Мой кумир - Маргарет Уэй

– Может, я чувствую себя в норме только тогда, когда ты рядом. – Он решительно повернулся к ней. – Я скучал по тебе, а ты не приезжала.

Эти его слова вывели ее из себя.

– Я не могла простить тебя за то, что ты разбил мое сердце! – сердито воскликнула она. – Ты был нежен со мной, Кифф. Когда я была ребенком, когда была подростком. Старался, чтобы я никогда не чувствовала себя одинокой. Твоя доброта и твое терпение навсегда остались в моей памяти. Мне казалось, что ты старше меня не на шесть лет, а гораздо больше. Потом я выросла. И ты всего этого меня лишил. Но только после того, как едва не добился меня.

Ее голубые глаза сверкнули.

На его бронзовых щеках проступил румянец.

– Случилось то, чего ты хотела. – Он обвил ее обеими руками со страдальческим выражением на лице. – То, чего я хотел. Никто из нас не мог остановить это. Никто из нас и не пытался. Словно это было предопределено. Познать твое тело значило все для меня, Скай. Никогда не забывай этого. Это была новая ступень в наших отношениях. Интимность. У меня есть сестра, которая всю свою жизнь борется с ревностью к тебе. Задумайся на минуту над ее ревностью. Это тебя я любил, Скай. Ты была такой живой и забавной и задавала бесконечные умные вопросы. Ты искрилась. Мне дорога Рейчел. Она – член моей семьи. В нас течет одна кровь, но, страшно признаться, я часто не люблю ее.

– А ты считаешь, что должен? – с вызовом спросила Скай. – Рейчел никогда не относилась ко мне хорошо. Она позволяет своей ревности разъедать себя. Хотя не так уж необычно, когда кого-то в семье не любят. Мы не можем выбирать своих родственников. Не можем всегда любить их.

– Согласен. – Мускул дрогнул на его подбородке. – Мне приходится сталкиваться и с ревностью Скотта. Оба они портят себе жизнь ревностью и обидами. Оба никак не устроят свою жизнь. Рейчел не думает найти себе какую-то работу. Она кое-что умеет делать, но рассчитывает на свой капитал. Кто знает, о чем думает Скотт? Я предлагал ему Мурали-Донс. Это для него шанс встать на ноги. Но нет! Он зациклился на своей неприязни ко мне.

– Может быть, все изменится, когда он влюбится? – предположила Скай, чувствуя, как Кифф напряжен и расстроен. – Встретит подходящую девушку? Женится?

Кифф горько рассмеялся:

– Скотт грезит только тобой. Это сразило ее словно громом.

– Но он наверняка уже забыл меня. – Его заявление привело ее в шок и смятение. – Я видела его с Джеммой. Очень милая молодая женщина.

– Которая напрасно тратит время, – с легкой злостью изрек Кифф. – Мне Джемма тоже нравится. Она станет прекрасной женой какого-нибудь счастливца, но это не будет Скотт. Ему всегда будет нужна та женщина, которая нужна мне. Как однажды сказала бабушка, «Скотт хочет стать тобой, Кифф». В этом и заключается его огромная жизненная проблема. Соперничество с родным братом глубоко запало ему в душу.

– Тогда это ужасно, – произнесла Скай. – Возможно, ему нужна профессиональная помощь.

– Думаешь, он этого не понимает? – со злостью и одновременно с сожалением произнес Кифф. – Скотт прекрасно все осознает. Он знает, что им движет. Трагедия заключается в том, что он не хочет ничего менять.

– Тогда это навечно. Мне не стоило возвращаться. – Как ей ни больно было, Скай убедилась в этом. – Мне нет тут места, Кифф. Я только все ухудшаю. Вспомни, кто я такая.

Его глаза вспыхнули, как летняя молния.

– Кто ты такая? Я скажу тебе. Ты красивая, умная, изысканная женщина. Мне наплевать на то, что тебя знали как маленькую девочку без матери, которую растил Джек Маккори. Джек – прекрасный человек. Но кем, ради всего святого, была твоя мать? Вот в чем вопрос.

Она вскинула голову:

– Что ты имеешь в виду?

– Почему тебе не хватает мужества разрешить твои сомнения… наши сомнения?

– Не понимаю, о чем ты.

Она понимала. Некоторые стороны жизни ее матери были совершенно неизвестны.

– Понимаешь, – спокойно возразил он, – но я не могу заниматься этим сейчас. Сними свое черное платье, которое так подчеркивает красоту твоей кожи и волос. Оставь записку Джеку. Напиши, что поехала кататься со мной. Он поймет.

Глава 3

Птицы кричали, свистели над их головой, наполняя все вокруг какофонией звуков. Они выехали далеко за пределы главной территории, пустив необузданных лошадей в галоп. Они мчались к гряде дюн, сверкающих, в ослепительных лучах солнца.

Время от времени припавшие от страха к земле кенгуру поднимали свои головы при их приближении и старались убежать с их дороги.

Жара не ослабевала. Грозовые облака сгущались на небе. Скай было безразлично, вымокнут ли они. Любой дождь стал бы благословенным. Хлопчатобумажная рубашка прилипла к ее спине. Пот стекал струйками по груди. Издалека доносились раскаты грома. Она видела устрашающие вспышки. Соседнего скотопромышленника убило молнией всего несколько лет назад. Но, как ни странно, ей совсем не было страшно. Она была с Киффом.

Спустя полчаса Кифф остановил своего коня. Скай сделала то же самое. И всадники, и лошади нуждались в отдыхе. Вскоре все вокруг потемнело, надвигалась сильная гроза.

Кифф прокладывал путь, стараясь отыскать надежное убежище среди холмов. Он очень любил этот древний район с его сказочной историей. Скалистые подобия полуразвалившихся замков с зубчатыми стенами таинственно смотрелись на бескрайней, совершенно плоской равнине. От этой земли исходила какая-то таинственная сила. Многие местные жители, и белые, и аборигены, утверждали, что в некоторых районах испытывали панику, ощущение того, что за ними следят, хотя на десятки миль вокруг не было ни единой души. Такие утверждения Кифф слышал много раз, в том числе от исследователей, которые испытывали то же чувство вблизи возвышающихся в пустыне громадных монументов, которые стояли миллиарды лет.

Скай и Кифф спешились, оставляя глубокие следы на ржаво-красной жирной глине. Позаботившись о лошадях, они стали подниматься по склону одной из дюн, под тень растущих там акаций и орхидей. Золотые солнечные лучи пробивались через облака и заливали пустыню фантастическим светом.

Скай хорошо знала это место. Она бывала здесь много раз. В основном с Киффом, иногда одна, чтобы поразмышлять и полюбоваться красотами.

Кифф достал из своей сумки одеяло и, дав ему расправиться на ветру, разложил на песке, в тени орхидей, затем жестом пригласил Скай сесть рядом с собой. Тут же на одеяло заползли проворные ящерицы.

– У меня не укладывается в голове, что отца нет в живых, – взволнованно сказал Кифф. – Ему было всего пятьдесят с небольшим, разве это возраст в наше время? Вот бабушке восемьдесят. Папа был всем так необходим.