Стихи - Артюр Рембо

Я, продолжавший путь, когда за мной вдогонку Эскорты черных рыб пускались из глубин, И загонял июль в пылавшую воронку Ультрамарин небес ударами дубин;

Я, содрогавшийся, когда в болотной топи Ревела свадьба бегемотов, сея страх,-Скиталец вечный, я тоскую по Европе, О парапетах ее древних и камнях.

Архипелаги звезд я видел, видел земли, Чей небосвод открыт пред тем, кто вдаль уплыл... Не в этих ли ночах бездонных, тихо дремля, Ты укрываешься, Расцвет грядущих сил?

Но слишком много слез я пролил! Скорбны зори, Свет солнца всюду слеп, везде страшна луна. Пусть мой взорвется киль! Пусть погружусь я в море! Любовью терпкою душа моя пьяна.

Коль мне нужна вода Европы, то не волны Ее морей нужны, а лужа, где весной, Присев на корточки, ребенок, грусти полный, Пускает в плаванье кораблик хрупкий свой.

Я больше не могу, о воды океана, Вслед за торговыми судами плыть опять, Со спесью вымпелов встречаться постоянно Иль мимо каторжны баркасов проплывать.

Гласные

А -- черный, белый -- Е, И -- красный, У -- зеленый, О -- синий... Гласные, рождений ваших даты Еще открою я... А -- черный и мохнатый Корсет жужжащих мух над грудою зловонной.

Е -- белизна шатров и в хлопьях снежной ваты Вершина, дрожь цветка, сверкание короны; И -- пурпур, кровь плевка, смех, гневом озаренный Иль опьяненный покаяньем в час расплаты.

У -- цикл, морской прибой с его зеленым соком, Мир пастбищ, мир морщин, что на челе высоком Алхимией запечатлен в тиши ночей.

О -- первозданный Горн, пронзительный и странный. Безмолвье, где миры, и ангелы, и страны, -- Омега, синий луч и свет Ее Очей.

Рыдала розово звезда в твоих ушах, Цвела пунцово на груди твоей пучина, Покоилась бело бескрайность на плечах, И умирал черно у ног твоих Мужчина.

Вороны

В гнетущий холод, в непогоду, Когда в селениях вокруг Молитвы умолкает звук, Господь, на скорбную природу, На эту тишину и глушь Ты с неба воронов обрушь.

Войска, чьи гнезда ветер хлещет, Войска, чей крик печально-строг, Вы над крестами у дорог, Над желтизною рек зловещих, Над рвами, где таится ночь, Слетайтесь! Разлетайтесь прочь!

И над французскими полями, Где мертвецы хранят покой, Кружитесь зимнею порой, Чтоб жгла нас память, словно пламя. О крик тревожный черных стай, Наш долг забыть нам не давай!

Но майских птиц с их чистым пеньем Печалью не вспугни своей: Оставь их тем, кто средь полей Навеки нашим пораженьем, Не знающим грядущих дней, Прикован к немоте корней.

* ПОСЛЕДНИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ *

Воспоминание

I

Прозрачная вода, как соль слезинок детства; порывы к солнцу женских тел с их белизною; шелка знамен из чистых лилий под стеною, где девственница обретала по соседству

защиту. Ангелов возня.-- Нет... золотое теченье, рук его движенье, черных, влажных и свежих от травы. Ей, сумрачной, неважно, холмов ли тень над ней иль небо голубое.

II

О мокрое окно и пузырей кипенье! Вода покрыла бледным золотом все ложе. Зелено-блеклые одежды дев похожи на ивы, чья листва скрывает птичье пенье.

Как веко желтое, и чище луидора, раскрылась лилия,-- твоя, Супруга, верность! -на тусклом зеркале, испытывая ревность к Светилу милому, что скроется так скоро.

III

Мадам стояла слишком прямо на поляне соседней; зонт в руке, и попирая твердо цветок раздавленный; она держалась гордо; а дети на траве раскрыли том в сафьяне

и принялись читать. Увы, Он удалился... Подобно ангелам, расставшимся в дороге, невидим за холмом. И вот Она в тревоге, черна и холодна, бежит за тем, кто скрылся.

IV

О скорбь травы густой и чистой! На постели священной золото луны апрельской... Счастье прибрежных брошенных строений, что во власти у летних вечеров, изгнавших запах прели.

Под валом крепостным пусть плачет! Как на страже, дыханье тополей от ветра ждет движенья. Гладь серая затем, и нет в ней отражений, и трудится старик на неподвижной барже.

V

Игрушка хмурых вод, я не могу, не смею, -- о неподвижный челн, о слабость рук коротких! -ни желтый тот цветок сорвать, ни этот кроткий, что с пепельной воды манит меня, синея.

На ивах взмах крыла колеблет паутину. Давно на тростниках бутонов не находят. Мой неподвижен челн, и цепь его уходит в глубины этих вод -- в какую грязь и тину?

О сердце, что для нас вся эта пелена Из крови и огня, убийства, крики, стон, Рев бешенства и взбаламученный до дна Ад, опрокинувший порядок и закон?

Что месть для нас? Ничто!..-- Но нет, мы мстить хотим! Смерть вам, правители, сенаты, богачи! Законы, власть -- долой! История -- молчи! Свое получим мы... Кровь! Кровь! Огонь и дым!

Вс" -- в пламя мести, и террора, и войны! Кусаться научись, мой разум! Пробил час Республик, царств, границ -- преграды сметены! Империи, войска, народы, хватит с нас!

Кто будет раздувать вихрь яростных огней? Мы будем! И все те, кто нам по духу братья, К нам, романтичные друзья! О рев проклятий! Работать? Никогда! Так будет веселей.

Европа, Азия, Америка -- вс" прочь! Наш марш отмщения сметает вехи стран, Деревни, города! -- Нас всех поглотит ночь! Вулканы взорваны. Повержен Океан...

Конечно, братья мы! О да, мои друзья! К нам, незнакомцы чернолицые! За мной! О горе, я дрожу... О древняя земля! На вас и на меня обрушен пласт земной.

Нет ничего! Я здесь. Как прежде здесь.

Мишель и Кристина

К чертям, коль эти берега покинет солнце! Потоки света, прочь! На всех дорогах мгла. Гроза на ивы и на старый двор почета Швырять свои большие капли начала.

Ягнята белые, о воины идиллий, Поникший вереск, акведуки,-- прочь и вы Бегите, Луг, поля, равнины в изобилье Раскиданы по красной скатерти грозы.

Собака черная, пастух над бездной серой, Бегите прочь от высших молний! И когда Приходит этот час и льются мрак и сера, Спускайтесь в лучшие убежища, стада.

Но я, о Господи... Моя душа взлетает К оледеневшим небесам, где все красней Становится от туч небесных, что летают Над ста Солоньями длиннее, чем рейлвей.

Вот тысячи волков, семян от ветви дикой, Гонимых вдаль религиозно-грозовым Полдневным вихрем над Европою великой, Где сотни орд пройдут по древним мостовым.

А после -- лунный свет! Вокруг простерлись ланды. И алые под черным небом, на конях Гарцуют воины, повсюду сея страх, И топот слышится свирепой этой банды.

Увижу ль светлый дол, струящийся поток, Голубоглазую Жену белее лилий И Мужа рядом с ней... И Агнец у их ног... -- Мишель, Кристина -- и Христос! -- Конец Идиллий.

Слеза

Вдали от птиц, от пастбищ, от крестьянок, Средь вереска коленопреклоненный, Я жадно пил под сенью нежных рощ, В полдневной дымке, теплой и зеленой.

Из этих желтых фляг, из молодой Уазы, -- Немые вязы, хмурость небосклона,-От хижины моей вдали что мог я пить? Напиток золотой и потогонный.

Дурною вывеской корчмы как будто стал я. Затем все небо изменилось под грозой. Был черный край, озера и вокзалы, И колоннада среди ночи голубой.

В песок нетронутый ушла лесная влага, Швырялся льдинками холодный ветер с неба... Как золота иль жемчуга ловец, Желаньем пить объят я разве не был?

Май 1872

Черносмородинная река

Реки Черносмородинной поток

Бежит, неведом. И вороны, как ангелы, в свой рог

Трубят и следом За речкой мчатся... В соснах ветерок

Ныряет следом.

Все мчится за толпою тайн дурных,

Тайн древних деревень, Старинных замков, парков, стен глухих;

И рыцарская тень, Блуждая, шепчет о страстях своих...

Но чист и свеж там день!

Пусть пешеход посмотрит сквозь просвет:

Воспрянет духом он. Солдаты леса, вороны, привет!

Вас бог прислал, чтоб вон Был изгнан вами хитрый домосед,

Крестьянин-скопидом.

Май 1872

Комедия жажды

1. Предки

Да, предки мы твои!

Взгляни: Отвагою полны Бутыли вин сухих. Холодный пот луны И зелени на них. Под солнцем человек Что хочет? Пить и пить!

Я. -- Вблизи дикарских рек Мне б голову сложить.

Твои мы предки, да!

Вода В деревьях и кустах; Взгляни: она во рвах Под замком и кругом. Спустись к нам в погреба, А молоко -- потом.

Я. -- Туда, где пьют стада!

Да, предки мы твои!

Бери Наливки из шкафов, У нас и чай готов, И кофе уж готов. -- Мы с кладбища вернулись С букетами цветов.

Я. -- Все урны осушить бы!

2. Дух

Вечные Ундины, Мерьте вод глубины. Над морской волной, Афродита, взмой.

Агасфер Норвегии, Расскажи о снеге мне. Древний сын изгнания, Спой об океане.

Я. -- Нет напиткам свежим И цветкам в стакане! От легенд не реже Мучить жажда станет.

О певец, ты кр"стный Этой дикой жажды, Гидры моей грозной, От которой стражду.

3. Друзья

Идем! Вином бурлящим Там волны в берег бьют. Аперитивы в чащах С высоких гор бегут.

Спешите, пилигримы: Зеленый ждет абсент...

Я. -- Пейзажи эти -- мимо! Что значит хмель, друзья?

Нет! Стать добычей тлена Я предпочту скорей В пруду, под мерзкой пеной, Средь затонувших пней.

4. Убогая мечта

Быть может, ждет меня Старинный Город где-то, И буду до рассвета Там пить спокойно я, И смерть приму за это.