Мастер третьего ранга (СИ) - Коробкин Дмитрий

— Здоров будь мастер! — дружелюбно улыбнулся он.

— И тебе поздорову, Никита, — вернул улыбку Иван.

— Никак по лупоглазым заскучали? Или в Заречье нечисть вся перевелась, и решили за нашу взяться? О, пацан! Живой еще, не угробил тебя наставник?

— Так, чай не пальцем деланый, — задорно отозвался подмастерье из-за плеча, — нарисовался, хрен сотрешь!

— Добро — добро пацан, — подмигнул ему знакомец, — так и надо. И все же, чего пожаловали то?

— Да как обычно, на тот берег хотим. И желательно сегодня.

— Ну да, о чем это я? — хмыкнул Никита. — Засиделся я тут Иван. Туплю уже. Три дня паром таскал, а сегодня вот сослали шушеру всякую отсюда гонять. А так домой охота, да к женке под бочок. — Вздыхая жаловался мужчина. — Короче, сами все знаете, что и куда. — Махнул он рукой и повернулся к скрывающимся в кустах бойцам. — Лысый, передай по цепочке, что едет мастер, пусть не тормозят.

В кустах тут же зашуршало. Было слышно, как хрустят ветки, и кто-то удаляется вниз.

— Спасибо Никита, — поблагодарил Иван и пожал знакомому крепкую руку. — Это тебе. — Он достал из сумки горсть особых патронов и ссыпал их парню в ладонь.

— Разрывные, с адской пылью! — обрадовался мужчина, рассмотрев в тусклом свете насечки и желтый наконечник на пулях. — Вот это подгон! За это завсегда спасибо!

— Только по людям ими не стреляй.

— Да где тут люди? Торгаши, да нечисть, что по кустам шатается. Спасибо. — Он ссыпал дефицитные боеприпасы в кожаный кошель на поясе. — Хороший ты мужик Иван, с пониманием. Ну, давай, топчи землицу еще много лет!

— И ты будь здоров, дружище! — хлопнул Иван парня по плечу и осторожно покатил мотоцикл дальше по заросшему склону.

Далее, как и было обещано, их никто не тормозил. Лишь изредка в кустах раздавался треск сучьев да порыкивал на это бредущий позади пес.

Через несколько минут осторожного спуска в кромешной тьме, мотоцикл выкатился на залитый лунным светом, поросший осокой и камышами берег, где был виден небольшой костер.

— Опа — опа, и кто это к нам пожаловал? — раздался наигранно, бандитский голосок. — Безродный, и бездомный. Сплошная нищета, — воскликнул угловатый, лысый как колено, пожилой мужик, с пистолетом, заткнутым за ремень, и направился на встречу.

— Хех, так эти оборванцы сто процентов наши! — послышалось из-за костра, у которого сгрудились бородатые, бандитской наружности, звероватые мужики.

Иван поставил мотоцикл на подножку и пошел на встречу. Подмастерье закинул на плечо рюкзак и последовал за ним.

— Здоров паромщик! — без всяких обид, искренне поприветствовал Иван, пожимая здоровенную будто лопату, грубую и мозолистую ладонь. — Ну как тут поживает ваша Злая Переправа?

— Да все злее и злее день ото дня, — оставив кривляния, посетовал паромщик. — Привет Мастер! — Он отпустил руку Ивана и приобнял подмастерье. — Здравствуй племяш! Живой! Ты гляди — ка, как отъелся, ты чем его кормишь Иван?

— Чем придется. Сам знаешь наш труд.

— Да уж, собачий, как и наш.

Место, куда они прибыли было лагерем контрабандистов. Хотя контрабандистами они были лишь для местных феодальных городов, в которых восседали, жадные до чужого добра самозваные князьки.

Эти города выросли за счет того, что у одного сохранился мост, через полноводную бурную реку, а у другого в самом узком месте была хорошо налажена переправа.

И там, и там, караваны за переправу облагали чрезмерно большими пошлинами, подворовывали товар, постоянно пытались обмануть и навариться на торговцах как можно больше.

Объехать эту реку было невозможно.

Она брала свое начало в непроходимых болотах, по пути дополняясь множеством приток, и разделяя твердь на многие сотни километров, уходила дальше, в мертвые земли, которыми стали разрушенные мегаполисы.

Болота помимо того, что были не проходимы, так еще и населены вездесущей нечистью. А крюк через мертвые земли мало того, что, был затратным, так к тому же, смертельно опасным. Много кто отправлялся разведать те места, но никто не возвратился назад.

Ходили легенды, о том, что там живут злобные, уродливые гномы. Якобы обиталищами им служит канализация. Едят они крыс, а вместо воды пьют токсичный фильтрат. По поверхности бродят страшные звери, которых в новых землях никто сроду не видал, а в водоемах плавают огромные змеи, способные целиком заглотить лошадь. Много легенд ходило о тех таинственных местах. Но некому было рассказать, как там все на самом деле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Естественно такая постановка дел, торговцев в корне не устраивала, и они стали искать иной выход.

Так стали появляться нелегальные переправы. Но самой надежной была эта, которую прозвали Злой. Между двух жадных городов, за приемлемую цену, по ночам здесь перевозили через реку всех желающих. А паромщики, стали преступниками — контрабандистами, приговоренными к смерти в обоих городах.

Если бы не протеже, Иван никогда не узнал бы, об этом месте.

Как-то, после того как, они, проехали один из этих городов, и были ободраны как липка, охранниками, которые к тому же умудрились спереть у Ивана автомат, Юра вспомнил невзначай, что есть тут, у его дядьки, которого давно не видел тайная переправа. Мол, слышал, как-то о родиче от воровской братии. Но переправляться здесь Юра не любил. Название свое переправа получила не зря.

Иван с подмастерьем, сидели, греясь у костра, вместе с мужиками, рядом отдыхал дремлющий Гром. Пес так устал, что даже не замечал запаха поджариваемой на огне еды, и мирно сопел, время от времени подергивая задней лапой.

В стороне на ящиках и баулах, сидели торговцы со своей охраной. Они искоса поглядывали на грубых мужиков, ожидая часа отправки на другой берег, и в полголоса, о чем-то переговаривались между собой.

В небе к зениту катилась, затянутая мутной поволокой, полная луна.

Иван, заметил, как купцы стали нервно озираться, а их охрана, тихо защелкала затворами оружия. То один вскричал, подпрыгнув словно ужаленный, то другой. Третий, вообще дрыгая ногами, повалился с тюков. Охрана стала прикрывать своих хозяев, ощетинившись стволами которые не знали, в какую сторону смотреть. По спине пробежал, уже знакомый холодок.

Пока, подмастерье рассказывал дяде весьма преувеличенные байки о своих приключениях, Иван сделал вид, что пошел отлить, и направился в темные кусты.

— Дед, ты тут? — тихо позвал он.

— Тута. Где ж мне еще быть.

— Полтергейст, ты что творишь? Эти придурки сейчас перенервничают и палить начнут. Всем достанется кроме тебя.

— Ты бы слышал, чего эти паршивцы о простых людях говорят, да какими словами вас обсуждают, сам бы их пострелял, — распалился дед.

— Забей. Не обращай внимания на этих козлов. Нам главное не сорвать переправу. Я знаю, тебя неизрасходованная сила распирает, но придержи ее при себе. Когда доберемся до спокойного места, дам тебе душу отвести. Обещаю.

— Ну, хорошо, — недовольно проворчал невидимый дух. — Пущай живут. Но смотри, ты обещал.

— Слово мое знаешь. Обещал, сделаю.

Когда он вернулся к костру, то мужики сгрудились вокруг его подмастерья, развесив уши, а он старательно развешивал на эти самые уши длиннющую лапшу про всякие ужасы, что путешествуя с мастером, видел и слыхал.

Иван заулыбался, но осаждать протеже не стал, и тот, с его немого согласия продолжил самоутверждаться в кругу не менее бывалых мужиков.

Это в его возрасте нормально. Пусть лучше так утверждается, забивая баки доверчивым работягам, чем, как иное зверье, разбойничая на дорогах да насилуя беспомощных девчонок в городских подворотнях и маленьких деревнях.

Пусть Юра и был раньше воришкой, но то было не от хорошей жизни. Куда еще мог податься никому не нужный беспризорный пацаненок, на которого всем и каждому плевать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Все, пора работать мужики! — воскликнул паромщик, хлопнул ладонями себя об колени и встал из-за костра. — Вас мы под конец перевезем, ты не против? — Обратился он к Ивану.

— Да без проблем.