Знакомство с Иньес. Путешествие в несбывшееся (сборник) - Валерий Богушев

– Как тебя зовут?

– Надя.

– Красивое имя. Очень приятно. А меня Максим…

Он оставляет улыбающуюся девушку. Странное дело, это не первый случай. Может, быть, девушки чувствуют, что он принадлежит к тайному обществу влюбленных, в котором свои легко распознают друг друга по каким-то незаметным для непосвященных признакам? Эх, где же они были раньше, когда он ощущал себя одиноким и никому не нужным. Максим сворачивает в переулок. Спокойная старина городского квартала здесь причудливо подчеркнута современными постройками в готическом стиле. Он заходит в кафе, садится у окна. В зале пусто, интимный сумрак подсвечен тусклыми лампочками на стенах и в потолке, в светящихся ореолах. У противоположной стены молодой человек с длинными волосами а-ля разночинец времен Достоевского пьет с девушкой пиво. Макс неспешно потягивает из бокала венгерский «совиньон», закусывая кусочками шашлыка, равнодушно смотрит на голые деревья за окном, на прохожих с раскрасневшимися лицами. Ему пришла в голову мысль, что скоротечность времени иначе воспринимается в двадцать лет, чем в тридцать пять. Время с годами летит все быстрее, но ощущение безысходности притупляется. Или наоборот? Не важно.

Он подумал об Ольге. Он всегда ее вспоминал, когда оставался один и не был ничем занят. Если бы она сейчас оказалась рядом! Официантка принесла кофе с пенкой в маленькой белой чашке. Достал из кармана пиджака пачку и прикурил сигарету перламутровой зажигалкой, которая напоминала о лете.

…Геленджик. В парикмахерской на улице Горького юная девушка в короткой маечке, открывающей загорелый живот, в льнущих к стройному телу тоненьких бирюзовых брючках откинула назад спинку кресла так, что его голова оказалась над белоснежной фаянсовой раковиной, намочила волосы теплой водой из душа, мягко втёрла шампунь и смыла пену, на пару секунд ласково-бесстыдно юркнув пальчиками в уши. Потом с какой-то врожденной грацией и уверенностью, взыскательно и серьезно посматривала большими черными глазами в зеркало на то, что выходило из-под ее ножниц или стрекочущей машинки, лишь иногда пересекаясь в отражении с его оценивающим взглядом. Отдал девушке в руки две сотни, сказал, что просто супер. Она ответила «спасибо».

На улице было жарко. Полуголые розовые, белые, бронзовые и шоколадные тела группами брели с пляжа. Он остановился под сосной, достал сотовый и набрал номер. Ответили не сразу.

– Привет, Оля. Как дела?

– Привет. Все нормально. А как тебе отдыхается?

– Скучно. Ты завтра приедешь?

– Нет, не смогу. Работаю.

– Тогда, может быть, я к тебе? Мне очень нужно с тобой увидеться.

– Когда ты уезжаешь?

– В понедельник, через два дня.

– Ладно. Приезжай завтра с первым рейсом. Попробую отпроситься.

С этого момента он попал во власть неодолимого приятного волнения. Даже вечером, разговаривая за ужином с двумя девушками из Уфы Галей и Викой, которые делились восторгом от экскурсии с дайвингом, все время думал о предстоящей встрече.

На следующее утро Максим проснулся в половине пятого, тихонько, стараясь не скрипеть половицами, прошел мимо открытой двери соседней комнаты, где за занавеской спали Галя и Вика, выпил на кухне чай с бутербродом и отправился на автостанцию. Купил билет до Краснодара. Извилистая дорога то прижималась к горам, то надолго вырывалась на ровное место, открывая внизу кусочек берега и море. Мотор издавал убаюкивающее дружественное урчание с приглушенным завыванием на подъемах.

Странное дело, почему-то именно сейчас, когда он стоял на пороге чего-то нового, перед ним проплывали один за другим совершенно не связанные друг сюжеты из прошлого, казалось бы, давно и бесследно забытые. Оказывается, он не раз влюблялся до Сони, и только сейчас осознал это. Похоже, ему наконец-то удалось освободиться от Сониного влияния, хотя много лет его тешила эта всепоглощающая зависимость.

Конец ознакомительного фрагмента.