Первая тайна академии Грискор (СИ) - Минаева Анна Валерьевна

— Ступеньки скользкие, — обиженно отозвался второй немного гнусавый голос. Похоже, его обладатель успел простудиться в самом конце зимы.

Неудачник.

— Давай передохнем, — предложил первый голос, который Табита назвала бы скорее мелодичным и приятным. — Шутка ли, с шестого этажа труп нести.

Табиту опять качнуло, а потом в спину ударило земной твердью, хрустнул снег. Похоже, ее бесцеремонно швырнули вместе с носилками на землю. Нет, ну а что, она-то уже ничего особо чувствовать не должна.

— Уф! — выдохнул один из стражников и, кажется, прохрустел спиной. — Когда уже в это общежитие подъемник установят? Который год обещают!

— Тебе-то что? — пробормотал гнусавый. — Ты тут не живешь.

— Не живу, но в последнее время слишком много смертей среди студентов. А мне приказано их в подвалы таскать, — подтвердил тот, охнув. Наверное, выпрямился. По крайней мере, так решила Табита Ваерс, которая, несмотря на уверенность стражи, холод все же чувствовала.

Он мерзкими ледяными щупальцами касался пальцев на ногах и спокойно пробивался сквозь тонкие относительно теплые тапочки на плоской подошве. А потом уже дотянулся и до носа, поселившись на нем концентрированной ледяной аурой.

Следующими должны были стать пальцы на руках. Еще немного — и простуды будет не избежать.

Табита не собиралась болеть после этой инсценировки. Но кто там будет слушать ту, что притворяется трупом?

— Хорошая погода, — задумчиво протянул тот стражник, у которого был более приятный голос. Хотя и ему сейчас Табита желала отморозить все самое ценное.

— Да чем же хороша? — опять возмутился противный. — Метет так, что и дракона перед носом не увидишь.

— Зато небо какое чистое. При такой-то метели, — так же вдохновенно продолжил первый. — Когда ты последний раз такое видел?

— Тебе лишь бы парком любоваться! Идем уже! Я замерз так, что скоро сопли в сосульки превратятся!

«Попробуй высморкаться», — подумала Табита, сетуя на то, что сейчас вообще никак не может влиять на ситуацию.

Действие «яда» должно было перейти в следующую фазу уже слишком скоро. И Табите совершенно не хотелось, чтобы свидетелями ее возвращения к жизни стали двое стражников.

Не сказать, что ей было слишком уж их жалко, после такого-то обращения с телом студентки, но все же оживать она собиралась при других обстоятельствах.

— Никогда не понимал, что вот там за статуя? — прогнусавил второй, шумно высморкавшись. То ли услышал мысли Табиты, то ли дошел до столь важного решения сам.

— Памятник первому ректору академии Беосу Олту, — отозвался тот, что поприятнее, наклоняясь над девушкой. — Говорят, мудрый был мужик. Столько артефактов новых изобрел.

Табита, если бы могла, сделал бы замечание и сказала, что не создавал он никаких артефактов. Он был зельеваром и интриганом, но об этом… Об этом она узнала не из книг. Хотя и много их прочитала за последние полгода.

Но правду о первом ректоре академии Грискор ей рассказал другой человек. Человек, о котором… О котором можно было рассказать очень много. Но Табита сейчас была способна только молчать. И вспоминать их первую встречу.

***

В тот день осень еще была теплой. С начала обучения в академии Грискор прошла всего неделя. За эти семь дней уже многое успело устаканиться, студенты заняли те места, которые собирались удерживать последующие пять лет. По крайней мере, большинство надеялись именно на это.

Первокурсников заселили в общежития, познакомили с преподавательским составом, провели первые вводные занятия и выдали огромный список литературы для изучения в свободное время.

Табита в тот день шла из библиотеки, придерживая высокую стопку книг. Она собиралась стать лучшей на потоке. Злость на родителей не утихла, нет, она стала только сильнее. Раскрывалась за спиной огненными крыльями и толкала вперед.

«Я им еще докажу, — думала она каждый день, просыпаясь вместе с восходом солнца. — Отец извинится. Они поймут, как были не правы».

Табита Ваерс перестала вспоминать о том, что родные люди ненавидели магию еще до ее рождения. Ведь теперь она была частью этой магии. А значит, они ненавидели ее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Их родную дочь!

Это не укладывалось в голове, это злило, выводило из себя и толкало на крайности.

Она хотела доказать им. Доказать себе. Всему миру!

Табитой в то время управлял только огненный гнев. Он тлел угольком где-то в груди. И распалялся от малейшего дуновения ветра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Именно это давало ей силы. Табита вставала раньше двух третьекурсниц — соседок по комнате, с которыми практически не общалась, готовилась к занятиям, внимала всем словам преподавателей на лекциях, а после до самой ночи читала и изучала учебники.

Ей уже не терпелось научиться применять магию. Табита радовалась тому, что пошла учиться на факультет чародейства. Оказалось, что с применением заклинаний у них все очень точно и довольно понятно. Надо было разобраться лишь с двумя вещами: понять, как чувствовать свой дар, и научиться зубрить.

Точные формулы, понятные слова заклинаний, запоминающиеся жесты. И правила. Правила, которые требовали скрупулезного исполнения. И за это в награду можно было получить готовое к использованию заклинание.

Табита за эту неделю успела продвинуться намного дальше той программы, что давала ей академия. И продолжала углубляться в теорию с помощью книг и манускриптов. Но душа требовала практики. Незамедлительно.

Девушка уже даже начала присматривать места в академии, где можно не попасть на глаза преподавателям или страже, чтобы попробовать хотя бы мало-мальски простые чары. Просто высечь пальцами искру. Или выжать из воздуха каплю воды. Если у нее, конечно, получится без объяснений преподавателя разобраться с той силой, что она уже начинала чувствовать внутри.

Стихийные чары были самыми простыми и легкими. А значит, и начинать стоило с них.

Именно об этом думала Табита, направляясь из большой библиотеки в сторону общежития. Может, потому и не сразу заметила, что навстречу ей шли несколько парней в выглаженных черных формах, украшенных серебристой вышивкой.

На реальность Табита обратила внимание, когда кто-то шикнул на нее сбоку.

— Смотри куда идешь!

Она вздрогнула и придержала книги, которые чуть было не посыпались на землю.

— Мэйт, прекрати, — слова предназначались тому парню, который решил напугать задумавшуюся Табиту.

А вот тот, кто сказал их…

Девушка перевела взгляд и на мгновение замерла, не понимая, почему дыхание вдруг перехватило.

Рядом стоял светловолосый парень выше ее на голову. Форма академии натянулась на его плечах, словно готовая лопнуть от малейшего резкого движения. Через легкую ткань рубашки проступали мышцы на руках.

«Наверное, если он их напряжет, ткань точно не выдержит», — подумала Табита.

— Прости моего друга, — незнакомец легко улыбнулся, блеснув белоснежными зубами, а в темно-карих глазах Табита поймала свое отражение.

Она увидела себя его глазами. Невысокая и до ужаса худая, с растрепанными криво остриженными волосами, которые на солнце отливали медью… Будто и не она вовсе.

Вынырнуть из его глаз оказалось для нее сложнее, чем добраться до академии Грискор. В разы сложнее. А когда наконец получилось моргнуть, теплое незнакомое чувство волной поднялось по телу и сдавило ей горло. Легко, играючи… Табита на мгновение задохнулась от этого чувства.  Руки онемели, перестали чувствовать книги, земля стала какой-то слишком мягкой для того, чтобы стоять на ней ровно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Табите понадобилось время, чтобы тряхнуть головой, а потом ею же качнуть, отгоняя нахлынувшие эмоции:

— Ничего.

А потом она резко развернулась и поспешила в сторону общежития.

То странное и незнакомое девушке чувство исчезло. Но вместо облегчения появилось легкое сожаление из-за того, что все так быстро закончилось. А чуть позже Табита поймала себя на мысли, что хотела бы испытать это еще раз.