Гроза. Роман со смертью - Надя Гром

 Побренчав немножко, Димка все же настроил гитару, аккорды которой звучали довольно приятно, несмотря на ее страхолюдский вид, и запел незатейливую армейскую песенку, в которой то и дело употреблялись непечатные слова. Все смеялись, а потом стали наперебой предлагать свои варианты того, что еще можно спеть. Стаканы наполнялись и опустошались. Очередная забавная строчка какой-нибудь новой песенки каждый раз вызывала у нас взрыв хохота и не всегда пристойных комментариев. Даже Наташа, разогретая спиртным и растерявшая львиную часть своего снобизма, принимала участие в веселье. И, в конце концов, стала упрашивать Димку специально для нее спеть «Снежную королеву». Очевидно, успела забыть об обиде.

 Димка подкрутил колки гитары и попросил Светлову:

 - Я текст плохо помню. Так что подпевай, а я по ходу вспоминать буду.

 - Ага, - согласилась она весело. Глаза ее сверкали, щеки цвели румянцем. Совсем опьянела. 

 Димка нежно коснулся струн.

 - А ты такая нежная, королева снежная, распустила волосы да по белым плечам…

 Я слушала нестройный хор голосов, пытавшихся звучать в унисон, но сама молчала. Меня отчего-то охватила грусть. Друзья веселились, пели, а мне думалось, что с сегодняшним днем из жизни уйдет что-то важное – то, без чего я буду очень скучать. Хотя, откуда это взялись такие мысли? Ничего ведь не меняется…

 Я поежилась. Воздух, минуту назад бывший теплым и приятным, изменился. Мне стало зябко. Привычные и любимые свежие ароматы леса отдавали сладковатой могильной гнилью. Я вдохнула поглубже и постаралась подольше задержать воздух в легких. «Кажется, перебрала слегка», - подумала я. Обхватив себя за плечи руками, я кинула нечаянный взгляд на почти невидимый в темноте лес, откуда, как мне и казалось, тянуло прохладой, и замерла.

 Слева от нас, в кругу света, отбрасываемого заново разожженным костром, стоял… Сергей Евгеньевич!!! Склонив голову набок, он смотрел прямо на меня, а на его бледном лице  играла уже виденная мной добрая-добрая улыбка. Одет он был точно так же, как во время нашей прошлой встречи в зале бабушкиного дома. Я, не моргая, глядела на него, открыв от ужаса рот, а в голове метались полупьяные испуганные мысли. Что он здесь делает, наряженный в деловой костюм и рубашку? В этот момент Сергей Евгеньевич поднял руку, помахал мне, словно прощаясь, повернулся и пошел в сторону леса.

 Я резко вдохнула и неожиданно услышала бренчание гитары, гомон друзей, голос Димы, распевающего какую-то новую скабрезную песенку… Все эти звуки просто исчезли, когда на опушке появился этот странный бабушкин гость – мы с ним были тут совсем одни. Складывалось четкое ощущение, что меня на несколько секунд вырвали из реального мира и я побывала в холодном и сыром… Где, черт возьми?! Где я могла побывать, если находилась и нахожусь в компании своих друзей на полянке между давным-давно знакомым мне лесом и забором своего дома?

 Заметив странное и, наверное, испуганное выражение моего лица, Дима приглушил звон гитарных струн ладонью и внимательно посмотрел на меня. Я пыталась остановить ритм сбившегося от страха дыхания.

 - Эй, эй! – завозмущалась Наташка. – Мы же не допели!

 - Потом. Пальцы устали. – Ответил Дима, не удостоив Светлову даже взглядом, и отложил гитару в сторону. – Что с тобой?

 Его глаза выдавали его внутреннее волнение, и я поняла, что, замерев, сижу в неестественно застывшей позе и судорожно сжимаю пальцами свои плечи.

 - Там был… - пробормотала я нерешительно и умолкла, пытаясь расслабиться. Рассказать всем? Так не поверят ведь, еще и засмеют. Димка оглянулся, но никого не увидел – силуэт Сергея Евгеньевича бесследно растворился в воздухе.

 - Кто там был? – спросил друг.

 - Мужик стоял, - все еще сомневаясь, сказала я. – Так быстро исчез, будто растаял… И я его знаю.

 - Мужик? – Юрка наморщил лоб. – Местный?

 - Нет… нет. – Я запустила пальцы в волосы и нервно убрала назад отросшую челку. – Он у бабушки дома был… Она гадала или… вернее…

 Сдерживая охватившую меня мелкую противную дрожь, я путано пыталась объяснить, что и как.

 - И тут поворачиваюсь, а он там стоит! – Закончила я. – И улыбается так… так странно… И холодно вдруг стало, а запах… Знаете, так на кладбище осенью пахнет: вроде как опавшими листьями, а все равно гнилью…

 На полянке воцарилась тишина. Глаза всех присутствующих глядели на меня. Наконец Цапов рассмеялся.

 - Ну, Лерка, ты даешь! – Качая головой, произнес он. – Глючит тебя, по ходу! Жесть!

 - Ага, - заплетающимся языком поддакнула Наташка, - это от самогона.

 Но Андрей с ней был не согласен.

 - Не, не! Тетя Соня говно не продала бы. – С видимым трудом, но уверенно пробормотал он. Очевидно, тетя Соня была его кумиром. Эта мысль заставила меня улыбнуться, и я почувствовала, что волна страха постепенно отступает.

 - Хорош спорить, - подал голос рассудительный Диш, - может, и был там мужик. Какая разница? Темно же, вот ты и приняла его за знакомого.

 - Да нет, я очень ясно видела, - неуверенно возразила я, тем не менее, отчаянно надеясь на правоту Диша. Может, мне действительно померещилось? Длинный жаркий день, спиртное, усталость… Ведь могла же я на секундочку задремать?

 - Мне хреново, - неожиданно сообщила Наташка. Она попыталась встать на плохо слушающиеся хозяйку ноги. Диш тут же подскочил, подхватив любимую за талию, помог ей принять вертикальное положение и поволок к кусту боярышника.

 - Все-таки тебя, Лерыч, глюкануло. – Настоял на своем Юрчик.

 Он принялся наполнять самогоном сильно измятые стаканчики. Первые два он всучил хранившим гробовое молчание близняшкам. Обе они осматривали компанию осоловелыми глазами и явно не понимали, о чем идет речь. Третий дал Димке и велел:

 - Передай Лерунчику.

 Стаканчик оказался у меня в руках. Я с отвращением поглядела на вонючую жидкость. Пить совсем не хотелось, но, ощущая в суставах не унявшуюся дрожь и мурашки на коже, я залпом ее проглотила. Может, отпустит?

 Димка взял мои руки и крепко сжал. Я с удивлением почувствовала исходившее от него тепло и поняла, как заледенела. Странно, все это очень странно…

 - Может, и не приглючилось,  -сказал парень, глядя мне прямо в лицо.

 - Что ты имеешь в виду? – тут же ощетинилась я на него.

 - Баба Валя-то ведьма, - высказал он вслух свою мысль. – Кому, как не тебе ей свой дар передать.

 - Ой, пожалуйста, только не начинай, - я скривилась и отняла у Димки свои руки, - а то сейчас начнешь, как в детстве, ведьминым отродьем меня называть!

 Димка мгновенно покраснел.

 - Лер, но то же в детстве, а не сейчас!