Тень, свет и сила (СИ) - "lu evans"

— У тебя складывается плохая привычка не отвечать на мои вопросы, девочка.

— Мне необходимо отвечать?

— Я тебе не глупенькая подружка, с которой можно решать, делится ли секретами. Если хочешь учиться у меня — должна отвечать на вопросы!

— Я не хочу отвечать на этот вопрос.

— Тогда уходи. Беги прочь из дворца. Спрячься в какой-то забытой богом деревне, где ты будешь никому не нужна.

Никому не нужна. Ярость вскипела в крови. Перед глазами возник Мал, и их вчерашний разговор. Долгий, полный счастья встречи.

— Нет!

— Тогда отвечай на вопрос! Почему гриши не привезли тебя во дворец вместе с мальчишкой?

— Я скрыла свою силу…

— Что?! Громче девочка, я не собираюсь…

— Я скрыла свою силу!

Женщина расплылась в довольной, хоть и далеко не теплой улыбке.

— Зачем?

Алина не решилась спорить. Хотя ответить было…

— Я не хотела расставаться с Малом.

Багра нахмурилась.

— Ты хочешь уничтожить каньон, верно?

— Если мне хватит сил.

Смешок, как удар ножом.

— Тогда вот тебе мой первый урок. Любовь — хрупкая, мимолетная и ненадежная. — По коже прошли мурашки. — Любовь — ничто, по сравнению с властью. Запомни это, девочка.

Заклинательница солнца не хотела отвечать. Все в ней противилось этим словам, отторгало их, как ложную истину. Но возражения снова утонули в ней. Она промолчала.

— А теперь, начнем учебу.

Спустя пару часов, когда дверь хижины закрылась за спиной, Алина не могла подавить радостное возбуждение. Руки дрожали, щеки горели и кожа приятно покалывала от использования силы.

Ей жутко хотелось тут же кинуться к Малу, чтобы рассказать, как у нее вышло осветить всю хижину Багры, и всего-то на первом занятии…

— Не уверен, что помню, чтобы кто-то выходил от Багры, улыбаясь.

Алина обернулась, и ее счастливая улыбка отобразилась и на лице Дарклинга.

— Даже представить не могу почему.

Они рассмеялись. Наверное, Багра слышала, но дверь осталась закрытой.

— Прогуляешься со мной? — мужчина кивнул в сторону озера, предлагая руку.

Алина смутилась.

— Я хотела навестить Мала…

— Он в библиотеке.

Дарклинг все еще протягивал руку.

— Позволь проводить.

Улыбнувшись, девушка обхватила ладонью его локоть.

— Я слышала, что гриши-усилители очень редки. А теперь знаю целых троих.

Алина пребывала в состоянии совершенной эйфории, после использования дара, и, во имя всех Святых, ей можно было простить эту детскую непосредственность, которая не позволяла идти в тишине.

— Удачное стечение обстоятельств для тебя, не находишь?

— Вполне, если исключить все остальное.

— И что же входит в твой список «всего остального»?

— Селедка на завтрак, — Дарклинг едва подавил смех, обманувшись ожиданиями. — Со всем другим, я так и быть разберусь.

— Я считал, что крестьянская еда поможет не забывать за кого на самом деле мы сражаемся.

— Но что может быть нелепее, чем селедка и ржаной хлеб на фарфоровых тарелках, в огромном зале со стеклянным куполом?

Дарклинг удивленно приподнял бровь, а Алина поняла, что, наверняка, как всегда сболтнула лишнего.

— Я имела в виду…

— Что все мы здесь понятия не имеем о настоящей жизни равкианцев. Что все это, включая селедку, лишь сказочная версия крестьянской жизни.

Девушка зарделась.

— Но если ты это знаешь…

Он постарался не выдать того, насколько приятнее слышать от нее «ты».

— Почему не изменю все?

Алину слегка начинала раздражать его склонность заканчивать ее мысли. Наверняка это было привычкой, выработанной, чтобы создавать у подчиненных ощущение всезнающего и всемогущего лидера. И будь они на военном собрании, Алина непременно бы этим восхитилась, и наверняка забыла бы о своем обещании не боятся.

Но ведь они не на собрании.

— А что еще, по твоему, напомнит детям, выросшим в роскоши и достатке, что есть и другая жизнь?

— Не пробовали показать им эту жизнь?

Дарклинг остановился, и Алина опустила руку. Может она и сболтнула лишнего, но если в первый раз наказания не последовало, то неужели теперь он отчитает ее, как глупую девчонку, которой она и является?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В этот раз они оба обманулись в ожиданиях. Вместо наказания, Алина получила лишь долгий изучающий взгляд человека, который понял, что перед ним не запуганная девочка из Первой армии, страшащаяся ответственности.

— Очень интересно послушать твои мысли.

— Свозите их в какую-то деревню. Пусть… помогают с урожаем, вылечат больных, помогут строить…

Смех Дарклинга отдает насмешкой. А чего же он ждал? Восемнадцать… разве он не был таким же?

Алина нахмурилась и смутилась.

— Прости мой смех. Я смеюсь вовсе не над твоими словами, а скорее над…

— Над глупой девчонкой не понимающей жизнь?

Она гордо вскинула бровь. А ведь это даже приятно, перебивать вот так.

— Над тем, каким простым и добрым ты видишь мир. Считай, я слишком от этого отвык.

Он снова протянул руку, и они продолжили путь.

— И все же…

— Ты слышала легенду об Илье Морозове?

— Конечно, — она тут же поняла к чему он клонит. — Но ведь это было сотни лет назад. Мир изменился.

— Но не люди. Или, станешь отрицать, что испугалась тех, кто приехал тебя тестировать?

— Я бы не испугалась, будь они не загадочными колдунами из далекой столицы, а такими же как я, только… с силой. Будь они поддержкой, а не просто Второй армией.

Со стороны они наверняка выглядели… странно. И дворцовая стража со слугами, и опричники, и встречающиеся по пути гриши, лишь с опаской и интересом косились на две фигуры в черно-золотых кафтанах.

— Я шел к тебе, чтобы прогуляться, и получше узнать заклинательницу солнца. А получил чуть ли не военный совет с обсуждением судьбы всея Равки.

Они остановились у дверей библиотеки, Дарклинг сложил руки за спиной, собираясь прощаться. Без особой охоты, по правде.

— Прости, я просто…

— Нет, все в порядке. Мало кто осмеливается говорить со мной таким образом.

Алина слабо улыбнулась, отводя взгляд. Она могла бы сказать, что это вовсе не смелость, а всего лишь неумение держать язык за зубами…

— Думаю, это одна из привилегий более желанной слуги.

Серые глаза недобро блеснули.

— Ты не слуга мне, Алина. Ты мне равна.

И он ушел. Не прощаясь, будто боялся, что если задержится хоть на секунду, то непременно выдаст какую-то тайну.

Алина бездумно смотрела ему вслед, аж пока темная фигура не скрылась за углом.

Мал. Она шла к Малу.

Мысль о друге показалась спасительным островом, и она ухватилась за нее, уверенно толкнув дверь.

Равна…

В том, как на нее оглядываются люди уж точно.

Алина только продолжает уверенно смотреть вперед. Рано или поздно, она перестанет быть для них цирковой зверюшкой, и станет той, на которую оглядываются с опаской и уважением.

К счастью, она быстро находит Мала.

К счастью?..

Она узнаёт тут же. Черные волосы. Слишком красивое лицо. И кафтан шквальной.

— Алина!

Мал поднимает голову слишком стремительно, чтобы у нее был шанс быстро уйти. Девушка-гриш вторит ему, и расплывается в улыбке. Слишком быстро подходит, оставив озадаченного парня позади.

— Я Зоя. Рада наконец-то познакомиться.

Зоя широко улыбается, почти светится. Протягивает руки, вовлекая Алину в объятия. Шепчет в самое ухо.

— От тебя воняет приютом.

Опешив, Алина просто стоит, в самом деле, как истукан, и смотрит на все такую же яркую и красивую улыбку.

Мал ничего не слышал, она понимает это сразу же, когда снова обретает способность видеть мир вокруг. Мал просто сидит за какой-то книжкой и улыбается, когда Зоя подходит к нему, обхватывая руками, и целует в щеку.

Алина всеми силами пытается скрыть смущение. И… еще что-то… непонятное… очень похожее на злость и ревность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я побегу, дорогой, оставлю вас с подружкой поболтать. Увидимся вечером, да?