Алые губки – мягкий дурман - Марина Серова

— Да, история! — отозвалась я. — А почему же он вас столкнул? Неужели просто так?

— Да, именно просто так, — подтвердила Ольга Яковлевна, и я ей поверила. — Шуточки у него такие. Со временем это все, конечно, забылось. С Лидусей мы общались меньше и меньше, но в нынешнем году была встреча выпускников, мы с ней разговорились, и я узнала, что подружка моя едва концы с концами сводит. А уж про операцию Катьке и говорить нечего…

— Да, вот насчет дочери я уточнить хотела… Разве в Тарасове не делают такие операции на сердце? У нас ведь сильная кардиохирургия, насколько мне известно.

— Лидуся говорила, что у девочки какой-то редкий порок сердца и к тому же аллергия на многие лекарства, из-за чего могут быть проблемы с наркозом, — пояснила ситуацию Терентьева. — А в Москве используют новые технологии…

— Теперь понятно, — кивнула я. — Ольга Яковлевна, еще один очень важный вопрос…

— Пожалуйста, — проговорила Терентьева и украдкой посмотрела на часы.

— Вы говорили, что встретили Вахрушева на какой-то презентации. Может быть, вы заметили, с кем из деловых людей нашего города он там общался?

— Ни с кем, — мгновенно отреагировала Ольга Яковлевна. — Среди всех производителей мебели Вахрушевы держались особняком. Хотя погодите, их сектор оформляло рекламное агентство «Экватор-плюс»… Насколько мне известно, директором этого агентства является Станислав Власович Цыпкин… Правда, его на презентации не было…

— Ольга Яковлевна, а вы сами видели мягкую мебель «Нинель»?

— Разумеется, — ответила Терентьева, протягивая мне пачку своих сигарет.

Вчера мне понравились эти сигареты, поэтому я и сейчас угостилась одной. У Ольги Яковлевны во всем был очень хороший вкус, и ее мнение относительно диванов, выпускаемых на фабрике Вахрушевых, для меня было важно.

— Вам понравилась эта мягкая мебель? — спросила я, щелкнув зажигалкой.

— Скажем так: для себя я бы такую не приобрела, — со значением ответила Терентьева.

— Знаете, я сегодня была в одном магазине и видела диван с креслами «Нинель» — очень простенькие, темно-синяя обивка в рубчик. Неужели на презентации было то же самое?

— Нет, — ответила Ольга, стряхивая пепел в чугунную пепельницу в форме ракушки. — Там были кожаные офисные диваны и комплекты для спальни, диваны с креслами в широкие бело-золотистые полосы. Такая безвкусица! Да еще масса пуфиков в форме различных зверюшек… Кстати, Татьяна Александровна, я вспомнила, с кем Вахрушевы еще общались — с директором торгового дома «Столица Поволжья» Бабошкиным. Но его имя и отчество я, к сожалению, не знаю.

— Это не проблема, — ответила я, — такие мелочи я выясню сама. Сегодня, Ольга Яковлевна, вы мне очень помогли. Но я не исключаю возможности, что мне снова придется к вам обратиться.

— Всегда пожалуйста, — пропела Терентьева.

Мы попрощались, и я вышла на улицу. При беглом осмотре своей «девятки» я не заметила ничего особенного и с удовлетворением отметила, что могу полностью сосредоточиться на деле Вахрушева. У меня появилась новая информация к размышлению, и я не исключала того, что при следующей встрече Ольга Терентьева сможет рассказать еще что-нибудь интересненькое о своих земляках. Я давно открыла такую закономерность, что люди, с которыми я беседую как частный детектив, не спешат сразу раскрывать все свои карты. Наверное, они чувствуют свое превосходство, если знают больше, чем я. Правда, иногда такое умолчание дорого обходится даже для них самих. Я это им объясняю, но мои свидетели все равно упорствуют.

Если бы Ольга Яковлевна была со мной так же откровенна вчера, то сегодняшний день мог бы быть более продуктивным. Возможно, я бы уже поговорила с людьми, знающими Вахрушева, и у меня оформилась бы версия, в каком направлении под него «копать». Надежда, что я достану Бабошкина и Цыпкина в конце рабочего дня, была очень маленькой. Тем не менее я поехала в торговый дом «Столица Поволжья», который находился в нескольких кварталах от того места, где сейчас находилась.

Теперь мне было вполне понятно, почему Ольга Терентьева оплатила мои услуги. У нее на Вахрушева был свой «зуб» — Николай Константинович едва не лишил ее жизни, поэтому она и решила лишить его некоей суммы денег, к тому же в благих целях.

Одно мне казалось странным — неужели Лидия Петровна не видела, что собой представляет ее муж. Мне казалось, что тот случай в лодке должен был зародить чувство ненависти, презрения, но никак не любви. Впрочем, я мерила своими собственными мерками, а все люди разные. Наверняка теперь она осознала, какую глупость совершила, выйдя замуж за такого безжалостного, эгоистичного типа, как Николай Константинович Вахрушев.

Мне очень захотелось найти на него компромат, и я готова была ради этого свернуть горы. Интуиция подсказывала мне, что союз Вахрушева и Нинели Червяковой замешен на криминале. Случай с утоплением характеризовал Николая Константиновича как человека, способного переступить черту законности и добропорядочности. Родители Нины Федоровны были под следствием, а яблоко от яблони, как говорят, недалеко падает. Мне было очень интересно узнать, на что способны эти два человека вместе.

Мимо торгового дома «Столица Поволжья» мне доводилось проезжать довольно часто, но я никогда раньше туда не заходила. Чтобы не терять времени даром, я решила сразу заглянуть в дирекцию. Но мне не повезло — Бабошкин оказался в командировке. Но все равно — я не могла уйти, ни с кем не поговорив о мебельной фирме «Нинель».

Из всего руководства на месте оказалась только главный бухгалтер Нина Ивановна Учаева. Я издалека показала ей свое просроченное удостоверение и представилась сотрудницей милиции. По выражению лица Учаевой было заметно, что она не испытала восторга, узнав, кто я такая, но согласилась ответить на мои вопросы.

— Скажите, ваш торговый дом сотрудничает с мебельной фабрикой «Нинель»?

— Да, — коротко ответила Нина Ивановна.

— Расскажите мне все, что знаете об этой фирме, — приказным тоном сказала я.

— Что именно? — удивилась бухгалтер.

— Все! Когда началось ваше сотрудничество и насколько оно успешно, пользуется ли спросом мебель «Нинель» и каким, а главное — кто был инициатором сотрудничества: торговый дом или фабрика. Может, сами вспомните что-нибудь интересное…

Учаева откинулась на спинку кресла, серьезно задумалась, а потом сказала:

— Вам бы лучше поговорить об этом с Виктором Алексеевичем Бабошкиным, они с директором «Нинели», кажется, приятели.

— Но он же в командировке, — уточнила я.

— Да, и будет только в конце недели, — подтвердила Учаева. — А я могу сказать только вот что: мы стали брать на реализацию мягкую мебель «Нинель» примерно год назад. Идет она неплохо, но лично мне больше нравится то, что производит «Рябинка». По бухгалтерской части у нас никогда никаких проблем с фирмой «Нинель» не было. Пожалуй, это все, что я знаю.

— Неужели? — с недоверием спросила я, но Нина Ивановна все равно больше ничего не добавила.

Я вышла из кабинета главного бухгалтера и отправилась посмотреть воочию на представленный здесь ассортимент мягкой мебели «Нинель».

В торговом доме были выставлены именно те образцы, о которых говорила Ольга Терентьева. А тех невзрачных темно-синих диванов и кресел, которые я сегодня лицезрела, здесь не было. Я только потрогала руками полосатую бело-золотистую обивку дивана, но у меня, естественно, не было ни малейшего желания его покупать, что очень разочаровало менеджера торгового зала.

Надо отметить — единственное, что мне понравилось в торговом доме «Столица Поволжья», так это хорошо работающие кондиционеры. В помещении было так прохладно, что не хотелось отсюда уходить. Я даже на время забыла о том, что я частный детектив, и стала с любопытством обыкновенного покупателя бродить по торговым залам. Мне захотелось заменить в двух своих квартирах буквально все: сантехнику, плитку, обои, линолеум и, конечно же, мебель. Только с одной оговоркой — чтобы последняя была не от фирмы «Нинель». Я даже дала себе слово, что, как только в моей работе случится передышка, я всерьез займусь изменением домашнего интерьера.

Мне все же пришлось вернуться на улицу — мою работу за меня никто не сделает. Жара не спадала. Вполне можно было еще сегодня успеть съездить в рекламное агентство «Экватор-плюс», которое находилось в Заводском районе недалеко от фабрики «Нинель». Именно туда я и направилась.

Станислав Власович Цыпкин, еще не зная, зачем я к нему пожаловала, встретил меня так, будто только меня и ждал весь день. Это был высокий худощавый мужчина. Когда я входила в его кабинет, он как раз собирался из него выйти. Мгновенно изменив свои намерения, Цыпкин пригласил меня войти, а затем, приобняв за плечи, проводил к креслу.