Сокровища Мельк-Тауза - А Чжимбэ

Но в чем же сущность религии иезидов, кто почитается ими за божество?

На эти вопросы Бушуев не получил ответа. Синджак или медный петух, за которым охотятся сейчас курды-мусульмане, символ Мельк-Тауза — сатаны. Ему поклоняются, ему приносят дары и жертвы. Мельк-Тауз — бог главный, но не единственный. За ним следуют другие боги — солнце, луна, огонь, вода, земля, ветер.

Сколько тысячелетий владеют невежественными умами эти древние, ветхие боги и не рушатся?..

Иссякла мысль, и Бушуев незаметно уснул. Он спал, а солнце оглядело палатки с востока и юга, и стало освещать их с запада. Бушуев не слышал как вернулся шейх Юсуф, и проснулся только от прикосновения его руки. Сон вытеснил все впечатления, и Бушуев с недоумением рассматривал склонившееся над ним озабоченное лицо.

— Кто это и что ему нужно от меня? — была первая мысль Бушуева. Потом его сознание уловило что-то знакомое, и он с тревогой спросил:

— Ну, что, как?..

— Плохо! — подавленно ответил шейх Юсуф: — Кавал убит и ограблен, а синджак похищен.

Бушуев был искренно огорчен этой вестью.

Снова неудача разрушила все планы.

— Кто похитил синджак? — задал вопрос раздосадованный Бушуев.

— Курд Гасан-оглы, — тихо произнес угнетенный шейх.

— Кто этот Гасан-оглы? — выспрашивал Бушуев: — И почему вы не отнимете у него синджак?

— Гасан-оглы — разбойник. Он загубил людей больше, чем волос у него на голове. За него все курды… На них нельзя напасть.

В голосе шейха звучала безнадежность.

— А где сейчас этот Гасан? — снова спросил Бушуев.

— Он здесь недалеко, и шейх Юсуф показал рукой на горы.

— Можно взглянуть на место его стоянки? — поинтересовался Бушуев.

Вопрос был задан без всякой цели и мысли. Он как-то сам собой сорвался с языка. И когда Бушуеву подвели лошадь, то он нерешительно вспрыгнул на седло.

— Зачем он едет и что он может сделать, если поглядит издалека на место стоянки какого-то известного разбойника?

Но отступать было поздно, и Бушуев поскакал следом за проводником, придерживая рукой колотившееся о спину ружье.

Проводник неожиданно остановился и сказал:

— Я подержу лошадь, а ты иди к тем кустам… Там сторожит один из наших.

Бушуев спрыгнул с лошади и стал подниматься на возвышенность. В кустах он заметил иезида и присоединился к нему.

Вскоре он увидел четыре темных палатки, большое стадо овец и несколько человек.

Заходящее солнце быстро погрузило все в темноту. Глаз замечал сперва смутные очертания, а через некоторое время уже не мог ничего различить.

— Пойдем ниже. Отсюда мы ничего не услышим! — предложил Бушуеву иезид.

Бушуев осторожно начал спускаться.

— В этих палатках не больше десяти мужчин, — подумал Бушуев. — Если бы я находился не в обществе забитых и покорных иезидов, то давно бы похищенный синджак был

бы отнят обратно.

Пастух приблизился к палаткам, насколько было возможно, и лег на землю.

— Дальше нельзя, — проговорил он со вздохом: — Если подойти ближе, то нас могут почуять собаки, и тогда будет плохо.

При воспоминании о собаках у Бушуева явилось желание немедленно исчезнуть. Он знал, чем кончаются встречи с ними, и предпочитал избегать их.

Пастух неожиданно насторожился и пополз вперед.

— Там что-то делают! — тихо произнес он.

Вытянулся и насторожился и Бушуев. Ухо его улавливало блеяние овец, мычание коров и лай собак. Кроме этого он ничего не мог различить.

— Если бы был свет! — уныло произнес пастух.

— Свет? — мелькнула мысль в голове Бушуева: — А ведь у него есть свет… Что, если применить его?..

Мысли замелькали, как искры над костром.

— Слушай, — шопотом обратился Бушуев к пастуху: — У меня есть пули, которые дают свет. Они летят и горят, словно свечи, и дают много, много света. Если я буду стрелять ими, то разбежится скот, разбегутся и люди. Согласишься ты тогда пойти в палатки и взять синджак?

Пастух молчал. Он не понял торопливой речи Бушуева, а Бушуеву его проект показался таким блестящим и легко выполнимым, что он не стал ждать ответа. В патронташе он быстро нашел заготовленные ракеты и стал заряжать ими магазинку.

Выстрел разбудил вечернюю тишину. Из всех лощин откликнулось эхо, и выстрел как будто повторился сотни раз. Блестящая искра прочертила воздух и пылающей звездой спустилась на землю. Серебряный свет наполнил лощину.

— Мимо! — проворчал Бушуев и выстрелил еще раз.

Вторая ракета впилась в овечье стадо и произвела переполох. Овцы метнулись во все стороны и разбежались.

Ракету за ракетой посылал Бушуев в темноту. Он видел бившихся на привязи лошадей и коров. Ветхие веревки не удержали перепуганных животных. Они сорвались с привязей и умчались в темноту, где ничто не нарушало ночного покоя. Следом за животными в паническом страхе бежали люди. Бушуев подгонял их ракетами. Пылающие звезды летели за бегущими и гнали их все дальше и дальше от покинутых палаток.

— Ну, теперь иди и бери синджак! — обратился Бушуев к своему спутнику.

Ответа не последовало. Бушуев взглянул в ту сторону, где был пастух. Но иезида не оказалось. Ракеты Бушуева перепугали его, и он исчез одним из первых.

Бушуев выругался и стал спускаться к покинутым палаткам. Он был зол. Успех уже не радовал его. Ему надо было теперь найти синджак, о размерах которого он совершенно не имел представления. Придется обыскивать все палатки, а на это потребуется много времени.

У первой палатки Бушуев наступил на что-то, и чуть было не упал. У ног послышался стон.

Бушуев нагнулся и ощупал тело, которое чуть было не свалило его с ног. Это был человек. Бушуев схватил лежащего за шиворот и встряхнул его.

— Где синджак? — со злостью спросил Бушуев.

Человеческое существо взвизгнуло от боли и страха и отозвалось пискливым женским голосом.

— Здесь он!.. Здесь!..

Бушуев разжал руку, и женщина упала на землю.

— Иди и показывай, где он? — приказал Бушуев.

— Я не могу ходить… Я — калека! — донесся с земли испуганный шопот.

Бушуев бесцеремонно поднял лежащую женщину и спросил:

— В какой палатке синджак?..

Он внес калеку в указанную ею палатку и приказал:

— Ищи!..

Черный комок пополз по земле в угол и через минуту оттуда долетел сдавленный голос:

— Вот он… Будь он проклят!..

Бушуев подошел и взял какой-то металлический предмет, тяжелый, странной формы. Он ощупал его руками и уловил подобие какой-то птицы.

— Лежи и молчи, а иначе я выну из тебя душу и зажгу ее! — приказал Бушуев калеке и вышел из палатки. Он выпустил еще одну ракету вверх, осветил местность, наметил направление и пошел.