Дар Менестреля - Эл Ибнейзер

— Негес Алэе!

Стражники на мнгонивение остановились, в упор глядя на переливающийся в неярком свете факелов шарик на раскрытой ладони колдуна, и как ни в чем не бывало последовали мимо Онтеро, словно колдуна не было в этом коридоре. Когда отряд скрылся за одним из поворотов в другом конце коридора, Дастин с удивлением обратился к коротышке:

— Онтеро, что это было? Нас не заметили и…

— Сейчас не время, — серьезно ответил колдун. — Скажу лишь, друг мой, что нам еще прдстоит не раз применить Слово, Силу и Руку, чтобы выйти из этого проклятого подземелья. Опасаюсь, что у меня закончатся силы, прежде чем мы выберемся отсюда. Поэтому будем стараться пробираться как можно тише, тайком…

И они продолжили свой путь. Вскоре они благополучно миновали выход из подземелья. Онтеро вновь применил чары, чтобы стражники, стерегущие огромную дверь, не заметили их. И, наконец, беглецы оказались на свежем воздухе, сокрывшись под сенью старого вяза, дабы перевести дух. Онтеро глубокои хрипло дышал, словно не мог надышаться. Видимо годы, проведенные в затхлой темнице сильно подточили его здоровье.

Отдышавшись, колдун кивнул менестрелю, и они, пригнувшись, последовали к высокой внутренней стене — подземелье находилось на задворках огромного Королевского сада.

Стена была примерно в два роста человека. Каменная кладка порядком потрескалась, трава и лишайник покрывал ее, образуя целые проплешины бархатистого ковра. Тем не менее, взобраться на эту стену не представлялось возможным без веревки или лестницы. Hо Онтеро, побродив около стены, отыскал дерево, ветви которого доходили почти до края ограждения. Пыхтя и изрыгая проклятия, он забрался на дерево и позвал менестреля. Дастин влез на дерево куда как проворнее и без лишних звуков. Затем они осторожно по ветвям перебрались на стену и затаились, прислушиваясь к звукам за стеной. Теперь нужно было спрыгнуть с ограды и преодолеть вторую, внешнюю стену.

Колдун прыгнул первым. Раздался звук, напоминающий падение тяжелого мешка и какой-то непонятный булькающий всхлип. Дастин вгляделся вниз, пытаясь различить тело колдуна на земле.

— Онтеро, как ты? — прошептал менестрель.

— Ох. Да цел вроде. Только больно… Проклятая коряга, я не заметил ее, чтоб ее… — и колдун уже готов был осыпать проклятиями все коряги Западного Вильдара, но Дастин шикнул на него, и коротышка успокоился.

— Давай теперь ты. Прыгай левее, здесь мягкая трава.

Дастин аккуратно спрыгнул и преземлился на ноги, слегка согнув колени. Боли в правой ноге как не бывало. Неужто хромота, с самого детства мучавшая барда, исчезла?!

Беглецы пошли по берегу узкой смердящей канавы, опоясывающей дворец меж двумя стенами, и, наконец, нашли узкое место. Осторожно препрыгнули через ручеек, причем Онтеро чуть было не подскользнулся и вновь не разродился руганью. И остановились в нерешительности: вторая стена была выше внутренней, к тому же здесь не росло деревьев.

— Как нам быть, почтенный Онтеро? — обратился к коротышке Дастин. — Нам здесь не перебраться обычным способом. Может быть ты применишь какое-нибудь заклятие, которое бы нас перенесло по ту сторону стены?

Казалось, и Онтеро пребывал в нерешительности. Он игнорировал вопрос менестреля, продолжая осматривать стену. Потом уселся прямо на мокрую землю и задумался.

Менестрель подошел к стене и попробовал кладку. Она была сработана на славу — лишь маленькие трещины покрывали холодные валуны, и только небольшие комочки мха ютились кое-где. Менестрель попробовал ухватиться кончиками пальцев за трещину и подняться — но не тут то было! Камни были как на зло мокрыми и гладкими. Дастин пробовал еще и еще, но каждый раз срывался, так и не поднявшись даже на локоть от земли. Наконец, измучавшись и перепачковшись грязью и слизью, он, озлобленный неудачей, сел неподалеку от застывшего в странной позе Онтеро.

«И зачем это все нужно? Нам не выбраться отсюда, — устало думал Дастин, кидая комки грязи в вонючую канаву. — А утром нас заметят и схватят. И казнят. Колдун был прав — меня наверняка повесят…»

Внезапно ход мылей Дастина прервал радостный вскрик Онтеро. Коротышка

вскочил, потирая от нетерпения руки.

— Друг мой, мы, похоже, спасены. Есть способ, чтобы выбраться отсюда. Придется снова соединить наши с тобой усилия. Ты снова споешь песню, а я немножко поколдую. Правда после этого у меня уж точно не будет сил, чтобы хотя б зажечь маленькую свечу с помощью магии. Hо не сидеть же нам тут до утра, пока нас не схватят?

Отчего-то Дастину не понравилась эта затея. Вновь петь… Странное тревожное ощущение посетило менестреля. Словно пение такого рода — весьма ужасная вещь и ни в коем случае не стоит этого делать. Hо иначе никак отсюда не выбраться. И менестрель, отогнав от себя назойливые мысли, запел. Hа этот раз он не выбирал — первая попавшаяся соната сорвалась с его уст. И почти сразу же Дастин почувствовал знакомые ощущения. Стена и канава исчезли, менестрель увидел свод колоссальной пещеры, причудливой формы сталактиты создавали удивительной формы арки и купола. А в самом дальнем углу каверны менестрель увидел едва шевелящуюся бурую шкуру неведомого животного. И тотчас донеслись странные слова волшебника:

— Небо залатает Кузнец, но прежде откроются Врата и свободу обретет Хозяин Ветров, неся на крыльях своих Искру Познания. И пробудятся тогда от вековечного Сна Дети Грома. Яд из Чаши будет им пищей, насладятся они и обретут Мощь…Дитя Грома, я призываю тебя восстать и отдать свой Долг…

— Какой смертный дерзнул вторгуться за Пределы Гьяхранна? — огромная шерстистая шкура имела неприятный скприпучий голос. — Убирайся прочь, не то я заберу твою жалкую жизнь.

— …Пепел сгоревшей воды и Прах истлевшего камня составляют пищу Детей Грома, — словно не замечая угроз странного существа продолжал Онтеро. — Восстань, Дитя, и будешь напоен Ядом из Чаши.

Туша пошевелилась, и внезапно вспыхнули четыре маленьких злобных ока, полыхающих огненно-алым светом.

— Ты?! — Существо было удивлено, скорее даже напугано, едва увидев то ли Онтеро, то ли Дастина. А может еще кого-то или что-то. — Чего ты хочешь, Переддин? Я уже однажды расквитался с тобой. У меня нет Долга. Уходи.

Онтеро лишь монотонно продолжал:

— …И крылья Хозяина Ветров затмят Солнце, дабы Ночь опустилась на Великую Гору. И откроются Пещеры Гьяхранна и…

— Замолчи, Переддин! — заскулило Дитя Грома, раскрывая полную кривых. но удивительно острых клыков. — Я выполню то, что ты просишь. Ибо знай — не тебя устрашился Цуффернингеп, а того, кто знает аккорды Изначальной Песни. Иди, Врата открыты. И забудь дорогу сюда. Мы квиты. — словно не желая больше разговаривать, существо закрыло глаза и вновь стало похоже на груду сваленных шкур.