Алый цвет: том 1 - Владимир Орешников

и магиков она не трогала. Зато убивала вампиров! Уж сколько раз мы ускользали от Охотников - просто не счесть. Потеряли Даниэллу и Марка... Даниэлла была настоящей Тенью из Гильдии Убийц. Марк же был мастером меча.

У вампиров возраст значит все. Чем старше вампир, тем уважительнее к нему отношение. Перед Древнейшими все вообще стелются и чуть сапоги не лобызают. Но я думаю это что-то вроде инстинкта. Вампиры остро чувствуют Силу и преклоняются перед ней, потому что у нас выживают только сильнейшие. Соответственно, Древнейшие - это самые сильные вампиры, поэтому все так преклоняются перед ними.

Марк и Даниэлла были нашими Старшими, то есть просто буквально были старше нас (намного). Старшего же будет слушать любой Младший вампир. Он просто выше по статусу. У вампиров также бывают Птенцы. Это люди, которых вампир обращает в себе подобных. Между ними образуется кровная связь, главным образом выражающаяся в преданности и чувстве сильной приязни. Также между Птенцом и Родителем устанавливается эмоциональная связь, по которой они часто чувствуют состояние друг друга (но по сравнению с мыслесвязью сопряженных душ это кажется полной чепухой, на самом деле). Птенцы обычно зовут обратившего их вампира Родителем.

Воля своего Родителя для Птенца первоочередна. Конечно, Марк и Даниэлла могли командовать моими подопечными, но только с моего разрешения. Белла же с Кэром были ненамного младше меня, для какого-нибудь Древнего вампира мы были бы почти одинаковы по статусу, поскольку родились в одном веке. Поэтому, собственно, мои Птенцы обращались со мной так фамильярно. Я ведь и не требовал от них полного подчинения и прочего соблюдения формальностей. Главное, что в критических ситуациях все слушаются беспрекословно. В чем-то нашу связь можно было сравнить с ситуацией юной матери и быстро выросшего ребенка. Когда ты сам слишком молод, не получается воспитывать детей в строгом подчинении, давя своим авторитетом. Впрочем, мне это и не надо было.

Лика же, кстати, была старше меня, но лишь ненамного, лет на пять наверное. Она была моей сестрой по крови - у нас был общий Родитель. Конечно, эта связь не давала мне никакой гарантии ее верности, ведь и Птенцы могли пойти против меня (правда, от этого им бы стало очень худо), так что это не было показателем... Часто в клане братья и сестры по крови относились друг к другу прохладно, поскольку связи типа Родитель-Птенец между ними не было. Но я был близок с Ликой с самого начала, еще до появления Беллы и Кэра. Мы даже были похожи по колеру, так как оба были блондинами и нас на заданиях частенько принимали за настоящих брата и сестру. Но в последнее время в клане мы сторонились друг друга, поскольку находились... В небольшой ссоре. Повод был пустяковый, но мы так сцепились и обиделись друг на друга, что не разговаривали целых два года. Слухи же раздули нашу ссору до скандала невиданных масштабов. Я даже сам подумал, не погорячился ли я. Но потом понял, что эти слухи были мне только на руку, ведь Калиоро не ожидал, что я зацеплю с собой не только всех своих Птенцов, но и Лику. По трезвому размышлению именно поэтому за нами послали целого мага третьей ступени, ведь Лика была перспективным Жнецом - это обученные вампиры, которые занимаются вопросами ферм крови, а также она была вампиром без Родителя (слава богам, он давненько скончался), то есть была свободна от тесных эмоциональных связей.

В общем, у нас сложилась весьма странная компания, посмотри на нее кто-нибудь из Древнейших или Древних. Молодой вампир с еще более молодыми Птенцами, плюс молодая свободная вампирша. Дохляки дохляками, в общем-то.

Конечно, мы были довольно сильными, иных Калиоро в клане не держит. Но мы были просто катастрофически неопытными по сравнению с теми же Марком и Даниэллой. Именно благодаря ним мы и выживали столько времени, ускользая из цепких лапок Инквизиции. Но Марк и Даниэлла слишком давно приняли на себя клятву Ганрейха. Между ними и Главой клана образовалась нерушимая связь, незаметная для них и очень даже заметная для Калиоро. Колдун же не снял эту связь и по ней Калиоро выследил нас.

Я же был приближенным к Главе клана вампиром, так как обладал одной очень полезной особенностью - я мог видеть Дары. Так я нашел много новых членов клана Цераре, который возглавлял Калиоро. Я внес большую лепту в его усиление и был тайным козырем. Может, я бы и дальше катался как сыр в масле, но я, на свое горе, нашел другого рекрута с похожими способностями...

Я чин чином привел ее в клан. Калиоро обратил ее. Лично. И вот тогда началось...

Конечно же этот старикан решил, что как только я обучу Марию видеть Дары, меня надо будет убить. Мол, слишком уж амбициозный парень какой-то, как бы до худа не дошло... И он был прав. Нет, поиск талантов мне нравился. Это было приятно - находить одаренных людей и давать им шанс раскрыться. Хоть они и становились вампирами, все же это было лучше нищеты и голода, из которых я их обычно выдергивал.

Но мне не хватало движения, свежего воздуха в моей жизни. Мне хотелось заняться чем-то своим. Но, думаю, я бы созрел еще очень не скоро для того, чтобы уйти из клана, слишком уж молодым и неопытным я был. Возможно, я и попытался бы выторговать для себя местечко подальше от верхушки, чтобы спокойно развиваться. Но старик же решил пресечь все на корню. А может он рассмотрел во мне мой дурной характер, который я запихивал внутрь все эти годы и решил, что оно ему не надо. Всегда ведь лучше когда ценным кадром является твой личный Птенец, а не какой-то там хмырь. В принципе, я был с ним согласен.

Боги, как же я себя хвалил за то, что никогда ни на йоту не верил Калиоро и всегда предпочитал находить новые и новые источники информации. Так что я одним из первых узнал о том, что меня планируют прикончить в ближайшие дни, отправив на задание, которое было ловушкой. Благодаря своим связям я вовремя примкнул к Даниэлле и Марку, которые узнали о возможности снятия клятвы Ганрейха, с помощью которой шла привязка к клану. Их тоже собрались утилизировать как меня, уж не знаю за какие прегрешения.

- Вы все знаете, почему я подался в бега, - продолжил я, - И вы все, думаю, понимаете, что тот колдун, который снимал с нас