Мириада. Том 8. 22 прозаических этюда - Михаил Константинович Калдузов

твой неколебимый внутренний настрой к тому обстоятельству, в котором ты мог остаться ни с чем. Даже без себя самого. Если у тебя ничего нет, то тебе повезло более, чем кому-либо другому. Ибо ты стоял у порога Вечного, и единственное что тебе оставалось, отринуть вон сомнение, скрепив то прежде верой искреннего, сердечного «я» в обстоятельство, где ты ребёнок в объятиях ласки Вселенной, знающей всё обо всех ежесекундно и более чем возможно представить к воображению. Ты должен поверить в своё местонахождение, возомнив познать первичное, а не безрассудно шагать куда-угодно, провоцируя обстоятельство к мнимому убеждению со своей стороны, что оно тебя слышит. И ежели задумал чего угодное, что могло бы осквернить, упрекнув в красноречии, но не истине, то знай, ты человек ума, и веры твоей в тебе практически не осталось.

Имея ныне всё, что мог представить, кричи Ура, благодарением, зная прежде, что твоей заслуги в этом никакой. Твоего в этом мире ничего нет. Твои мысли, побуждающим образом приведшие к «победе» отнюдь не твои. Хоть и появились в твоей голове. Раннее, предавшись разотождествлению, ты утратил первичную связь со своим исконным «Я». Ты не знаешь, где ты истинный, а где лишь облик, руководящий иными, идущими в разрез первичному, ценностями. Ты не более, чем проводник. А то и вовсе потребитель. Аккурат проводу. Или воришке за алюминием… Электричество, текущее в твоих жилах не твоё. Не питай мнимые иллюзии о том, что ты из себя что-то представляешь, потому как у тебя всё прекрасно. И ты чего-то добился. Это иллюзия. Это может исчезнуть, и ты останешься ни с чем, ежели бы так самозабвенно не уходил в отраду иллюзорного бытия, забывая первичное: исконного хозяина всего бытия. Бога. Быть собой понятие тебе не знакомое. Хоть ты и мог представить, что это могло значить, примерив маску «мнимого» видения, от неокрепшего мировоззрения к обстоятельству своего нахождения....

Не суди меня. А просто кричи Ура за всё, что имел, благодарением… Болезнь расставляет всё на свои места… но прежде! – вот сейчас, когда у тебя всё прекрасно, идиллией вдосталь испито, задумайся… насколько ты от этого зависим, если бы в одночасье остался ни с чем, брошенным в компостную яму – к удобрению, сгнивать?.. Дух предательски дозволишь ли унизить, ли увидишь в том волю более могущественного, показывающего, насколько ты слабое существо, от того, всего зависящее? Glory of Eternity. Слава Вечности. Ибо сила не во власти, богатстве или просторах, чьи во владении прежде у первичного Бога, Вечности, Вселенной, – а сила в мудрости и внутренней безвозмездной ВЕРЕ в первичную материю, и видения её проявления во всём. Вселенная мудрее, более слышима, дальнозорче, необъятнее и умнее, чем могло представить к следствию человечество поднебесной. Ибо дума каждого от неё. Посему никто никогда не узрит истины, покуда её Высочество само не изъявит об обратном. И отныне, её дети, обуздав поток неукротимого отрадно-вдохновенного чувства, благодаря ранней самоотверженной воле и чистоте кристального намерения, – проповедуя, сверкая, шагают в мир. И любыми образами-следствиями доносят возможную истину в облике уместном к обстоятельству. Ибо каждый преследуют одну и ту же цель, но под маской требующегося обстоятельству обличия.

Ибо истина не может быть трактована одним предложением, если оно не гласит:

«О безвозмездной неколебимой безрассудной вере в обстоятельство, как случаю, в котором всё АБСОЛЮТНО не зря…»

Узревший крах всего, что только можно сопоставить с удручающим, не граничащим даже с пониманием о плохом, ты был ближе, чем иной другой к пониманию царства Вечного. Ибо ты стоял у врат. И единственное, что тебе оставалось, довериться, отринув вон все усомнения злосчастного ума, зная, что всё не зря. Ибо пока ты не верил. Но ты должен знать, что именно так и должно было быть! И наблюдать. ВЕРИТЬ. Кричать всегда Ура, с особым благодарением Тверди. Небу. БОГУ. Не создавая кумира в лице конкретного. Одно имя. Первичное. Благодарить. Glory of Eternity. И наблюдать. Уверить, как никогда. И прежде быть в гармонии собой, заботившись о теле своём, как инструменте достижения цели единства с Божественным. Жертвовать собой во имя обретения чувства единства. Собой, для других, а не другими для себя. Уделять время развитию, но прежде противоположному полушарию, обыденной сменой руки. Не уделять большую часть времени здоровому образу жизни, так как в нынешнем понимании ума это лишь злокозненно навредит, уведя от истины. Но и не пренебрегать своим здоровьем, разжигая самолюбие и лень не стоило. Понимание, как надо со временем «низойдёт» вспышкой озарения, дозволив делать так, как никогда бы не сделал, потому как считал, что нельзя.

Веди аскетичный образ жизни. Отстранись от всего. Хотя бы на год. Не разжигай пытающееся потухнуть, общением с другими. Да, безусловно, после общения ты был жизнерадостным, испитым энергией, простолюдином. А должно быть истинным, собой. Всегда. Непоколебимым. Чистым, с ясным взором. Всегда. Что до общения, что после. Внутреннее состояние должно быть непреложно чисто, как безоблачное небо. Не прелюбодей! Мозг должен стать иным. Достигнуть формы устойчивого состояния возможно лишь сквозь удручающие многочисленные метаморфозы. Кричи Ура до тех пор, пока всё не станет на свои места, и в этом более не будет необходимости. И постоянно верь. Сыщи занятие, прежде творческое «по душе», где бы воочию твой потенциал мог раскрываться в достаточной для текущего времени мере. Ибо отныне тобой руководит иной процесс. Пока тобой в совершенстве неизученный. Непрестанный процесс перестройки организма не дозволит отслеживать, в некоторых моментах, думой чьего свершается обстоятельство. Тебя прежнего, или грядущего истинного. Нового. Или вообще чужеродной мысли.

Не сей сквозь призму ума, что писано чувством. Стань чувством, и ты всё поймёшь.

В конечном итоге две крайности сойдут на нет, став одним целым: безмолвным, всем и сразу. Ты достигнешь совершенства. И достигнув, помни, чему обязано положение дел, и как ты к этому пришёл. Донеси это знание всему миру. Выступая, но уже отныне поделом дитём Вечности, – отныне шагай, крича всему и всем об одном и том же. Но не формой открытого слога, а иносказательно, волеизъявлением своего творческого Я, дабы чужеродные, витающие в эссенции злости прежде тебя не кинули на растерзание себе подобным. Кричи Ура, пока не окреп да такой степени, чтобы сказать, как есть всем правду-истину. И однажды, каждый доверившись, но не слову, а чувству, воочию говорящему о неоспоримости сказанного с уст незнакомого, – пойдёт, слушая впредь лишь свой глас истинного Я, прямиком ведущего к Богу и его знанию. Не каждый дойдёт. Кто-то, оступившись, сойдёт, предав Одиссею. Но уверяю, спустя года он поймёт, что потерял практически всё, ныне имея более,