Круиз "Розовая мечта" - Мила Бояджиева

— Прошу внимания, господа присяжные заседатели. — Поднялся Аркадий. Я буду краток — не более получаса на оправдательную речь. Начну с того, что ровно четверть века назад чета Тайцевых была осчастливлена появлением младенца мужского пола, который родился в рубашке и с серебряной ложкой во рту. Так определяет везунчиков российская и европейская фольклорная традиция…

Больше я ничего не слышала, потому что заметила её. Девушка, сидящая рядом с Аркадием, была настоящей, умопомрачительной красавицей. Каждый смотрящий на её тонкое, с мастерством и любовью вылепленное лицо, наверно, думал, что такого просто не может быть: таких огромных незабудковых глаз под черными, «соболиными» бровями, так нежно изогнутых губ и гордо очерченных ноздрей. Это лицо хотелось разглядывать внимательно, в отдельных деталях, восхищаясь художественным замыслом и работой мастера. По плечам красавицы струились длинные, светлые, почти платиновые, волосы, несомненно, естественного окраса. Она вся была — уникальность и естественность одновременно. Даже зеленый бархат гладкого платья с золотой брошью у левого плеча казался не одеждой, а природным дополнением к её телу, вроде зеленых листков, прикрывающих бутон розы.

«Вот и все…» — рухнуло в пустоту мое сердце, когда я услышала обращенные к девушке слова Аркадия:

— А теперь в защиту обвиняемого выступит прекрасная Марго — королева моего сердца.

Я плохо соображала, что происходило дальше. Застенчивый сосед, очевидно, осведомлялся у меня насчет предпочитаемых напитков, но я согласно кивала без разбора и, кажется, залихватски пила водку. От Марины я узнала, что Рита — дочь дипработников, живущих уже почти десятилетие в Женеве, кончает МИМО и считается, вот уже два года, невестой Аркадия.

— Не думаю, что мы с ней поладим, если Аркаша решится. Уж больно много о себе понимает, гусыня!

— Но ведь она — настоящая красавица. Я таких никогда не видела. Заплетающимся языком возразила я.

— Простите, Слава! — Неожиданно встрял в разговор «ковбой». — Вы ведь только что смотрелись в зеркало!

— Изысканный комплимент, — хихикнула Марина и объяснила мне. — Сергей уверяет, что вы не хуже Марго.

— Не хуже. — Согласилась я. Только больше пью и почему-то очень хочу спать.

Я пришла в себя на диване в пустой комнате, очевидно. кабинете. На письменном столе мягко светился зеленый абажур настольной лампы. «Как у Сталина в Кремле» — выудило откуда-то ассоциацию сознание. Танцы за стеной были в самом разгаре. Никаких голосов, лишь мягкие всхлипы джаза. Наверняка танцуют в темноте, в обнимку. Представив Аркадия с Ритой, я поднялась, намереваясь тут же уйти. Голова закружилась, к горлу подступила резкая тошнота, я без сил рухнула на диван.

— К тебе можно? Уже второй раз заглядываю — ты так нежно спала, как сиротка под елкой. — Аркадий присел возле дивана на ковер и протянул мне бокал. — Это холодный апельсиновый сок. По-моему, ты надралась.

Я отхлебнула сок, засосав за щеку кусочек льда. Стало немного легче.

— Ты же знаешь, что алкашам много не надо. Выпил рюмку — и в полном отрубе. Это в крови происходит такая реакция… ой… — Я поморщилась. Тошнит.

— Полежи-ка лучше спокойно. Я думаю, тебе придется остаться у меня. Все-таки я должен был проследить за своей неопытной гостьей.

— А Рита? — Я попыталась вскочить, но Аркадий усадил меня на диван и с силой прижал мои плечи к подушке.

— Успокоилась? — От отвел со лба мою челку и оставил ладонь на лбу. Может, у тебя температура? Ни в коем случае нельзя уходить. Погоди, я сейчас всех выпровожу. Уже первый час.

— Что?! Меня же мама ждет… — Я дернулась и снова прикрыла глаза, усмиряя приступ тошноты.

— «Рита, мама…» — передразнил меня Аркадий. — А я тебе совсем не интересен?

— Ты?! Ты великолепен, но ты — чужой…

— А я вот уверен, что хотя бы в этот день в четвертьстолетний юбилей все красивые девушки — мои…

Аркадий наклонился над моей запрокинутой на подлокотнике дивана головой и его губы коснулись моей шеи.

— Не надо… Я же не могу сопротивляться…

— А я не люблю брать женщин силой. Оставайся такой, как есть — нежная, беспомощная, томная…

Полутьма, голос Аркадия, о котором я мечтала целую неделю, его лицо совсем рядом…

Горячие руки легли на мои плечи и нежно спустили бретельки легкого сарафана.

— Ты прекрасна, Слава… Только тебе я хочу подарить эту ночь — ночь между четвертинками столетия.

Наши губы изучающе соприкоснулись, готовясь к жаркому слиянию… Последующие мгновения были ужасны — в комнату ворвалась шипящая фурия и сбив со столика бокал с соком, вцепилась мне в волосы. Она что-то визжала, топала ногами и пыталась расцарапать лицо оттаскивающего её от меня Аркадия. Светлые пряди метались по искаженному злобой лицу и я не сразу узнала в воинственной валькирии прекрасную Марго…

Этот первый, едва начавшийся, только-только воспламенивший кровь поцелуй был лучшим трофеем, который я сохранила с памяти о своей первой настоящей влюбленности целых пятнадцать лет.

Глава 6

После того, как Тайцев покинул мою каюту, уснуть, конечно, не удавалось. Чем больше я думала о своих чувствах к вернувшемуся в мою жизнь А. Р. Т., тем серьезней они казались.

Еще в Одессе, окончательно догадавшись, что расхваливаемый Аськой «потрясающий кадр» и есть тот самый А. Р. Тайцев, я чуть не рассказала ей все. Но не смогла. Она так увлеченно расписывала его сказочную деловую энергию, авторитет, сногсшибательное обаяние, а, главное, дома в Испании и на Лазурном берегу, где надеялась побывать в скором времени, что я просто не собралась с духом нанести подруге удар ниже пояса.

— Знаешь, Славка, — сияя глазами, убеждала меня Аська, — я уверена, что Аркадий ввязался в этот круиз из-за меня. Подал идею, потом настаивал, завлекал и, наконец, выложил четыре тысячи баксов, чтобы «детка» проживала на теплоходе по высшему классу! Ох, это такой эстет… Он способен дворец купить, чтобы трахнуть в нем любимую женщину! — Ася задумалась над своим тезисом. — А на кой черт ему тогда вообще эта поездка? Он и целый теплоход может зафрахтовать или яхту, вот как на этой картинке (она листала проспект европейской туристической фирмы).

Я пожала плечами. В размышлениях Аськи явно что-то не сходилось. Представить, что человек с такими возможностями, как Тайцев, отправляется в заурядный круиз, было трудно. Но чтобы Аркадий стремился в романтическом раже «воздвигнуть чертоги», как уже однажды сформулировала Ассоль, тоже весьма сомнительно. Похоже, к женщинам наш герой вообще относился легко. Даже имея прочную красавицу-невесту, старался не упустить очередную легкую добычу. Но почему же «легкую»? За короткие часы нашего знакомства Аркадий успел внушить мне, что нашел клад, способный изменить всю его жизнь. А потом пригласил на юбилей. Я была допущена в круг особ, приближенных к хозяину торжества. Кажется, Аркадий воспринял меня всерьез и пробежавшая между нами искра могла бы превратиться в пожар.

Видимо, давнишнее желание убедиться в этом подогревало мой интерес к поездке. Наверно, с самого начала я подсознательно надеялась, что загадочный Аськин А. Р. Т. - тот самый Аркадий Тайцев, и стремилась к встрече, чтобы, наконец, узнать, чем был для него наш короткий странный «роман».

В момент первой встречи на борту «Зодиака» я спиной почувствовала приближавшегося Аркадия. Склонившись за поручни, я делала вид, что любуюсь пенными бурунами, вырывающимися из-под киля. И зажмурила глаза от страха что будет?

— Знакомься, это Аркадий Родионович. Наш вождь и наставник. Человек редчайших деловых и душевных качеств… А это — та самая Владислава, о которой я так много взахлеб тебе рассказывала. — Представила нас друг другу Ассоль.

Я удивленно подняла брови, смущенная напыщенным тоном Дюймовочки, и встретилась с его взглядом. Веселым и чуть насмешливым. Склонив голову набок и щурясь на солнце, он спокойно ждал моего хода.

— Госпожа Баташова В. Г. - представилась я, скрывая замешательство шуткой, и протянула руку.

Аркадий приложился к ней по всем правилам хорошего тона — учтиво и элегантно.

— Очень приятно познакомиться. Мы стали, таким образом, новыми знакомыми, подхватившими непринужденный тон, слегка смахивающий на флирт, но сохранявший дистанцию поверхностного общения. Не сговариваясь, мы изъяли из обращения воспоминания о былом, с интересом приглядываясь друг к другу.

Действительно, представительный джентльмен с седеющими висками и неторопливой, чуть барственной вальяжностью большого шефа, был плохо знаком мне.

Он мало изменился внешне, но я слишком недолго знала его тогда, и сейчас заново открывала привлекательные черточки. Оказалось, что уголки губ Аркадия слегка приподняты, создавая впечатление постоянной легкой насмешки, а в глубине проницательных карих глаз таится жесткость и настороженность.