Новогодние истории - Дмитрий Чарков

побежал назад к своим воротам. Витя смог всё-таки перехватить шайбу, которая в итоге отскочила к Никите, и он со всего маху залепил по ней клюшкой. Удивительно – шайба попала прямо в ворота, и ни защитники, ни вратарь в огромных валенках ничего не смогли поделать!

– Гооол!!! – закричал Никита и подпрыгнул от счастья. Вот же какая удача – только вышел поиграть и сразу забил гол!

Только странно, что «гол» ешё кричали… не его товарищи по команде, а соседские пацаны, даже Арсений в своих воротах – тот и вовсе покатывался со смеху, приговаривая:

– Вот помошничек, вот молодец, Никита! Давай ещё!

Товарищи по его команде хмуро глядели в его сторону. Никита догадался, что забил гол не в те ворота – в порыве искреннего желания отличиться он совсем и не подумал, что правил игры в хоккей толком-то и не знает. Он думал – хватай, беги и забивай, лишь бы клюшка в ногах не запуталась. А, выходит, всё не так просто.

– Я… это… – забормотал Никита, – но я умею – вы же видели…

– Ах, ты… он ещё и издевается..! – Славка грозно направился в его сторону, но Никита решил не дожидаться рассерженного капитана команды, и, поставив клюшку, перемахнул обратно через бортик и быстро засеменил к своему подъезду, не оглядываясь.

«Славке-то хорошо так говорить – он вон уже целый год в хоккейную школу ходит!» – думал по дороге Никита.

Проходя мимо автомобильной парковки, он заметил в приоткрытом окошке одной из машин довольное лицо Саши, своего приятеля. Саша сидел за рулём и играл в водителя. Папы его видно не было, а на заднем сидении расположилась Сашина мама.

– Привет, Саня! Ты что делаешь? – спросил Никита.

– А вот… папа на минутку пошёл домой, а мне пока порулить разрешил, – ответил Саша, гордо изображая гонщика.

– Вот классно! А можно, я рядом? – обратился Никита к Сашиной маме.

– Можно, только ничего не трогай, пожалуйста, – ответила она с улыбкой, а Саня отворил переднюю пассажирскую дверь.

Никита с удовольствием взобрался в просторный и тёплый салон автомобиля. Внутри вкусно пахло лимоном, а мягкая велюровая обивка кресел приятно щекотала ладони; на приборной доске ритмично мигал индикатор аудио-системы, и динамики негромко выдавали чистые звуки музыкальной композиции.

– Классно!– в восторге повторил Никита. У них тоже была машина, только не такая большая и не такая новая. Его папа никогда не позволял ему садиться вперёд за руль одному – к себе на колени иногда только.

Он заворожено смотрел на Сашку, который урчал и заливался мощным двигателем заправского автогонщика, разбрызгивая вокруг себя слюну и покачиваясь будто бы в такт преодолеваемым поворотам и крутым виражам, и Никита тоже почувствовал прилив энергии, словно и его подхватила струя стремительного потока и понесла навстречу победам и триумфам. Ему тоже стало казаться, что они мчатся вперёд, обгоняя незадачливых соперников.

– А я умею ездить! – вдруг выпалил он. Нужно же было хоть как-то отличиться перед товарищем.

Сашка покосился в его сторону, но только ещё больше прибавил газу и заурчал пуще прежнего. Их машина уже, наверно, попала на ухабы, потому что водитель запрыгал в своём кресле от воображаемой тряски. Но такая реакция не совсем устроила Никиту.

– Честно-честно, умею! И скорости переключать могу, – с этими словами он взялся за какой-то рычаг, торчавший вверх между передними креслами автомобиля, с маленькой кнопочкой на самом верху, и подёргал его. Но рычаг не поддавался. Он совсем не двигался ни в какую сторону. На рулевом колесе таких рычагов было сразу три.

Никита обернулся назад посмотреть, чем была занята Сашина мама. Светлана Александровна говорила по телефону – наверно, со своим мужем, Фёдором Петровичем, потому что давала инструкции, что и где нужно взять и куда это всё сложить. Никитина мама в таких случаях обычно сама поднималась наверх вместе с папой, оттого он и не оставался никогда на водительском месте. Но сейчас был шанс отличиться.

Никита потянулся было к переключателям под рулевым колесом, но Саша отстранил его руку, строго покачав головой: нельзя! Никита в ответ прошипел:

– Да чего ты боишься, я же умею!

Но Саша был непреклонен, и тогда Никита снова взялся за рычаг между сидениями, надавил на кнопку на самой его макушке, и рычаг вдруг поддался и сдвинулся с места – вниз, прямо до упора. Никита посмотрел по сторонам и тут же заметил, что автомобиль начал медленно двигаться назад, со стоянки прямиком к проезжей части, которая шла вдоль их многоквартирного дома! У Никиты глаза полезли на лоб от страха, и волосы, казалось, зашевелились на макушке, а Сашка, обнаружив неладное, закричал:

– Ты что, ручной тормоз трогал?!

Автомобиль медленно сползал вниз по наклонной, в сторону одного из подъездов.

В этот момент Светлана Александровна рванула сзади на себя злополучный рычаг. Машина резко дернулась и встала. Никита обернулся и увидел строгое лицо женщины, а сквозь заднее стекло – высокое дерево у третьего подъезда, в которое они чудом не врезались.

– «Я могу ездить, я могу управлять!» – передразнил его Саша, и казалось, будто он продолжал урчать, играя в гонщика, только сейчас его урчание скорее напоминало рёв перегретого мотора. – Тоже мне, ямогучка!

Никита растерянно моргал глазами, не зная, что сказать: он чуть было не стал виновником самой настоящей аварии.

– А если бы сзади проходили дети, или бабушки, или всё равно кто?– спросила Сашина мама.

Серьёзность поступка, наконец, стала ему понятной.

– Я же не специально, – промямлил он виновато. – Я же не думал…

– Так думать прежде надо! – сказал Саша и отвернулся к окну. – Сейчас папа мне никогда не разрешит сидеть впереди, и всё из-за твоих дурацких «ямогучек».

– Я… я не буду больше, простите, – сказал Никита и, открыв дверь машины, выскочил наружу.

Пробежав по тротуару вдоль своего дома мимо чужих подъездов, он, запыхавшись, остановился и присел на скамейку, не обратив внимания на сидящего на другом конце, с краю, мужчину. К счастью, это был его подъезд, и он почувствовал себя в безопасности. Сердце сильно колотилось, и пальцы в рукавичках непроизвольно сжимались в маленькие кулачки. Он увидел, как появился Сашин папа, и Никита сразу пригнулся, чтобы спрятаться за невысокими сугробами, тянувшимися вдоль тротуара. Федор Петрович недоуменно взглянул на свою машину, каким-то чудесным образом оказавшуюся совсем не там, где он её оставил, и расстроенное лицо Саши, который начал что-то ему объяснять, указывая в сторону, куда убежал Никита.

Мальчик пригнулся ещё ниже и уставился на свои новенькие зимние боты. Тут он вспомнил про заляпанную одежду,