ширвиса была похожа на жизнь Есенина: буйные загулы, метание по земле и морю… И ещё на этом свете его прозвали литовским Есениным.
Значит, жива загадочная литовская душа, и тянется она к прекрасному. И есть в этом мире что-то сильнее всех политических мерзостей.
Яков ПРОХОРОВ, ВИЛЬНЮС
Теги: Сергей Есенин , русская литература
Дед Щукарь гуторит по-тамильски
В последние годы мне доводится работать в Индии. Находясь вдали от Родины, радуешься каждому доброму упоминанию о ней.
