Высокое солнце. IV книга научно-фантастического романа «Когда пришли боги» - Николай Зеляк

Египтолог отпил остывший кофе.

– Не нужно забывать также и о геометрии объекта, требующей исключительной точности. Маленькая ошибка в угле наклона одной из граней, непоправимо исказила бы геометрическую форму. А ещё нужно помнить о том, что строители имели дело с многотонными мегалитами, которые укладывались на значительной высоте. Вся совокупность фактов вызывает сильное сомнение в истинности, устоявшихся взглядов, традиционной египтологии.

Ярилов внимательно слушал: ему импонировал плавный и логичный ход мысли еретика – египтолога.

Учёный встал с кресла и прошёлся по кабинету.

– А теперь пара слов о гипотезе астронома Р. Бьювелла. Он высказал парадоксальную мысль, сводящуюся к тому, что комплекс пирамид Гизы является своеобразной, земной картой пояса Ориона. Причём, заметьте, что положение пирамид на земле соответствует положению звёзд на небе, которые они занимали более ста веков назад! Гипотеза спорная, но острая.

Египтолог усмехнулся.

– И снова закрадывается крамольная мысль: а не были ли они заложены, действительно, в доисторические времена, которые легенды именуют Первым Временем?

В глазах учёного появилась лукавинка.

– Может быть их, в самом деле, заложил когда-то сам Осирис, а?

Гость захлопал в ладоши.

– Браво, дорогой доктор, браво!

Потом, с улыбкой, добавил:

– И всё же кто он, Осирис, бог или человек?

Египтолог ушёл от прямого ответа:

– Однозначно ответить на этот вопрос мне сложно.

И далее, продолжил:

– Вечный спутник пирамид, Сфинкс, скорее всего их современник.

Ярилов, в душе, был согласен с маститым учёным, но чтобы подзадорить последнего, снова стал позиции традиционной египтологии.

– А разве лик Сфинкса это не портрет, фараона четвёртой династии, Микерина?

Доктор смешно замахал руками, точно отгонял назойливую муху.

– Нет! И ещё раз нет! Классическая египтология некритически использует информацию Геродота. Ей 2500 лет, и она безнадёжно устарела.

Он снова рассмеялся, коротко и тихо:

– Лик скульптуры похож на портрет фараона ровно столько, сколько я похож на балерину!

Гость тоже рассмеялся: шутка учёного его позабавила.

Египтолог сказал, словно вбил гвоздь:

– Сфинкс намного древнее эпохи Микерина!

Ник мягко возразил:

– Дорогой доктор, ваше утверждение требует доказательств.

Египтолог живо ответил:

– Пожалуйста, мой друг. На теле Сфинкса, кроме шрамов ветровой эрозии, видны глубокие следы эрозии водной. Ведь, в тех местах не всегда была пустыня. Более сотни веков тому назад, плато Гиза заливали дожди. С той, далёкой эпохой и следует связывать ваяние великой скульптуры.

Ярилов чувствовал, что беседа затянулась, но любопытство, по-прежнему, не покидало его.

– Уважаемый доктор, а чем интересен Осирион из Абидоса?

Учёный отреагировал очень тепло:

– Осирион? О, это самое таинственное и, пожалуй, самое старое, каменное сооружение Древнего Египта. Назначение его неясно. Однако, безупречная геометрия мегалитов, из которых сконструировано сооружение, их громадный вес, достигающий полутора сотен тонн, филигранная подгонка стыков и сложнейших узлов, вызывает невольное уважение! И, конечно же, его суровая, конструктивная красота не укладывается в прокрустово ложе примитивных, строительных технологий эпохи Древнего царства, а, равно, и более поздних эпох.

Гость взволнованно спросил:

– Осирион – ровесник пирамид?

Египтолог кивнул головой.

– Судя по суровой изысканности форм, массивности мегалитов, невиданной точности исполнения, да!

В Египте много древних памятников. Все они интересны и заслуживают всяческого внимания. Однако те, о которых мы говорили, стоят особняком, и относятся, на мой взгляд, к доисторической эпохе. Возможно, даже, к эпохе Первого Времени.

Волнение не покидало Ника.

– Того легендарного времени, когда правил Осирис?

Учёный улыбнулся.

– Возможно.

– И их мог видеть первый фараон?

– Допускаю.

– И он мог касаться своими пальцами их, ещё совсем юных, камней?

– Не исключено.

Глаза космонавта светились восхищением.

– О, у меня, просто, нет слов!

Ярилов поднялся с кресла и протянул руку радушному учёному.

– Благодарю вас, уважаемый доктор! Я узнал, для себя, много нового!

Египтолог крепко пожал руку знаменитого гостя.

– Если возникнет нужда, обращайтесь без церемоний, господин Ярилов. Я буду рад помочь вам!

Проходя мимо дивы, самозабвенно подводившей свои, необъятные губы, Ник подмигнул ей. Та, от неожиданности, выронила помаду…

Глава 4. Лунные тени

Разведчики вернулись поздно. Солнце уже зашло. Сгущались сумерки.

Вождь ждал их с большим нетерпением. Рядом с ним стояла свита из нескольких, матёрых охотников.

Са уже открыл, было, рот, чтобы доложить о результатах разведки, но вождь, жестом руки, остановил его.

– Ты уже говорил.

Ткнул пальцем в грудь Тута.

– Теперь будешь говорить ты.

Тут кивнул своей лохматой головой.

Па задумчиво пожевал свои, ассиметричные губы. Потом указал перстом в сторону Са.

– Скажи мне, он про пришельцев не врал?

Тут ответил:

– Нет.

– Хорошо.

Па ещё раз пожевал свои ассиметричные губы.

– Сколько их?

Тут поднял вверх растопыренную пятерню.

– Пять. Трое мужчин, две женщины.

Суверен хмыкнул:

– Так мало?

– Больше не видели.

Вождь повернулся в сторону своих сподвижников.

– Их всего пятеро!

Сподвижники довольно заулыбались. Малочисленность пришельцев их, вполне, устраивала.

Па, снова, оборотился к Туту. Скупо поскрёб лоснящееся плечо.

– Что ещё видели?

– «Скарабея».

Вождь скосился в сторону Са.

– Значит и про «скарабея» он не соврал?

– Не соврал.

Суверен, переваривая полученную информацию, усугубил выражение надбровных дуг.

– «Скарабей» большой?

– Большой.

– И он носит на себе чужих?

– Носит.

Па, опять, стал жевать свои, ассиметричные губы.

– Ещё «жуки» есть?

Тут ответил:

– Два. Они помогают строить хижины.

Суверен удивился.

– «Жуки» строят хижины?

– Строят.

Вождь хихикнул:

– Какие умные «жуки», попались, а?

Вслед за вождём хихикнула охрана: шутка им пришлась по нраву.

Сюзерен озабоченно поскрёб темя:

– Они кусаются?

Тут пожал плечами.

– Не знаю.

Интерес вождя к насекомым не угасал:

– Больше «жуков» не было?

Охотник спокойно ответил:

– Больше не видел.

Тут солгал. Он не любил вождя. Хотя вождей, как и родителей не выбирают. Они появляются сами и без спроса. Тут понимал, что вождь расспрашивает о чужих, и «жуках» неспроста. Он затевает что-то нехорошее. Поэтому ему расхотелось рассказывать о быстром и храбром «жуке», который прогнал носорогого.

Сюзерен нежно погладил свой живот. Он, как Нарцисс, трогательно любил собственную персону.

– Где живут чужие?

– В хижинах. Они круглые и белые. Стоят на лапах.

Па снова хихикнул:

– У них хижины на лапах!

Охрана сюзерена охотно хихикнула в ответ. Са, Тут и Там не проронили ни звука.

Вождь, тем временем, продолжал интересоваться бытовыми проблемами чужих:

– А где живут «жуки»?

– В большой хижине. Она, тоже, круглая и белая.

– Хижины чужих и их «жуков», рядом?

– Нет.

Ответ Тута, сюзерена удовлетворил.

– Хорошо.

Вождь поскрёб загривок. Видно, испытывал трудности в формулировке вопроса:

– Скажи, чужие – охотники?

Тут чистосердечно признался:

– Не знаю.

Па остался недоволен ответом. Посыпались уточняющие вопросы:

– У них копья есть?

– Нет.

– Топоры?

– Нет.

– Дубины?

– Не видел.

Вождь обратился к Таму:

– Он сказал правду?

Там подтвердил:

– Правду.

Сюзерен повернулся к Са.

– Может, у них ещё что есть?

Са знал, что у добрых пришельцев есть невидимое копьё, которое убивает даже крокодила, но говорить об этом лукавому вождю не стал.

– Нет.

Вождь подобрел. Он довольно потёр свои длинные, волосатые руки.

– Хорошо.

Снова загрузил Тута:

– А что, чужие, действительно, большие?

Охотник охотно поднял руки над головой.

– Вот такие!

Вождь, оценивающе, уставился сальным взглядом на кончики пальцев Тута. Видно, соизмерял рост пришельцев со своим. Задал уточняющий вопрос:

– Они сильные?

Охотник развёл в стороны руки.

– Не знаю.

– Хорошо.

Па собрался было пожевать свои ассиметричные губы, но передумал. Вместо этого, радостно пробормотал себе под нос:

– Чужих мало. Хорошо. Чужие не охотники. Хорошо. «Жуков» мало. Хорошо.

Ещё раз сурово посмотрел на Са и Тама.

– Он мне не врал?

Те дружно закачали головами.

– Не врал.

– Совсем не врал.

Вождь задумчиво подвигал надбровными дугами.