На закате - Сандра Браун

Нежная гибкая шея придавала ей трогательную хрупкость. Россу вдруг захотелось дотронуться до бешено пульсирующей жилки на шее Лидии. Он опустил взгляд ниже и уже не мог отвести его от роскошной груди, соблазнительно обтянутой тесным платьем.

Заметив его взгляд, Лидия прикрыла рукой то место, где не застегнулись пуговицы.

– Ма посоветовала мне побыть на свежем воздухе.

– А Ли где? – Росс досадовал и на нее – надо же, разоделась, как приличная женщина, хотя он-то знает ее истинную цену! – и на себя, поскольку понял: ему приятно, что она ждет его. Он старался не вспоминать, как обольстительно выглядит грудь Лидии, когда его сын припадает к коричневым соскам, забыть необычный цвет ее глаз, напоминающих выдержанное вино. А уж привычка Лидии, разговаривая с ним, время от времени облизывать губы просто сводила его с ума.

– Там. – Она кивнула на фургон. – Мы перенесли его поближе, так что если он заплачет, я услышу. – Девушка поспешно вытерла руки о платье, надеясь, что Росс не станет ругать ее при всех. Она ведь тоже в долгу не останется, а такая сцена еще больше уронит ее в глазах окружающих.

Коулмен заглянул в корзинку. Лицо его мгновенно просветлело, уголки губ слегка изогнулись. С любовью похлопав сына по попке, он повернулся к Лидии. Она тоже с улыбкой смотрела на малыша. На мгновение их глаза встретились, и оба тут же поспешно отвернулись.

– Я сварила кофе.

– Спасибо.

Росс снял с плеча лассо, с другого ружье, отстегнул кобуру, притороченную к ноге. Лидия никогда не видела, чтобы мужчины носили пистолет в таком месте, и это почему-то позабавило ее.

Стараясь не пролить ни капли, девушка наполнила чашку и подала Россу. Его тонкие длинные пальцы были покрыты темными волосками, почти незаметными на загорелой коже. Как только он взял чашку, Лидия поспешно опустила руку.

– Это что, жаркое? Пахнет вкусно!

– Его приготовила Ма.

– Ясно.

Они избегали смотреть друг на друга. Коулмен неторопливо пил кофе. Мужчина и женщина не замечали шума лагеря, как будто во всем мире, кроме них, никого не было.

– Пойду умоюсь, – сказал наконец Росс.

– Люк принес свежей воды. А там и жаркое подоспеет.

Обойдя фургон, Росс снял рубашку и, удивляясь, почему так вспотел, приступил к мытью. Сколько ни обливался он холодной водой, кожа все равно горела.

Уединение Лидии нарушили девочки Лэнгстонов, Мэринелл и Атланта, прибежавшие к ней с букетом лютиков.

– Смотри, что мы тебе принесли! – Мэринелл просияла.

– Какие красивые!

– Да ты понюхай! – Девочка приблизила цветы к носу Лидии.

– Они и пахнут приятно, – вставила более робкая Атланта.

Лидия сразу догадалась, что задумали проказницы, но решила не портить им игру. Склонившись над лютиками, она вдохнула их тонкий аромат, а когда выпрямилась, оказалось, что кончик ее носа испачкан в желтой пыльце. Девочки разразились смехом.

– Попалась, попалась! – хором завопили они.

Лидия вспомнила, что когда-то они с мамой так же дурачились, но с тех пор прошло много лет. Как приятно, что у нее опять появились подружки!

– Эти цветочки очень подойдут к твоему платью, – тоном знатока изрекла Мэринелл. – Правда, Атланта? – Она ткнула локтем сестру в бок.

– Еще как!

– Я вставлю их вот сюда. – Лидия расстегнула верхнюю пуговицу, с трудом застегнутую Ма. Дышать стало легче, однако грудь обнажилась до неприличия. Сунув лютики в вырез, она чуть прикрыла слишком вызывающее декольте.

Если бы рядом было зеркало, Лидия увидела бы, как подчеркивают ее чувственность эти скромные лесные цветы. Однако она и не помышляла о кокетстве. Завлекать мужчину? Ну уж нет. Лидия имела печальный опыт, закончившийся родами. Она не предполагала, что женщина может по доброй воле делать то, чего требовал от нее ненавистный Клэнси, взявший ее силой.

Между тем Росс, не обращая внимания на заливистый смех и девчачьи голоса, погрузился в свои мысли. Приятно, конечно, вернувшись домой, обнаружить, что тебя ждет горячий ужин и кофе, но ведь эта девушка в каком-то смысле его должница. Он приютил ее, дал крышу над головой, более того – уступил собственную постель! Разве не так?

Вообще-то с Ли она неплохо управляется, продолжал рассуждать Росс, натягивая чистую рубашку. Парень набирается сил день ото дня, пополнел и уже не выглядит таким истощенным и слабеньким.

Глядясь в крошечное зеркальце, Коулмен пригладил волосы. Он уже забыл, когда в последний раз причесывался, и не понимал, почему именно сегодня у него вдруг возникло такое желание. Наверное, просто вспомнил о словах Виктории, считавшей, что джентльмен всегда должен заботиться о своей внешности, даже если на нем рабочий костюм. Во всяком случае, девица, поселившаяся в его фургоне, тут ни при чем. Впрочем, раз уж им суждено какое-то время жить вместе, надо соблюдать хотя бы внешние приличия.

От фургона Лэнгстонов донеслись громкие крики Ма: она звала дочерей ужинать. Когда девочки убежали, Лидия взяла ложку и попробовала жаркое. Изумительный вкус! И почти готово.

– Добрый вечер, – услышала она бархатистый мужской голос. По тому, как мужчина растягивал гласные, Лидия догадалась, что перед ней уроженец Юга. Хотя голос был приятным, она почувствовала смутное беспокойство. Лидии не хотелось ни с кем разговаривать. Всего несколько минут назад мимо продефилировали миссис Уоткинс с дочерью, причем с весьма надменным видом. Наверняка и этот южанин пришел поиздеваться над ней.

Стараясь не выдать страха, Лидия подняла глаза. Перед ней стоял мужчина, пожалуй, чуть моложе мистера Коулмена. Из-под широкополой шляпы выбивались мягкие вьющиеся каштановые волосы. На незнакомце был белый костюм и синий жилет, из кармана которого свисала золотая цепочка от часов. Голубые глаза светились добротой и грустью, на бледных щеках играл яркий румянец.

Лидия с удивлением отметила, что молодой человек смотрит на нее дружелюбно и с любопытством, но вовсе не с осуждением.

– Позвольте представиться, мисс Лидия, – Уинстон Хилл к вашим услугам. А это Мозес.

Хилл указал на своего спутника – широкоплечего негра в строгом черном костюме и белой сорочке, украшенной узким темным галстуком. В волосах и бровях Мозеса поблескивали серебряные нити, однако лицо казалось удивительно моложавым.

– Откуда вы знаете мое имя? – изумилась Лидия.

Уинстон Хилл улыбнулся:

– По всему лагерю уже прошел слух о вашей поразительной красоте. Признаться, вы превзошли мои ожидания.

Девушка зарделась. Впервые в жизни ее удостоили столь изысканного комплимента.

– Рада познакомиться.

– Взаимно. Я слышал, вы взяли на себя заботу о маленьком сыне мистера Коулмена. Весьма благородный поступок, тем более что вы недавно пережили утрату.

Никто никогда не разговаривал с Лидией подобным тоном. Слова стекали с уст Хилла, словно мед.

– Благодарю вас. Для меня это совсем не обременительно. Ли – прелестный малыш.

– Не сомневаюсь. Я всегда восхищался красотой и стойкостью его покойной матери, не говоря уж про отца – образец мужских добродетелей. – Вдруг молодой человек закашлялся и поднес к губам платок. Похоже, это расстроило его. – А теперь позвольте откланяться. Мы с Мозесом будем рады оказать вам любую услугу, если понадобится.

Смущенная его изысканными манерами, Лидия пролепетала:

– Спасибо. Я непременно воспользуюсь вашей любезностью.

– Надеюсь, – улыбнулся Хилл. – А вот и мистер Коулмен! Добрый вечер.

Обернувшись, Лидия увидела Росса, стоявшего возле фургона. По сравнению с утонченным мистером Хиллом он выглядел несколько грубовато. В ответ на приветствие Коулмен лишь кивнул.

– До свидания, мисс Лидия. – Уинстон наклонился, взял руку девушки и поднес к губам. Через мгновение они с Мозесом удалились.

Лидия как завороженная посмотрела на руку, которую только что поцеловал Хилл, затем перевела взгляд на Коулмена. Он был мрачнее тучи и, как всегда в минуты гнева, покусывал нижнюю губу.

– Ужин готов, – сообщила девушка неожиданно севшим голосом. Достав тарелку, она зачерпнула полную ложку жаркого и протянула Россу, но тот даже не подумал взять. Подбоченившись, он сжимал и разжимал кулаки, будто собирался кого-то ударить. На скулах его ходили желваки. В сгустившихся сумерках Росс выглядел особенно зловеще.

Его зеленые глаза были устремлены на злосчастный букетик, прикрывающий декольте. От волнения грудь Лидии вздымалась, и цветы трепетали. Этот пристальный взгляд смутил девушку. Если бы не тарелка, она бы прикрылась руками.

– Паршивая шлюха! – бросил Коулмен. – Мне все равно, чем ты занималась до сих пор, но, пока живешь под моей крышей, я не позволю тебе ублажать клиентов!

Виктория наверняка упала бы в обморок от подобных речей. Лидия же пришла в ярость. Глаза ее полыхнули золотистым огнем, даже волосы, казалось, зашевелились от негодования. Не успел Коулмен опомниться, как она сунула тарелку ему в руки и, сердито взмахнув юбкой, скрылась за полотняным пологом.