Сломать отличницу - Дана Данилова

сторону Амирхановой — чуть похуже. Беседа после уроков — форменный провал. Провалище!

Шёл на расслабоне, ушёл на прицепе, называется.

Это Амирханова начала меня расчленять взглядом, сыпать всякие дерзости в ответ, язвить. Василина же сидела между нами, как повелительница.

Откинув голову на спинку дивана, углубляюсь в воспоминания.

* * *

— Иди мимо! — рыкнула Амирханова, когда я присел справа от Беловой.

Взглядом готова была убить прямо здесь, на школьном дворе. Господи, её реально можно вывести парочкой постов в Лампе, чего тут ломать.

— Василин, тебя там Наталья Владимировна просила заглянуть, — спокойно говорю Беловой, демонстративно игнорируя её подружку.

В ответ девчонка даже головы не поворачивает, молча кивает, наблюдая, как на поле мяч гоняют. Вымораживает!

— Всё сказал? Проваливай! — продолжает нагонять Амирханова.

Смотрю только на Белову, чтоб у неё всё лицо горело от моего взгляда, чтоб щёки разъедало, как от соды с уксусом. Чтобы дыхание сбилось, но оно, чёрт побери, ровное, я же вижу, как она спокойна!

Амирханова закипает, как чайник, пытаясь испепелить взглядом меня. Нет, крошка, тебе ещё расти и расти до такого.

Вдруг у неё звонит телефон.

— Да, мам, привет.

На том конце провода что-то быстро говорят, не прислушиваюсь, всё моё внимание обращено на Белову. Взгляд её переместился на подругу и стал тревожным.

Отлично, значит не снежная королева, раз на Амирханову эмоций не жалко!

От злости начинаю играть костяшками на руках, щелкать пальцами. Старая дурная привычка, которая выдаёт меня тем, кто может наблюдать за мной.

Но Беловой пофиг.

Когда я подходил к лавочке, мазнула по мне взглядом и включила режим игнора.

В ней нет превосходства, презрения, как в Амирхановой, тотальное равнодушие, словно я даже не пыль, которую нужно будет протереть, я — ничто. Недостойный.

Бесит!

Амирханова подрывается, пообещав матери, что скоро будет.

Бросает настороженный взгляд на Белову и потом полный ненависти на меня. Долго не решается оставить подружку наедине со мной, но уловив что-то в её настроении, прощается и убегает.

Про себя считаю, когда ломанётся Белова. Это же закон демонстративного игнора — сделать вид, что сидишь с пустым местом, поэтому можно и отчаливать.

Досчитав до двадцати, не выдерживаю.

— Я теперь в бане? — ухмыляюсь, пытаясь скрыть, что жду ответа.

— Нет, почему, — отмирает наконец, даже в глаза смотрит, не отворачиваясь.

— А чего не реагировала?

— Как? — обескураживает своей прямотой. Так вот, что за тактика!

— Словами, — выгибаю бровь, намекая на очевидное.

— Хорошо, буду знать.

Непробиваемая! Что успело произойти за три часа? Передо мной сейчас сидит не Белова, а какая-то незнакомая мне Василина.

Она не пытается меня демонстративно игнорировать, чтобы проучить или наказать. Ей плевать, кто я и что делаю. Рядом с ней я или куда чёрт меня закинул. Фиолетово!

— Посмотришь со мной фильм? — бросаю я, не успев подумать.

Так захотелось вывести Белову на эмоции, что срываюсь в пропасть сам. Скатился до уговариваний!

— Не хочу, извини, — холодно и отстранённо, абсолютно честно.

— Почему?

* * *

Насильно выкидываю себя из воспоминаний, голова гудит от того, каким лохом я выглядел сегодня.

Чтобы потешить самолюбие, открываю онлайн-банк и проверяю счёт. Деньги за заказ поступили, аванс приличный, смогу комп перепрошить, в последнее время лагать стал.

Насладившись кругленькой суммой, бездумно переключаю вкладки и останавливаюсь на фотографии, которую открывал последней в галерее.

Я и Белова. Белова и я… И вальс.

— Любуешься? — перепрыгнув через спинку дивана и приземлившись возле меня, ехидно поинтересовалась Сашка.

— Мелочь, стучать не учили? — театрально возмущаюсь, блокируя телефон.

Младшая сестрёнка всегда была егозой, уследить нельзя смириться, запятые, как говорится, расставьте сами.

— Своих не сдаём! — подмигивает мне и тянется к моему телефону.

— Цыц! — бью по загребущим пальцам. Не больно, но поучительно.

— Ты наконец влюбился? — спрашивает с придыханием, прекратив поползновения.

— Много будешь знать…

— Скоро ЕГЭ сдавать, да-да, знаю! — заканчивает на свой лад.

Чего только не придумывают семиклашки сейчас. Свой жаргон, свои приколюхи.

— Нет, серьёзно. Бро, она тебе правда нравится? Маффин не солгал? — подаётся вперёд и плюхается мне на грудь, заглядывая в глаза.

Уже и до Маффина успела добраться, стрекоза! Он ясное дело, сморозил первое, что пришло на ум, как ещё мог объяснить необходимость сфоткать нас с Беловой.

Наверное, Сашка поймала его как раз за этим.

— Решил разыграть отличницу, — нехотя говорю полуправду, ненавижу врать родным.

Куда проще недоговаривать, но с Сашкой такой номер не проходит. Вон и сейчас вцепилась, как клещ.

— Значит это её тебе заказали? — досадно спрашивает сестрёнка, слезая с меня.

— Подслушивала? — спрашиваю очевидное, только чтобы немного увести тему.

— Краем уха! — фыркает и отворачивается, поджав ноги под себя. — Родь, у тебя же уже киберспорт попёр, зачем ты опять в это ввязался?

Спрашивает надломленным голосом, словно разочаровалась. В груди всё горит и выворачивается наизнанку, чувствую это физически.

Обезоружен…

— Если я могу, почему бы и нет, — отвечаю беспечно. Стараюсь.

— Ясно… — протягивает, морщась. Резко встаёт с дивана и уходит в свою комнату.

Паршиво!

11. Родион

Маффин: «Пошли на лыжку».

Вдруг объявляется друг-спаситель и предлагает покататься на великах на лыжной базе. Фанатик спорта вечно вытаскивает меня, потому что ему одному скучно.

Моё терпение на исходе, пытаясь придумать, как и что делать с Беловой дальше, загоняю себя в беспросветный мрак.

Родион: «Через десять минут на площадке».

Нужно развеяться, поэтому собираюсь быстрее обычного. Привычные треники, борцовка, удобные кроссы, наушники на случай, если Маффин вдарит и забудет, что где-то позади плетусь не такой спортивный я.

Заглядываю к Сашке, она сидит в наушниках и качает головой под громкий бит, который долетает даже до двери. Разошлись мы на странной ноте, она у нас взрывная, а тут просто молча ушла.

Гложет это, поэтому подхожу и касаюсь её плеча, чтобы сильно не напугать. Она тут же вешает наушники на шею, вопросительно поглядывая на меня.

— Разочарована?

Сашка хмурится и поджимает губы, явно обдумывая ответ, чтобы не обидеть.

— Да говори уже как есть! — взрываюсь, но голос не повышаю. Отучили кричать ещё в детстве, спасибо родакам.

— Василина хорошая…

— Ты откуда знаешь? У вас приличная разница, — перебиваю, присаживаясь в кресло, что стоит рядом с письменным столом Сашки.

— Они у нас вели математику в день самоуправления, так круто было, даже компашка придурошных молчали в тряпочку. — тепло вспоминала она.

— Ну, если даже они молчали, — ухмыляюсь, кивая.

— Она реально классная, не используй её! — сердито отвечает Сашка, толкнув ногой моё колено.

— Я не использую.

— А что ты делаешь? — неожиданно зло спрашивает сестрёнка.

— Полегче, мелкая!

— А что, неправда? Или ты