Помогать нельзя наказывать, терпеть нельзя просить? Бедность и помощь нуждающимся в социокультурном пространстве Англии Нового времени - Юлия Евгеньевна Барлова

Одновременно, однако, увидел свет и другой документ – «Акт о наказании бродяг, праздношатающихся и упорных нищих». Этот закон стал продолжением серии актов, принятых еще в середине XVI века Генрихом VIII – «О египтянах» (так тогда называли цыган) и «О наказании нищих и бродяг». Перечисленные группы населения в раннее новое время представляли серьезную угрозу общественному порядку и спокойствию, поэтому законодатели постарались как можно более детально разграничить тех, кто, в силу возраста или болезни, «был вынужден жить за счет помощи и милосердия», и т. н. «упорных бродяг» (sturdy vagabonds), «нарушителей спокойствия» (rufflers), «не боящихся наказания попрошаек» (valiant beggars), «ленивых праздношатающихся» (idle wanderers), «жуликов» (rogues), «бродяг» (tramps), «браконьеров» (poaches). Показательно само по себе богатство определений, многие из которых в англо-русских словарях переводятся одинаково – «бродяга» или «нищий». Акты Генриха VIII предполагали физическое наказание таких людей, принуждение их к работе или помещение в больницы и «дома исправления». Акт 1597 года отличался от предшествующих законов тем, что давал более точное определение для каждой «не заслуживающей помощи» категории населения и предполагал такую дополнительную меру воздействия, как высылку к месту рождения или постоянного проживания.[62]

В 1601 году законы 1597 г. были снова пересмотрены и усовершенствованы: более детально излагался порядок и механизм сбора налогов, появились пункты о полном запрете бродяжничества и попрошайничества (разрешалась лишь милостыня в виде еды), а также об ужесточении наказания бродяг. Эта новая редакция получила название «Акт о законодательстве в отношении бедных» 1601 г. и до сих пор считается столпом всей «старой» системы социальной помощи в Англии. Именно этот документ, в большинстве случаев, имеется в виду, когда исследователи употребляют термины «Елизаветинский закон о бедных» или «Старый закон о бедных».

Закон о бедных 1601 года сопровождался отдельным приложением – постановлением «Об использовании благотворительных средств», которое закладывало основы т. н. «частного сектора» системы социальной помощи. Этот документ поощрял благотворительность, «продвигал» идеи филантропии среди аристократов и купцов, перечислял основные нужды, на которые могут быть направлены благотворительные средства, учреждал комиссию, которая должна была контролировать благотворительные трасты в Британию. С этих пор частная благотворительность становится важным элементом британской социальной политики. На протяжении XVII–XVIII столетий филантропы основывали дома призрения, больницы, учреждали фонды для обучения пауперов, предоставляли займы бедным или разорившимся торговцам, жертвовали на пособия безработным. Показатен, в частности, отрывок из исследования криминалиста XVIII в. Уильяма Сабатье, в котором перечислены учреждения, «являющиеся наиболее значительными благотворительными заведениями Лондона и Вестминстера, по данным на 1786 год». Приведем этот перечень полностью:

1. Больница Гая

2. Больница Св. Фомы 3. Больница Св. Георга

4. Лондонский госпиталь

5. Мидлэссекский госпиталь 6. Госпиталь св. Варфоломея

7. Вестминстерский лазарет

8. Французский протестантский госпиталь

9. Общий диспансер

10. Вестминстерский общий диспансер

11. Британский родильный госпиталь

12. Родильный дом лондонского Сити

13. Благотворительные родильные дома в частном жилье

14. Закрытый госпиталь

15. Больница для больных и искалеченных матросов коммерческих судов

16. Больница Бетлема

17. Больница Св. Луки

18. Больница для больных оспой

19. Больница для брошенных младенцев

20. Госпиталь Христа

21. Уставный дом

22. Больница Брайдвелл

23. Морское общество (образование и трудоустройство на флоте детей из беднейших слоев)

24. Хоспис (для неизлечимо больных)

25. Госпиталь Магдалины (для кающихся проституток)

26. Общество помощи вдовам

27. Гуманное общество для реабилитации жертв наводнений и затоплений

28. Общество поощрения хороших слуг

29. Уэльское благотворительное общество

30. Филантропическое общество для исправления и трудоустройства бедных детей-преступников».[63]

Со второй половины XVIII века, таким образом, число благотворительных учреждений начинает расти стремительно: с 1771 по 1780 годов в одном лишь Лондоне появилось 10 новых благотворительных обществ, с 1781 по 1790 – 18, а с 1791 по 1800 – еще 30.

Итак, принятие «Елизаветинских законов о бедных» означало, что государство берет на себя ответственность за социальную помощь, начинает создавать комплекс институтов и мер для ее реализации и определяет категории тех, кто в этой помощи нуждается. Однако механизм воплощения этих законов в жизнь носил не общегосударственный, а, скорее, местнический характер. Каждый приход назначал неоплачиваемого («на общественных началах») попечителя, который должен был собирать налоги с каждого «занимающего землю» жителя прихода, пропорционально его доходу, и направлять эти средства для «помощи беднякам данного прихода». Помощь могла осуществляться в различных формах – это и еженедельные прямые денежные выплаты, и обеспечение одеждой, едой, жилищем, и медицинская помощь больным и старикам, и помощь одиноким матерям, заключавшаяся в поиске отцов и взыскании с них средств в пользу детей вплоть до «созревания» последних, и предоставление убежища бездомным. Трудоспособные безработные получали свое пособие по безработице («dole»), но должны были отработать какое-то время на «пополнении материальных запасов прихода». При этом магистраты несли ответственность за то, чтобы каждый приход знал своего попечителя и чтобы последний выполнял свои обязанности. Выявленные нарушения (например, если в приходе обнаружится трудоспособный паупер, который получает пособие, но не работает) грозили наказанием.[64] Со своей стороны, работодатель нес ответственность за сохранение рабочих мест в периоды кризисов или неурожаев, что, как считает исследователь Е. Леонард, «являлось отражением традиционного ожидания от хозяина ответственности за благосостояние своих слуг» – т. н. «патерналистской модели» отношений работодателя и работника, характерной для доиндустриального общества.[65]

Децентрализованная природа воплощения закона 1601 г. в жизнь, с одной стороны, предопределила «неровность» его применения (налоги собирались локально, их сложно было контролировать, у местных законодателей была возможность поднять «порог бедности», чтобы распределять средства среди «заслуженных бедных» или же чтобы заставить работать «незаслуженных бедных»). С другой стороны, он продолжал действовать, например, когда центральное правительство было озабочено разрешением политического и социального кризиса середины XVII века. Это обстоятельство, кстати, отмечали как положительную сторону «старой системы» фабианские социалисты – в частности, С. и Б. Веббы.[66]

В эпоху правления Стюартов и первых трех представителей Ганноверской династии «старый закон о бедных» был снова дополнен рядом поправок.

Одними из самых важных стали «Акты об оседлости», принятые в 1662 и 1697 гг. в дополнение к закону 1601 г. Они утвердили своего рода «институт прописки» пауперов: приход, являющийся для нуждающегося местом его «оседлости» (settlement), нес за него ответственность в случае возникновения необходимости в социальной помощи. Пауперу выдавался «сертификат оседлости» (settlement certificate) – своеобразный документ о «прописке», который в случае переезда на другое место жительства гарантировал, что «домашний» приход окажет ему поддержку. Такой закон принимался главным образом для того, чтобы пресечь миграцию бедняков в города, вызывавшую переполненность столичных приходов пауперами, и ограничить свободу передвижения по стране бродяг и нищих.[67]

В 1697 г. Вильгельм III Оранский издал специальное распоряжение о ежегодных проверках материального состояния всех, получающих помощь, и «отсеивании» тех, кто уже