Любовь как спасение - Ольга Лобанова

— Эх, ты бы видела, как эта Ирка ковыляла. Слезы в три ручья, зовет ее, сердешную, по имени. — У Зинаиды самой глаза стали влажными. — Мы с мужем в том же автобусе ехали, все эти страдания видели. Васька мой, муж, на шоссе выскочил, машины рукой остановил, к собаке подбежал — помочь хотел, да поздно было. Я Ирину под руки держу, говорю ей что-то, успокаиваю, а она только: «Мама, мама не переживет…»

Кое-как они добрались до дома, Зина посадила онемевших от горя женщин на скамейку, Василий рядом положил их мертвую подругу. Когда хозяйки начали потихонечку плакать, Зинаида обрадовалась — это хорошо, значит, оживать начали. Дворничиха велела им сидеть и ждать своего возвращения, а сама отвела мужа в дворницкую каморку, где хранила инвентарь. Пока Василий расчищал снег и долбил промерзшую землю, Зина по одной, чуть не волоком, оттащила женщин домой — совсем обессилили. Накапала валерьянки, напоила чаем. Дворничиха с мужем похоронили овчарку за домом, под старой липой.

С тех пор Зинаида взяла шефство над осиротевшей семьей Кочетовых. Старушка всерьез разболелась и не выходила из квартиры до самой весны. Ирина теперь уже одна возвращалась домой с работы, готовила нехитрый ужин из продуктов, которые покупала для них Зинаида, кормила мать, утешала, как могла. Дворничиха от всей души жалела Кочетовых, но их отчаяния после гибели овчарки понять не могла. В том городе, где она родилась и жила, тоже любили животных, но никто не стал бы так убиваться из-за смерти собаки. Человек умер — да, беда. Но собака? Собаки жили на улице, в будках и служили сторожами при домах и магазинах. Никто их членами семьи не считал, да и сами они на это не замахивались, знали свое место. Там, в ее городе, люди были ближе друг к другу, роднее, даже если чужие по крови. А в этой огромной, непонятной Москве живут годами в одном доме, а с соседями незнакомы. Даже не здороваются, не то что помочь кому. Вот хоть бы Кочетовых взять: никто, кроме нее, Зинаиды, даже не заметил их беды. Я слушала и понимала, за что невзлюбила москвичей наша дворничиха.

С первым теплым солнышком появилась на скамеечке похудевшая и побледневшая старушка Кочетова. Зинаида обрадовалась: слава богу, на поправку пошло. А та к Зинаиде с просьбой:

— Ты вот, Зинуша, все собак бездомных кормишь, может, присмотришь нам с Ириной какую-нибудь? — старушка смотрела на Зину как на свою единственную надежду. — Лучше бы молоденькую овчарочку. Уж очень я овчарок люблю, умные они, преданные. — Женщина вздохнула. — Что же делать? Время прошло, успокоилась я немножко, смогу теперь новую собачку полюбить. Присмотри, милая, вдруг какая потерялась или выбросили — всякое случается, мы бы взяли с радостью. А покупать дорого, денег нет.

— Ну, мамаша, повезло вам с Ириной, — Зинаида моментально вспомнила про молоденькую овчарку, дня два как прибившуюся к ее подопечным дворняжкам. Она тогда еще подумала: откуда взялась такая красивая да холеная? — Есть у меня на примете одна собака. Как появится опять, приведу. Не сомневайся, мамаша, приведу.

И действительно, к вечеру в сопровождении важной Зинаиды в квартиру Кочетовых вошла перепуганная и исхудавшая молоденькая овчарка. Вошла и — осталась. Кочетовы вызвали ветеринара, он установил возраст: пять месяцев, собака здорова, на всякий случай сделал прививки. Порода — немецкая овчарка, чистокровная — сомнений не вызывала, видимо, потерялась. Несколько дней Ирина с матерью с замиранием сердца внимательно изучали объявления на всех столбах в округе, но никто пропавшую овчарку не искал. Вскоре успокоились и зажили опять втроем. Женщины повеселели, теперь им было о ком заботиться, кого любить и баловать. Мать с Найдой (как еще назвать найденыша?) встречали Ирину на автобусной остановке, только теперь хозяйка не спускала собаку с поводка — боялась. Найда быстро росла, день ото дня умнела и радовала хозяек. В их дом вместе с собачьим запахом вернулась жизнь. И очень Найда дружила с Зинаидой.

— Я уж было совсем о Кочетовых печалиться перестала, как появилась эта молодуха — Наталья. Ну, нет, ты подумай, чтобы вокруг собак, да такие страсти-мордасти?! — Зина в сердцах всплеснула руками. Ее выразительный жест явственно говорил о том, что самое интересное в этой истории впереди. Так и оказалось.

Как-то осенью в середине дня Зина сгребала листья, даже не допуская мысли, что ее усилия бессмысленны — через час земля снова покрывалась желто-красным шуршащим ковром. Зинаида опять бралась за грабли, засыпающая природа опять сыпала ей вдогонку листву — каждый делал свое дело. Поначалу дворничиха не обратила внимания на молодую женщину, которая как-то странно — бесцельно — бродила по Зинаидиной территории. Потом женщина села на скамейку и так же странно — бесцельно — сидела под моросящим дождем. Не отдыхала, не ждала кого-то — просто сидела, казалось, не замечая ни времени, ни происходящего вокруг. Когда Зинаида почти поравнялась со скамейкой, женщина резко встала и спросила:

— Простите, вы давно тут работаете?

— А вам зачем это знать? — бдительная Зинаида хорошо помнила инструкцию участкового милиционера о подозрительных личностях. — Вы тут ищите кого или как?

— Ищу, только знаю, что не найду. Я уж и так всех потеряла, — женщина как-то неловко уткнулась в поднятый воротник, повернулась и собралась уходить.

— Да подожди ты, не беги, — как всегда быстро перешла на «ты» Зинаида. Столько горя, столько потерянности было во всем облике этой женщины, что отпустить просто так Зинаида ее не могла. — Кого ищешь-то? Может, и помогу чем.

— Собаку ищу, овчарку. Едва ли вы ее видели, а если и видели, то, скорее всего, забыли. Давно это было, в апреле.

— Да что случилось-то, расскажи толком. Собак тут много бегает, я их кормлю, глядишь и твою вспомню. — Зинаида лукавила, она сразу поняла, какую именно овчарку ищет женщина.

Видимо, на роду было написано Зинаиде распутывать последствия дорожно-транспортных происшествий, которые, как ей казалось в тот момент, случались именно на нашем шоссе неподалеку от наших домов. Ту аварию, в апреле, Зинаида помнила прекрасно, хотя сама и не видела. О ней много говорили в ЖЭКе, но подробностей никто не знал. Подробности рассказал участковый: в легковой машине — марку Зинаида забыла, — угодившей под «КамАЗ», ехала семья — мужчина за рулем, женщина и ребенок. Водитель и парнишка погибли сразу — их труповозка увезла, которую гаишники вызвали, а женщину в тяжелом состоянии забрала скорая. Помнила Зинаида, как дома они обсудили это происшествие с Василием, даже за помин души новопреставленных выпили, как положено, по рюмке водки, хотя она это дело и не поощряла. Но появление на своей территории той собачонки, ставшей Найдой, Зинаида с аварией никак не связала. А теперь Наталья, женщина из той самой машины, в одну минуту потерявшая сына и мужа, рассказала, что с ними была еще собака — молоденькая овчарка, почти щенок, они незадолго до аварии купили ее сынишке. Так радовались, первый раз повезли ее на дачу. Наталья сама еле выжила, мужа с сыном схоронили без нее — она в это время в реанимации лежала, лучше бы тоже умерла. Но, видно, не судьба, выжила. Теперь кроме двух могилок у нее ничего нет. Одна надежда — собаку найти. Следователь несколько раз давал ей читать материалы уголовного дела, так там нигде нет упоминаний о погибшей собаке.