Мириада. Том 8. 22 прозаических этюда - Михаил Константинович Калдузов

были неправы. Беспристрастная отрада, «струящаяся наружу», вследствие обузданного мысленного потока не вызывающего самозабвения, как понимания процесса концентрации «в самом себе к миру» отныне сопровождает индивида до конца жизни. Именуема также состоянием изменённого сознания или самадхи.

Видение мудрости особого следствия во всём, как ПЕРВОПРИЧИНЫ любого раздора – неотъемлемо и крайне важно. Не разумный (при всём отношении к классу обратного) «осознанно» привязывается к вещам любого следствия. Будь то человек, или иной грубоматериальной формы объект. Тем самым неосознанно шагает против основного закона Вселенского замысла – обретение свободы независимой от обстоятельств любого плана, в том числе эмоций. (!) Чьи зарождаются-провоцируются умом от его врождённой доминации над первичным чувством «исконного Я». И не умения действовать как-то иначе, вследствие врождённых инстинктов, берущих начало из мира фауны. В том числе склонности к самозащите путём отвержения любого следствия, идущего в разрез к устоявшемуся видению.

Стать свободным от обстоятельств, эмоций, мнений, статуса, положения и своего нахождения в том или ином месте – конечная, корректно воспринимаемая обществом цель, не выходящая за рамки общепринятого мышления. И наличие мыслей – прекрасный ориентир, демонстрирующий воочию степень привязки-зависимости или причастия к бренному-суетному, или насколько будет привержен к страданию, потерпевший неудачу, в случае если у него это отнимут. В отличии от свободы, но первичной, чью не отнять. Главной движительной силы, созидающей жизнь всему остальному, парящему над головой, властью, несоизмеримой к пониманию. И пронять её неподготовленным – раствориться в сырости пропащего погоста.

«Скрытое, но никогда не скрываемое» неведомо лишь от зацикленности человека на БЛАГАХ, чьи, напротив, провоцируют на зависимость, усиливая внутреннюю привязанность человека к обстоятельству – комфорту. В котором он благополучно остановится в развитии – единственно возможной величины, дозволяющей соприкоснуться с силой неколебимого единства от буквального ощущения её «всемогущества», текущего по жилам. Т.е. пробуждения, озарения, прозрения, осознания, и прочего конгениально-однородного, относящегося к перемене мировоззрения. Но любой успех мним, если он не обязан пониманию первичной природы, и вопроса о том, как именно трактуется свобода, благополучие и комфорт с уст его оседлавшего. И ежели «успешный» твердит об успехе, канув в долговых обязательствах перед Вселенной, не связывая обретённое с природой от познанного «Я» – то маской прикрытый абориген твердит «правду-истину» от образа, ему дозволенного сыграть; исполняя роль иллюзорного шута, ведущего за собой в царство несведущести, себе подобных. Дабы, искусившись, нерадивый никогда не вкусил плода осознанности с дерева познания, а не поддавшийся сомнению, увидев в нём никого иного, как игрока, выполняющего отведённую роль – пошёл далее, минуя возможные последствия от иллюзорной игры первого.

8:11 О силе воздействия

Часть 1

Сила воздействия осознанного индивида, пребывающего в повышенной концентрации «в себе к миру» – априори больше, и может задать нужный вектор развития остальному, с ним так или иначе контактирующему. Пробуждённый – никто иной, как «ходячий» БОГ вследствие обузданного следствия, дозволившего ему стать «однородным» с миром. Этого не понять умом. Процесс отождествления крайне долог, утопичен, удручающе-обременителен и достоин отнюдь не каждого. Обретённое состояние не переживаемо опытом. Ибо отражает первичное, не поддающееся прежде словесной огласке, ввиду его Трансцендентности, как основы изначального состояния мироздания – безмолвия Вечности. Житейское не аккурат духовному. Каноны «земли и неба» противоречивы и отвергаемы думой, склонной воспринимать всё буквально. Но даже заочное приобщение к ценностям Высокого смысла – априори лучше, чем ничего для старта.

Миру видней, что нужно его обывателю.

Не смотри на кумира, завидуя его богатствам, славе или успеху; каждый исполняет отведённую ему роль, развиваясь «по-своему» индивидуально. И поощрение мнимых ценностей материального мира в укор духовного приостанавливает развитие, в том числе возможность обретения устойчивого концентрированного состояния – осознанности неколебимого «Я». Духовный мир априори первичен и от него зарождаются все следствия-обстоятельства материального. Но грядущее богатство, вследствие изобилия вещей, утоляющих жажду «эго-Я» не искоренит зависимость от объекта, влияющего на обстоятельство, ввиду неприятия доверительного закона, в том числе бессмысленности эмоции в отношении случившегося. Т.е. утрата вызовет грусть, а не искреннюю радость. Постигнутый смысл бытия – непрестанная радость в любой ситуации, вследствие понимания о вышестоящей мудрости, знающей более, чем Вам положено. И даже потеряв всё, но сохранив веру в случившееся, в том числе и себя, но вторично – ты уже не один. И никогда им не останешься.

Истинная свобода подразумевает неколебимость внутреннего «Я» при самом наижесточайшем крахе ценностей. Это важно – имея всё, быть независимым от этого настолько, насколько воздух от человека. В этом и есть Божественный замысел. Осознав, придти к обоюдному взаимопониманию с миром, путём отождествления, приятием его правил премудрой игры, именуемой – жизнь. Стоит ли говорить, что невзначай примеренная маска чужого на себе – предательство по отношению к «первичному Я». Или Вселенной. Или Богу. Ведь никто не знает, что будет через год. А ты уже предатель.

Часть 2

Каждое общение индивида, живущего в превалировавшем состоянии «эго-Я» над «первичным Я», т.е. индивида не сыскавшего тропы к своему «исконному Я», именуемого также не пробуждённым, или зависимым от чувств, обстоятельств, мнений, и прочих факторов, связанных с материализацией, ощутимой на ощупь, – вызывает неконтролируемую привязку на подсознательном уровне к объекту (в т.ч. человеку), путём слияния-срастания чувственной составляющей первого со вторым, вследствие его внутренней слабости и зависимости от чувств. Ибо конечная цель свобода, и любое ей противостоящее-препятствующее следствие, расценивается как агрессия к Вселенной, вследствие её первичности над человеком. Незнание не избавляет от ответственности.

Любая мысль – бремя прошлого, чью при каждом появлении необходимо отработать; увидев в обстоятельстве-кадре возможную причину своего несовершенства, в т.ч. появление любого оппонента-объекта-субъекта-обстоятельства, вызвавшего эмоциональный раздор – первично неспроста. Провокация от увиденного, услышанного ни от кого иного, как от «эго-я», и его неконтролируемой доминации над чувством первичного – «искренне-отрадного Я». Человеческое чувство «эго-я» настолько слабо перед всесокрушающей игрой «первичного чувства», что снисходительность второго необоснованно умиляет своей толерантностью и мудростью. Именуемым поделом Божественным оно дозволяет человеку осознанно придти к пониманию свободы, в т.ч. осязания особой силы нерасторжимого единства – союза дитя и Вечности. Лишь достойный, покорный, честный дитя ощутит воистину не граничащую со следствием понимания силу.

Поэтому доверьтесь. Случаю. Мигу. Обстоятельству. Плывите по течению, не пытаясь ему противостоять. А ежель противостоите – то превалирование чувство ВЕРЫ над здравым смыслом должно быть превосходительно искренним, аккурат прыжку с бездны без парашюта. Осознанием, что следствие, вынудившее сотворить подобное – Вас спасёт. Первичное чувство осознания действительности в состоянии бодрствования у адепта, вследствие верной выбранной тропы самопознания мира, приведшей к осознанности, вкупе доверительного к миру, более не вызывает провокацию, раздражение, усталость или эмоциональный сдвиг. Одна эмоция. Одно чувство. Осязание беспристрастного Океана всевластного молчания. Чей более не укротить