Путешествие в Московию 1664-1665 - Николаас Витсен

30 октября.

Наш шталмейстер[45] отправился в Псков, чтобы сообщить о приезде посла. Ночью сгорел дотла великолепный дом; здесь хороший порядок при тушении пожаров.

31 октября.

Главные из наших, по обычаям страны, были приглашены на праздник официальным напечатанным письмом. Мы узнали, что дороги к Пскову хорошие.

1 ноября.

На следующий день Совет прислал послу письмо для Их Высокомогуществ, но ввиду того, что титул был составлен неправильно, оно не было принято; это звучало так: "Его наисветлейшим, великомощным штатам Голландии и Западной Фрисландии". NB: об этом я с городским секретарем крепко поспорил. Все было приготовлено к выезду.

Город Рига, по-моему, окружен восьмью больверками, очень высокими и укрепленными оборонительными палисадами, с валами, перекладинами и т.д. На наружной части каждых ворот находится оборонительное сооружение; здания некрасивые, улицы застроены без порядка, дома большие и неуклюжие; фасады тяжелые, кирпичные, окна такие, как у нас в стенах пивоваренной, с телегой и лошадью можно въехать прямо в дом. Комнаты отапливают, каждая с двойными дверями, чтобы сохранять тепло; на стенах блюда вместо картин.

Город имеет шведскую, немецкую и латышскую церкви; все эти великолепные здания покрыты медью; одна из них имеет очень высокую острую башню[46]. Внутри они разукрашены по католическому обычаю; священники, которые здесь участвуют в управлении, в ратуше, ходят одетые в пышные рясы и носят плоские шапочки. Один из них — главный управитель или епископ; у них большие доходы. Здесь лютеранское богослужение, свои заутрени и вечерни, поют и молятся внешне набожно; когда после проповеди произносят "Отче наш", пастор уходит, и каждый молится про себя, затем поют, играет орган. Мужчины выходят первыми, а женщины остаются еще молиться, каждый уходит, когда захочет. Этот город имеет Латинскую школу; здесь была и гимназия, но по недостатку учеников она теперь закрыта[47].

Мне кажется, что город имеет 4 наземных и 5 водных ворот. Каждый вид судов имеет свою стоянку или пристань. Голландцам отведено самое большое место. В городе высокая старая пороховая башня, теперь пострадавшая от русских. Ратуша не стоит своего названия; когда собирается Совет, закрывают рынок. Управление города состоит из бургомистров, советников и старейшин[48]. Четыре тысячи солдат находятся в гарнизоне от имени шведской короны. Здесь резиденция генерал-губернатора Лифляндии и губернатора[49].

Здесь жесткие порядки: впрягают людей рядом с животными в телегу с навозом. Народ очень корыстный и торгашеский, друг другу не доверяют. Если покупают сапоги, то сапожник держит один сапог, пока не получит деньги. О вкусной пище и питье они очень заботятся, до мелочей; что касается одежды, то они потеряли бы всякую меру, если бы сверху за этим не следили. Ни один купец не должен носить кружево, белые чулки или серебро; так же и женщины, которым запрещено носить распущенные волосы. Дворяне, солдаты, иноземцы носят что им угодно. Надо отметить, что когда купец выезжает [из города], он роскошно одевается, как бы выражая этим свой протест, назло дворянству; это им разрешается. Женщины ходят в церковь одетые по-особенному: в трех пальтишках, надетых одно на другое, — верхнее из соболя, которым замужние женщины покрывают и голову. У них всякого рода рыба, идущая в пищу: караси, карпы, судаки, странный угорь, мелкая сельдь и такие же рыбы, как у нас. Много мяса и дичи: глухарь, серая куропатка, рябчик и тетерев. Люди говорят здесь на разных языках: некоторые горожане говорят только на латышском языке, другие — на верхненемецком, третьи по-рижски, т.е. на нижненемецком, самые знатные говорят на этих трех языках. Бани здесь тоже в обычае. Молодые люди обоих полов общаются иначе, чем у нас; здесь существует обычай, по которому летом целые семьи, все вместе, молодые и старые, уезжают к крестьянам развлекаться. Ночью старые спят вместе, так же и молодые, они лежат все рядышком, то юноша, то девушка. Однако одна старуха ночью караулит, чтобы не совершилось греха. Это называется выезжать, чтобы "лежать в рядах". В городе очень много лошадей, они имеются у каждого горожанина. В обиходе монеты — риксдальдеры, польские гульдены, серебряные шиллинги, марки и т.д. Барки и повозки очень простые, первые все низкие, вторые — едва 2 фута высотой, все сделаны без железа.

4 ноября.

К послу пришли голландские купцы [живущие в Риге], которых обидели: они просили, чтобы посол выхлопотал у генерал-губернатора для них свою церковь. Несколько дней они не появлялись, пока посол их не пригласил, чтобы поговорить о своей поездке. После полудня посол простился с генералом, который в свою очередь на следующий день пришел в дом посла прощаться. Теперь купцы снова пришли поговорить с послом о своем деле, но для них ничего не было сделано. Когда я увидел парад солдат и удивился, почему ни у кого из них нет ружья, мне сказали, что их отняли, чтобы не было баловства на улицах. Эти воины, получая мало денег, часто начинают воровать и грабить. Мы отправили наш багаж вперед, примерно на 50 повозках.

6 ноября.

Депутаты Совета пришли прощаться с послом.

7 ноября.

Мы выехали из Риги, нас проводили члены Совета и несколько человек от имени графа, присланные с каретами. Посол сидел в карете графа, вокруг ехали и шли его слуги. Нас провожали также несколько человек верхом, дворяне и горожане. Свита посла ехала перед его каретой. Как только мы очутились за воротами, сразу дали залп из пушек. Нидерландские купцы нас проводили не так, как встретили. NB: на расстоянии получаса езды от города нас оставили провожатые после надлежащего прощания, и мы ехали через горы и леса еще 4 мили[50], остановились, не доехав полмили до реки А[51]. Лес здесь и до самой Москвы состоит из сосен и елей, ими и удобряют землю: дерево сжигают, и зола служит удобрением; когда земля истощается, она снова заращивается лесом. В деревушке Нойермюлен мы переехали рукав Двины. Там стоит старый замок, который я наспех срисовал; там же с нами попрощались наши последние друзья. Здесь я видел двух медведей, которые очень забавно танцевали в такт звукам труб. Мы еще прошли мимо озера под названием Белое. Остановились ночевать в Ионкерсгофе[52]. Дворы у дворян здесь все из дерева, низкие, дома из 2-3 комнат. В тот день мы ехали около 6 часов.

8 ноября.

На следующий день отправились в 9 часов и спустя полчаса проехали мимо реки А, здесь я срисовал ее волок. Она впадает недалеко