Два часа до конца света - Виктор Маршанский

настойчивым стуком в дверь. Пролетевший в пьяном угаре вечер обернулся для стареющего организма горечью капитуляции и сушняка.

«Человек — дурак, если он пьет до достижения 50-летнего возраста, и дурак, если он не пьет после этого», — философствовал доктор, вылезая из-под кучи бутылок.

Грохот в прихожей тем временем и не думал стихать: кто-то отчаянно ломился в жилище Владимира.

— Да сейчас, сейчас, — крикнул доктор, ковыляя из спальни.

Приползя на кухню, Марш повернул вентиль и намертво приклеился к крану с твёрдым намерением поглотить все запасы пресной воды в России.

Минуту спустя, выходя в прихожую, он глянул в зеркало шведского гардероба и задался вопросом, какой класс стоило бы присвоить его пропитой роже. Гардероб тактично промолчал.

Щёлкнув замком, Марш открыл дверь и встретился взглядом с человеком в строгом чёрном костюме.

— Могилевич, — ухмыльнулся доктор, впуская посетителя, — давно не виделись.

Антон Могилевич, внештатный детектив Фонда

— Я звонил тебе двенадцать раз, но ты был недоступен, — глубокий баритон гостя отражался от стен коридора.

— Интересно, — зевая, протянул Марш, — давай не сегодня.

— Вчера вечером в МВД Кировского района поступил вызов. — Человек в форме, казалось, не заметил последней фразы. — Было совершено покушение на главу одного крупного предприятия. В шесть часов вечера неизвестный вломился в дом генерального директора завода по производству железно-бетонных изделий, вооружённый обрезком двадцать пятой арматуры. Сломав запор на кованых воротах, он вошёл во двор и напал на хозяина. Гости, присутствующие на празднике, пытались помешать ему, но тот, будто ураган, сносил всё на своём пути.

— Вот поэтому я люблю праздновать один.

— Полицию вызвала жена. Прибывший на место происшествия наряд обнаружил человека, одетого в комбинезон сварщика. На руках были краги, лицо скрывала металлическая маска старого образца. Железным прутом он пытался проложить себе проход в спальню, где заперся потерпевший. К моменту приезда сотрудников полиции у потерпевшего была разбита кисть и сломана правая ключица.

— Нормально ему досталось…

Могилевич достал из заднего кармана несколько листов бумаги.

— По данным протокола, который мне удалось изъять этой ночью, убийца не только не шёл на контакт с сотрудниками правопорядка, но и активно сопротивлялся задержанию. Во время захвата преступник не произнёс ни слова, а также, по словам очевидцев, не испытывал ни усталости, ни, судя по всему, боли от получаемого урона. Примечательно, что старые образцы масок, вроде той, что носил убийца, не оснащены светочувствительными фильтрами, что делает невозможным обзор для носителя вне сварочных работ. Тем не менее признаков дезориентации замечено не было. Вот, кстати, один из оперативников сделал фото.

Тут лицо Владимира приобрело более осмысленное выражение.

— Что-то мне подсказывает, что сорвать маску никто так и не смог, верно?

— На костюме убийцы не было не единого разрыва. Задержание осуществляла группа из шести человек, тела троих из них уже лежат в морге. Против убийцы не действовали ни холодное, ни электрошоковое, ни огнестрельное оружие.

— Закон Брума, — кивал Марш, задумчиво уставившись в пространство.

— Второй закон Брума, — поправил Могилевич, — так или иначе, члены семьи помогли потерпевшему выбраться из спальни на втором этаже через окно. Объект каким-то образом точно знал, где находится хозяин дома, и, когда тот покинул комнату, прекратил попытки ломать дверь. Развернувшись, он перешагнул через тела сотрудников полиции и двинулся к выходу. Как я уже говорил, в живых осталось лишь трое человек, но к тому времени в сознании был только один. За несколько минут до того, как потерпевший смог выбраться из спальни, он выбежал из дома к служебной машине, чтобы вызвать помощь. Пока объект спускался вниз, одному из гостей удалось завести машину, усадить в неё истекающего кровью хозяина дома и рвануть по направлению в ближайший госпиталь.

— С ума сойти. А убийца что?

— Он бежал за машиной на скорости восемьдесят километров в час в течении двадцати минут. Если бы водитель не игнорировал правила дорожного движения, не проезжал через газоны и детские площадки, а вышел бы на загруженные трафиком дороги, объект настиг бы их в два счёта. На сей раз, к счастью, жертв среди людей удалось избежать.

— Им повезло задержать его?

— Ну, как повезло. Тот сотрудник, сидевший в машине, бросился в погоню за объектом. Он неоднократно сбивал его с ног, но тот снова и снова вставал и продолжал бежать.

— С арматурой в руках?!

— Да. Перед самым госпиталем он метнул эту железку словно копьё. Арматура прошла через обшивку автомобиля, как нож сквозь масло, и крепко засела в правом боку у потерпевшего, пробив ему печень. Наконец, когда автомобиль остановился на въезде в больницу, сотрудник полиции воспользовался моментом и на полном ходу протаранил убийцу, вдавив его в заднюю часть машины потерпевшего. Так объект оказался зажат между двумя автомобилями, где он и оставался до приезда отряда особого назначения. Очевидно, массивный удар машины всё же способен оглушить его или ввести в замешательство на короткий срок.

Когда Могилевич умолк, Владимир хлопнул себя ладонью по лбу.

— Дьявол! Я снова пропустил всё самое интересное.

— Ну, самое интересное ещё впереди. Четыре часа назад со мной связался агент, работающий под прикрытием в полиции. Как ты понимаешь, всю самую грязную работу я уже сделал, — объект уже везут к нам. Прежде чем я поехал к тебе, Одинцов обещал отдать это дело твоему преемнику, в случае, если ты окажешься в невменяемом состоянии.

— Стычкину?! — Рассмеялся доктор. — Можно подумать, он трезвый более вменяем, чем я пьяный.

— Ты воспринимаешь серьёзно хоть кого-то с уровнем допуска меньше четвёртого? — Спросил Антон, скрестив руки на груди.

— Есть один тип, — поведал Марш, направляясь в ванную комнату, — но его имя связано с очень секретным объектом, так что я не могу тебе рассказать об этом классном парне подробнее. Лучше налей себе чаю и подожди, пока я приведу морду лица в товарный вид.

— Учитывая, что у нас одинаковый уровень допуска, — бросил Антон вслед доктору, — ты мог хотя бы назвать номер этого объекта.

— Шесть-три-восемь-три, — ответил Владимир, поворачивая вентиль над раковиной.

— «Ни живой, ни мёртвый»?! — Изумился детектив, проходя в кухню. — Руководство его воспринимает весьма серьёзно, я согласен. Но что тебе до этого?

Марш не ответил. Судя по плеску воды, он умывал лицо, и спустя минуту уже был на кухне, старательно вытирая лицо полотенцем.

— Как-то раз я прогуливался по Зоне 112, и случайно забрёл в кабинет Одинцова.

— Случайно забрёл, — многозначительно повторил Могилевич, по-хозяйски заглядывая в шкафчик. — У тебя есть пуэр?

— Да, там же где и всегда. Только для тебя его и