Венгрия-1956: другой взгляд - Артем Кирпиченок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ситуацию, в которой оказался вождь коммунистов Матьяш Ракоши и его соратники, действительно, было сложно назвать простой. Левая традиция в Венгрии была истреблена на корню за 20 лет террора. Большинство рабочих находилось под влиянием салашистов (подробнее об этом будет рассказано в главе «Массовые ультраправые движения в Восточной Европе 1930–1940-х годах и Венгрия».) Над умами людей господствовала католическая церковь. До последнего момента венгры были верными союзниками Третьего рейха, оказывающими сопротивление войскам союзников вплоть до капитуляции Германии. Нельзя исключить, что Ракоши посещали мысли, упомянутые Эрши. Это во многом объясняет и тот факт, что посты в государственных структурах нового рабочего государства, возрожденного после 1945 года, в значительной степени замещались евреями, которых нельзя было заподозрить в связях с нацистами.
Как писал Эрик Хобсбаум, «с момента непродолжительного существования единственной советской республики за пределами России в 1919 году... партия была дезорганизована и деморализована внутренними репрессиями, сталинским террором и собственными внутренними распрями. Несколько раз она фактически распадалась. Гати утверждает, что к 1940 году в Венгрии насчитывалось едва ли более двухсот активистов, а в Москве уцелело не более пятидесяти надежных людей. В результате этого каждый из четырех сталинских послевоенных проконсулов-мадьяр (Ракоши, Герё, Реваи и Фаркаш), все по происхождению евреи, были приписаны к венгерской компартии из компартии Чехословакии. Самое большее, что можно утверждать, — это то, что партия, будучи небольшой, в период между войнами пользовалась значительной симпатией среди художников, писателей, студентов университетов и других представителей интеллигенции»33.
В то же самое время ситуацию нельзя было назвать безнадежной. На стороне компартии был авторитет победителей. По итогам Второй мировой войны советская экономическая и политическая система наглядно продемонстрировала свое превосходство над самым могущественным государством Европы — Германией — и его союзниками. Неприятие капитализма после Великой депрессии было всеобщим. Наконец, многие венгры решили присоединиться к стану победителей и исходя из простого конформизма.
К этому следует добавить, что компартия Венгрии извлекла уроки из своего поражения 1919 года. Уже 17 марта 1945 года был принят Декрет о ликвидации крупных землевладений. Долгожданная аграрная реформа воплощалась в жизнь с опозданием на сто лет. Всего отчуждалось 75 505 землевладений — 34,6 % всей территории страны. За счет этого землю получили 642 тысячи крестьянских хозяйств, в которых было 109 875 батраков и 261 088 сельскохозяйственных рабочих, не имевших раньше вообще земельных наделов. Аграрная реформа стала одним из самых популярных шагов новой власти, давшим ей кредит доверия крестьян на долгие годы вперед.
Достаточно успешными были и другие экономические шаги, сделанные новой властью. Финансовая реформа 1946 года обуздала послевоенную инфляцию. К 1948 году была завершена национализация основных средств производства, благодаря чему экономика Венгрии вышла к довоенным показателям, а вскоре и превзошла их. За годы первой пятилетки уровень промышленного производства вырос в три раза. Если в 1938 году доля промышленного производства давала 38 % национального дохода, а сельское хозяйство — 45 %, то в 1955 году промышленность давала уже 60 % дохода, а сельское хозяйство — 33 % соответственно34.
По традиции коммунисты много внимания уделяли развитию культуры и образования. В 1949 году в Венгрии насчитывалось 498 тысяч неграмотных. В 1956 году данная категория навсегда исчезла из венгерской статистики. В провинции было построено 2300 клубов и домов культуры. Если в конце 1930-х годов число детей рабочих среди школьников составляло 3,4 %, то в 1950–1951 годах — 35,4 %35.
Не менее успешно новая власть действовала и в политической сфере. На первых послевоенных выборах в ноябре 1945 года коммунистическая партия получила 17 % голосов. Учитывая, что до этого компартия была гонимым и демонизируемым меньшинством, нельзя недооценивать данный успех. Партия также стремительно увеличивала свою численность: если в феврале 1945 года в ее рядах состояло 30 тысяч человек, то к началу 1946 года число коммунистов в Венгрии достигло 150 тысяч36. Но для коммунистов это был лишь один из первых шагов в борьбе за политическую гегемонию.
В июне 1948 года произошел объединительный съезд ВКП и Социал-демократической партии Венгрии, завершившийся созданием новой политической партии — Венгерской партии трудящихся. В 1919 году объединение с социал-демократами, по мнению многих, стало причиной поражения коммунистов, но теперь именно последние закрепили за собой командные позиции в новой организации. Основная оппозиционная сила, Партия мелких хозяев (ПМХ), была дискредитирована и вытеснена за рамки конституционного поля. 20 августа 1949 года в Венгрии появилась новая конституция, которая провозглашала страну народной республикой.
Подобные шаги современная либеральная историография склонна преподносить как «становление тоталитарного государства», но если мы будем рассматривать события в Венгрии в широком историческом контексте, то не увидим ничего удивительного и экстраординарного. В тот же период в Италии, ФРГ и Японии не без вмешательства американских оккупационных сил складывались фактически однопартийные режимы христианско-демократических или либерально-демократических партий, сохранившие политическую гегемонию вплоть до начала 1990-х годов.
Впрочем, не стоит смотреть на эпоху, предшествующую мятежу 1956 года, сквозь розовые очки. Венгрия продолжала оставаться крайне бедным и отсталым государством, только что проигравшим войну. По результатам перемирия Будапешт был вынужден отказаться от всех территориальных приобретений, полученных в годы союза с Третьим рейхом. Решения Венских арбитражей от 2 ноября 1938 года и 30 августа 1940 года были денонсированы. Венгрии предлагалось вернуть значительные территории Чехословакии, Югославии и Румынии, присоединенные к королевству в предшествующие годы. На страну были наложены репарационные выплаты в размере 300 миллионов долларов по курсу 1947 года. Все это вызвало недовольство националистически настроенных масс.
Российский исследователь Валентин Алексеев писал: «В межгосударственных связях Советского Союза и Венгрии, как это нередко бывает в неравноправных отношениях, утвердилось зазнайство и преувеличенное представление о собственной значимости одних, льстивость и угодничество других, бесцеремонность
