Тайна гувернантки - Эмилия Остен

— Мне Ричард рассказывал.

— Ричард успел побывать и в Индии? — заинтересовался Джонатан.

— Говорит, что изучал тамошние болезни.

— Надеюсь, он не на себе экспериментировал! — передернула плечами Шерра.

— Вот приедет, и ты его сама спросишь, — сказала Кеилин.

— О, Ричард приезжает? Когда?

— Через три дня, как и все остальные гости; скоро тут будет не протолкнуться.

— Кейлин хочет праздника, — заметил Кеннет.

— Конечно, хочу, глупый! — фыркнула та. — Это наш с тобой общий праздник, не забывай.

— Может быть, пройдем в столовую? — сказал Кеннет. — Что стоять посреди гостиной…

Джонатан предложил руку Кейлин, а виконт — Шерре, как старшим из присутствующих дам; впрочем, Эмбер достался Бруно, который, подражая отцу, важно повел свою даму в столовую. Бедственное положение оставшейся без кавалера Аделии, впрочем, длилось недолго: Кеннет оглянулся, спохватился, извинился и заметил, что две дамы — это вдвойне прекраснее, чем одна. Аделия, просияв от счастья, взяла виконта под вторую руку.

Глава 4

Столовая оказалась монументальной. В этой длинной комнате с высоким потолком можно было устраивать званые обеды человек на полтораста.

— Надеюсь, вы с Кейлин не сидите на разных концах этого длиннющего стола? — со смехом спросила Шерра у Кеннета.

— Нет, мы не настолько не любим друг друга. А вот отец с матерью, как говорят старые слуги, так и обедали. Он — на этом конце, она — на том, между ними — миля полированного дерева. Все приличия соблюдены, но общаться невозможно.

Кеннет уселся во главе стола; по, правую руку от него устроилась Кейлин, рядом с нею — Аделия, Шерре досталось место по левую руку, за женою уселся Джонатан, а приборы рядом с ним, видимо, предназначались для Эмбер и Бруно. Будто из ниоткуда возникли слуги, подавшие первую перемену. Разговор потек еще оживленнее; говорили о каких-то событиях из прошлого, общих лондонских знакомых и новостях, в которых Эмбер ничего не понимала. Она следила, чтобы Бруно вел себя прилично, тихо отвечала на его вопросы, если знала ответ, слушала и наблюдала.

Теперь, когда Кейлин и Кеннет сидели рядом, сходство между ними еще больше бросалось в глаза. У обоих были каштановые волосы, только у брата гораздо темнее, чем у сестры, и глаза голубые, но разного оттенка. Наверное, близнецы не замечали, как повторяют жесты друг друга, неосознанно делают что-то в один и тот же миг, одинаково улыбаются, склоняют голову, говорят. Привыкшие к их поведению Даусетты ничуть не удивлялись и непринужденно болтали, а чужая этим людям Эмбер получила возможность рассмотреть Фэирхедов получше.

Несколько раз она ловила на себе внимательный взгляд Кейлин и чаще — непонятный, полный искреннего интереса взгляд Кеннета. Виконт, казалось, так же пристально изучает Эмбер, как и она его. И это волновало, волновало больше, чем бедная гувернантка может себе позволить. Теперь она была почти уверена, что Кеннет являлся ей во снах; она совершенно точно помнила и его поворот головы, и движения рук, и усмешку. Он ей снился, только Эмбер часто забывала сны, и вот они всплывали из пучины памяти, словно глубоко-полные рыбы, и медленно плескали хвостами. Она помнила, как бежала за ним, протягивала руки, а он уходил все дальше и дальше, и она так хотела и не могла его догнать…

— Мисс Ларк? Вы меня слышите?

— Простите, — очнулась Эмбер, — я задумалась.

— Надеюсь, о чем-нибудь приятном. — Виконт вертел в руках бокал. — Вы, значит, приехали с севера, раз вам тут так тепло?

— Я воспитывалась в пансионе Святой Марии неподалеку от Морпета. Моя тетушка отправила меня туда, когда мне исполнилось десять.

— Как ее звали?

— Мисс Мейда Ларк; она воспитывала меня. Мои родители рано умерли.

— Это очень печально, — сказала Кейлин.

— Но ваша тетушка, надеюсь, пребывает в здравии? — заботливо осведомился Кеннет.

— Увы, нет. Она скончалась четыре года назад, и я не видела ее с десяти лет.

— Примите наши соболезнования, мисс Ларк, — произнес Кеннет так, как будто и вправду соболезновал.

— О, все давно в прошлом. И мы с тетушкой никогда не были близки.

Эмбер решила не развивать тему. В конце концов, кому за этим столом действительно интересны подробности ее семейных отношений? Даусетты все знают, Кейлин смотрит не то чтобы приветливо; разве что Кеннету, не отрывавшему жгучего взгляда от Эмбер, однако не следует утомлять остальных.

Шерра разбила повисшую паузу, поменяв тему:

— Так что вы задумали, признавайтесь?

— Что ты имеешь в виду? — Кеннет с трудом перевел взгляд на леди Даусетт.

— Ваш день рождения, разумеется!

— Ах, это. Пускай Кейлин расскажет, я не силен в подобных описаниях.

— Я тоже не расскажу, — лукаво прищурилась Кейлин, — потому что это сюрприз!

— А фейерверк будет? — спросила Аделия; и хотя она явно адресовала вопрос Кеннету, ответила его сестра:

— Ладно, эту тайну раскрою: будет. И бал, конечно же, и еще охота. Но все подробности — потом!

— Вы все приглашены, — Кеннет обвел взглядом сидящих за столом. — И вы, мисс Ларк.

Этого Эмбер не ожидала. Одно дело — присматривать за хозяйским сыном, когда хозяева собираются на обед к друзьям; другое дело — оказаться на празднике, где она совершенно точно будет лишней.

— Не думаю, что это… — начала Эмбер.

— Не думаю, что мисс Ларк сможет, — перебила ее Аделия. — Она ведь присматривает за Бруно, его надо воспитывать, и вряд ли она может надолго отвлекаться от своих обязанностей.

— Не будь такой занудой, дорогая подружка! — рассмеялся Кеннет. — Ради такого случая можно и пропустить пару дней. Да ведь Бруно я тоже приглашаю, конечно, если ты, Шерра, разрешишь.

— Почему бы нет? — пожала плечами леди Даусетт, явно не видя в ситуации ничего предосудительного.

Аделия метнула на Эмбер колкий взгляд; той же хотелось сквозь землю провалиться.

— Мы это обсудим, — дипломатично произнес Джонатан.

— Вот и хорошо, — кивнул Кеннет.

— Думаю, мы не станем к вам переезжать на время праздника, — сказала Шерра, — до нас недалеко, а здесь и так будет не протолкнуться. Кстати, если у вас не хватит комнат, можете отправлять гостей к нам. Только аккуратных, пожалуйста. Я как раз обновила обстановку.

— Не хватит комнат? В этом мавзолее? — Кейлин закатила глаза. — Да ты, наверное, смеешься! Сюда можно впихнуть весь лондонский свет, и еще останется место для лакеев. Прапрадед строил на славу.

— Вряд ли он делал это сам, — хмыкнул Кеннет. — Скорее на него работала уйма архитекторов и строителей. Но прапрадедушка, судя по семейным хроникам, был человеком деятельным; так что не удивлюсь, если он жил здесь неподалеку в сторожке все время, пока шла стройка.