В поиске сна - Матвеев Александр

претендент проходил проверку на полиграфе для выяснения его мотивов, брали только идейных. Все прошедшие обязаны были поддерживать красный цвет волос, для этого на территории комплекса круглосуточно работало две бесплатные парикмахерские. Раз в неделю посещать общие собрания. Что на них обсуждалось не известно, за разглашение сразу выселяли без возврата каких-либо средств, а на его место заселялся следующий в очереди на жилье.

Как итог, красные почувствовали себя небожителями, а все остальные чернью. Ситуация начала накаляться, сначала судебные иски за дискриминацию, хулиганство в окрестностях жилого комплекса, несколько попыток поджога. А когда после этого комплекс огородили и выставили вооруженную охрану из местного отделения полиции, люди почувствовали себя еще более ущемленными так как даже государство не на их стороне. Тогда произошла неудавшаяся попытка взять комплекс штурмом. Люди не терпят когда кому-то везет больше них. Как следствие началась травля красных за пределами комплекса, а сами красные стали публично заявлять о собственном превосходстве.

В какой-то момент конфликт уже перестал быть локальным и правительство решило вмешаться, объявив комендантский час. А спустя три дня, после многочисленных обсуждений и переговоров сообщило о начале строительства трех городков с западной, южной и восточной стороны столицы. Дневной Небесный город будет на востоке, он предназначен для светлых тонов, таких как белый, голубой, желтый, розовый. Ночной Небесный город поднимут на западе, там будут темные цвета, черный, синий, зеленый и прочие оттенки. Ярмарочный город будет на юге, город для всех, его строительство профинансировало государство. А первые два корпорация «Малария», уже имея опыт с подобными вещами на примере строительства гильдии, выбор был очевиден.

Условия были, конечно, не такие райские как в Рэд Старе, но и без подобных причудливых ограничений. Корпорация предоставляла хорошие условия кредитования и жилье стало реально доступным. Ажиотажа сильного не было, ведь это не халява и денег все равно требовала не мало, потому и брали квартиры в основном те кто считал себя частью этой субкультуры. Так и закончился этот громкий конфликт. Хотя большая часть населения страны следила за этим как за какой-то шалостью, не более. Покачали головами, поцокали языками, подивились, что кому-то заняться больше нечем.

Тогда же появились и пепельные или же перегоревшие. Бывшие красные, отринувшие философию своего превосходства в период разгара конфликта. Они тайно проносили краски для волос на территорию Рэд Стара, а это было строжайше запрещено, выжигали пряди и демонстративно покидали комплекс под аплодисменты протестующих людей. Им не возвращали ничего, большинство брало это жилье на последние деньги, а после даже подавали на них в суд за несоблюдение условий контракта, но тут вмешалась «Малария» и уладила все разногласия. Пепельных уважали. Пусть даже и в пределах одной субкультуры. Субкультуры у которой появились свои города.

- Пепельная? - Эля посмотрела на меня странным взглядом, после ухмыльнулась и продолжила, - занятно, какой у нее характер? Предполагаю, что твердый, умеет своего добиваться.

- Или отпускать, - я улыбнулся, - а характер, мы ведь совсем недолго вместе, еще не пришло время его показывать друг другу. А может и не придет.

- Не могу уловить, это оптимизм или пессимизм? - подперев щеку кулаком, Влад изображал сосредоточенность на разговоре, хотя единственное что его сейчас волновало это ляжка Эли, которую он наминал последние минут двадцать.

- Это половина стакана хорошего виски который, в разгар веселья, ты пытаешься выпить залпом, и если не блеванешь то получишься свой кайф.

- Про похмелье не забыл? Оно в любом случае будет, - как то грустно сказала Эля

- Не забыл, но в этой метафоре оно не предусмотрено, - чуть помолчав решил добавить, - если по правде, с ней хорошо, спокойно. Как будто она меня к погребению готовит.

- Как императора? - отозвался Влад.

- Как собаку, которую всю жизнь держали на цепи, били палками и срали в миску, а в перерывах показывали твои партаки и просили нарисовать хуже, но она не могла и ее опять били. А собака не знала что из этого ее травмировало больше, как-то так.

- Отведи меня к ней, - Эля засмеялась, - мне тоже нужен курс реабилитации, или погребения или что там еще. А ведь меня даже не били.

Влад лишь вяло улыбнулся, было видно, как мышцы лица все больше расслабляются а взгляд становится блуждающим. Но даже в этом состоянии он не выглядел нелепо, а возможно и более солидно. Пьяная Эля так вообще напоминала подвыпившего ангелочка, который спустился на землю, чтобы подарить всем счастье. А если люди это счастье не понимали и не принимали, то вечер переставал быть томным, а исход был слишком вариативен. Красивые у меня друзья, в университете я даже гордился этим, такие красивые люди со мной дружат. Да я и сам не промах, внимание было всегда, грех жаловаться, но битву за сердце Эли все-таки проиграл. Да и битвы, если честно, не было.

- В следующий раз я ее приглашу, - губы непроизвольно скривились, всегда было немного неудобно говорить о своих отношениях в присутствии Эли, чувствовалось в этом что-то неправильное.

- Не нравится мне твоя усмешка, - ответила она и пригубила какой-то коктейль, в этот момент Влад встал и направился в сторону туалета.

- Под твою ответственность, - сказал он мне, - следи, что бы никто не украл, стой на смерть.

- Так точно, товарищ ссыкло, - отсалютовал я.

Буквально через несколько секунд Эля сократила расстояние между нами до нуля, губы ее вплотную приблизились к моему уху. Дыхание было горячим, даже обжигающим. Запах ее тела вперемешку с парфюмом ударил в голову, и я в момент испытал некоторое возбуждение. Ее рука легла на мой затылок, а моя непроизвольна на ее бедро, то самое что минутой назад мял Влад.

- Ты ее любишь? - негромко спросила она, но это был не горячий шепот возбужденного человека, это был голос человека, который наблюдает. Она играла и смотрела на мою реакцию.

- Пока еще трудно сказать.

- Она красивее меня? - она начала улыбаться.

- Как можно, в моем сердце только ты.

Я улыбнулся ей и почувствовал себя последней падалью. Зачем я так сказал? Я же действительно люблю Астру, и она очень красива. Почему я пытаюсь угодить чужой женщине? Пусть и близкой мне. Накатило ощущение жалость к самому себе, а