Game Over - Андрей Мжельский

Игорь посмотрел на маму, и стиснул руку Серовой, чтобы не упасть. Темные круги под глазами и страшная рана на правом виске обезобразили лицо самого любимого его человека. Глаза были закрыты, тем не менее Игорь почти физически ощутил тот ужас, который испытала мама в последние мгновения своей жизни.

Он с трудом отвел взгляд и тихо произнес: «Да… Это они… Это мои родители». Мужчина тотчас накрыл тела простынями, и Серова, взяв Игоря под руку, направилась с ним к выходу.

Игорь сидел в машине и смотрел на мелькавшие за окном дома. Он не слушал того, что Серова говорила о предстоящих похоронах, о том, что этим займется специальный комитет, о том, что он сильный мальчик и все это надо пережить.

Машина уже начала сворачивать на дорожку, ведущую к особняку, когда Игорь услышал отчаянный крик Серовой: «Держись!» и почувствовал, как она резко закрутила руль. Он поднял взгляд, и, как в страшном фильме увидел летящий на них грузовик, перекошенное яростью лицо водителя, и цифры номера – 007. Спустя миг он почувствовал сильный удар, и мир погрузился в темноту.

Игорь очнулся оттого, что кто-то выплеснул ему в лицо ведро ледяной воды. Он лежал на спине, на холодной каменной плите и почувствовал, что весь замерз. В глаза ударил свет факелов. Игорь с трудом повернул голову и увидел двух мужчин в масках.

– Очнулся, красавчик! – зло сказал один из них.

– Лучше бы тебе сдохнуть в Топях! – добавил второй.

Игорь все вспомнил… Крохотный клочок суши, вспышки заклинаний, яростные лица преследователей, умирающего Каймана. Тело ломило от боли так, будто по нему целый день долбили кузнечным молотом. Видимо перед тем, как враги услышали окрик предводителя о том, что он нужен живым, его, потерявшего сознание, успели избить до полусмерти. Его жаждали убить… За преступления, которые он совершил, за ужас, который он наводил на окружающих, за убитых товарищей, которых – он в этом был уверен, они с Кайманом положили немало.

– Поднимайся, негодяй, – вновь услышал он голос, – с тобой хотят поговорить.

– А что, – разбитые губы плохо слушались его, но он все же смог усмехнуться, – тот, кто хочет со мной поговорить, не соизволил спуститься сюда сам?

Игорь не видел за маской, но почувствовал, как лицо говорившего исказила ярость. Мужчина зарычал, бросился на Игоря и обрушил на него град ударов. Его напарник не вмешивался. Игорь не кричал, не просил пощады – измученное тело почти не чувствовало побоев. Потом он смутно понял, что его куда-то волокут, схватив за ноги. В голове стоял непрекращающийся гул, но сознание он не терял.

Постепенно вокруг становилось светлее. Игорю показалось, что стены подземелья расширились. Его словно втащили в какой-то большой зал. Он почувствовал, как его бросили на пол. Вокруг стояла тишина, которую нарушало лишь громкое дыхание его палачей.

– Зря ты его так, – услышал Игорь.

– Ничего, сейчас придет Макс, мои оплеухи ему лаской покажутся!

Макс… Макс… Словно эхом донеслось до Игоря. Он не помнил, откуда ему знакомо это имя, но он был уверен, что знает этого человека.

Легкие шаги приближавшегося к ним человека Игорь услышал издалека. Все его чувства внезапно обострились до предела, а потом тело охватило приятное тепло магического заклинания. С каждым мгновением уходила боль, в него словно вливали жизненную силу, но он по-прежнему не мог шевельнуть даже пальцем. Единственное, что ему удалось сделать, это раскрыть веки.

Помещение, куда его приволокли, было огромным. Множество светильников, видимо, подпитываемых магией, освещали его ровным светом. Мраморные колонны уходили вверх на невообразимую высоту. Купол помещения терялся в полумраке. В огромном зале не было никакой мебели, за исключением трона, высеченного, как показалось Игорю, из иссиня-черного камня.

Шаги подошедшего человека затихли, и Игорь почувствовал на себе изучающий взгляд. Он поднял глаза и увидел молодого жреца в белоснежных одеждах. Невысокого роста, худощавый, он не выглядел грозным соперником, но исходившая от него сила была такова, что хотелось зажмуриться.

Жрец посмотрел на Игоря, перевел взгляд на палачей и тихо спросил:

– Кто это сделал?

Палач, избивавший Игоря, попятился и, оправдываясь, забормотал:

– Макс, да я не хотел… Этот выродок вывел меня из себя.

Игорь не увидел быстрого, почти молниеносного жеста жреца, которым тот бросил заклинание. В воздухе мгновенно запахло свежестью, будто после дождя, а потом Игорь увидел, как молния, сверкнувшая в огромном помещении, ударила в грудь палача, почти развалив тело надвое. Второй в ужасе попятился.

– Убери его отсюда, – по-прежнему тихо сказал Макс и повернулся к Игорю.

Стихли шаги палача, унесшего обугленное тело своего напарника, а Игорь продолжал во все глаза смотреть на жреца.

– Это зал Совета Города Драконов, – сказал Макс. – Трон, который ты видел – место верховного судьи.

Игорь молчал.

– До вчерашнего вечера на этом кресле сидел Хеон. Теперь его нет, – продолжал жрец, – и это место перешло ко мне, его сыну.

Жрец говорил ровным голосом, и Игорю казалось, что Макс не ждет от него ответов.

– Тебя ждет суд. А потом – казнь. И я обещаю тебе, – Игорю впервые послышались яростные нотки в голосе жреца, – ты будешь умирать долго! Ты будешь молить о смерти, звать ее! – Макс повысил голос. – Но она не будет спешить.

– Сказать тебе, – он наклонился к Игорю, и взглянул ему в глаза, – сказать тебе, какой смертью ты умрешь? Той самой, которой умерли все твои жертвы! – и Макс засмеялся злым смехом.

– Лучники утыкают тебя стрелами, как подушечку для булавок! Вот только моя магия не даст тебе умереть слишком быстро. Ты будешь чувствовать каждую стрелу в своем теле, так, как чувствовали их все твои жертвы! – последние слова Макс почти прокричал. Ну а пока… Тебе надо отдохнуть. В камеру его!

Появившиеся из-за колонн два жреца подхватили Игоря и поволокли прочь. Его притащили в ту же камеру, из которой забрали, и, как котенка, швырнули на пол. Лязгнула, закрываясь, входная дверь и вновь наступила темнота.

Макс сидел за столом и старательно выводил на большом листе ватмана буквы, расписывая их причудливыми вензелями. Дорисовав последнюю завитушку, он облегченно вздохнул и еще раз перечитал надпись: «Мамочка! Поздравляю тебя с Днем Рождения! Твой Макс». Он перевернул лист и посмотрел на портрет, который нарисовал. Его мама в милицейской форме, улыбаясь, смотрела на него и в ее глазах светилась нежность.

Макс оглянулся через плечо и окинул взглядом маленькую комнату, в которой они жили с мамой. Мебели в комнате было мало, но свободного места едва хватало, чтобы ходить, ни обо что не спотыкаясь. Но даже вспоминая то время, когда у них жила тетя Ким, и свободного места не оставалось вовсе, эта маленькая комната казалась ему островком спокойствия среди того ужаса, в котором он жил долгое время…

Он не помнил, когда отец впервые вернулся домой пьяным. Отец накричал на маму, обозвал ее проституткой за то, что она опять задержалась на работе, а потом упал, не раздеваясь на кровать, и захрапел. Всю ночь мама не спала, и, положив голову Макса к себе на колени, гладила его по волосам и шептала: «Успокойся сынок, все будет хорошо!» Наутро отец, сгорая от стыда, стоял перед мамой на коленях и со слезами на глазах просил прощения. Мама простила его, они сидели все вместе, обнявшись, и ему казалось, что все это пройдет, как дурной сон.

Но отца хватило ненадолго. Уже через месяц он вновь вернулся домой пьяным. Затем это стало повторяться почти ежедневно. В один из вечеров, когда маме удалось успокоить отца, и тот заснул, Макс подошел к ней, и спросил: «Мама, почему ты не посадишь его в тюрьму? Ты же милиционер!» Мама крепко обняла сына и заплакала: «Все не так просто сынок, вырастешь, станешь взрослым – поймешь». От частых скандалов и постоянного ожидания беды, Макс сильно изменился. Он стал хуже учиться, плохо спал, по ночам его мучили кошмары.

…В тот вечер мама опять задержалась на работе. Макс сидел за столом и пытался сосредоточиться на уроках, когда услышал, как в замочной скважине заскрежетал ключ. Он понял, что отец опять вернулся пьяным, услышав его заплетающийся голос: «Входи… Будь, как дома». Макс вскочил, и в ужасе спрятался под кровать.

Дверь в его комнату открылась, и он увидел две пары ног, а потом услышал голос отца: «Это кровать моего отпрыска – давай на ней. Все-таки семейное ложе свято» – сказав, это, отец пьяно захохотал. Макс увидел, как прогнулись пружины кровати под тяжестью двух тел, а потом до него донеслось пыхтенье отца и стоны какой-то женщины. Дрожа от страха, Макс лежал под кроватью, и кусал свою руку, чтобы не закричать. Внезапно в голове что-то щелкнуло, и он потерял сознание…

Он очнулся в уютной комнате с белоснежным потолком и первое, что увидел – были заплаканные глаза его мамы, которая сидела рядом с ним на кровати. Увидев, что он открыл глаза, она заплакала, крепко обняла его и прошептала ему на ухо: