Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!) - Ярослав Георгиевич

Причина, почему им не ответили, обнаружилась очень скоро. Внутри, в кресле, поставленном у раскалённой печки, дремал дед. Который испуганно подпрыгнул только после того, как его тронули за плечо.

— Привет, отец! Чё происходит, куда все делись? Не знаешь?

Дед широко открыл глаза, и тяжело задышал — видимо, перепугавшись и не совсем понимая, что происходит.

— А? Ой, молотёшь, ну и напухали, щертче так и прыгает… — старик прошамкал внезапно громко. И, окинув всех подслеповатым взглядом, после небольшой паузы продолжил: — Это ваш дом? Проштите, ешли што… Шамёрш штрашно, ешли бы не шогрелшя тут…

— Да не, не наш! Сами тут пробегом. Куда подевались все, ёмана? Тоже что ли не помнишь ничего?

— Што говорите? Не шлышу…

— Что происходит, говорим? Где все? — наклонившись к уху старика, заорал Евген.

— А, не шнаю нишево… На шемле ошнулся, нишего не помню. Хте, худа попал — нишего не шнаю. Шовшем штар штал… Так вы мешные?

Пообщавшись с дедом, удалось выяснить — зовут его Вилен Александрович, он мастер-токарь, давно на пенсии, и — как и остальные — какое-то время назад очнулся в лесу, ничего не помня о том, как там оказался. Попал под дождь, под снег, долго шёл, и только после этого выбрался к посёлку. Ходил по нему, кричал, спрашивал — никто нигде не ответил. Тогда, когда понял, что совсем замерзает — стал пытаться забираться во все дома подряд. Сил у старика было мало, видел он плохо, поэтому задача оказалась не такой уж простой. Но, в конце концов, он всё же смог проникнуть в чью-то избу и обосновался там. Нашёл дров и растопил печь, после чего Вилена Александровича ожидаемо разморило. Никаких зверей нигде не встречал, последнее воспоминание, до того, как очнулся в этих странных краях — было как раз то странное свечение в небе. Ни про какую летающую тарелку дед не знал, как и про остальные странности окружающего мира — видел плохо, и ничего такого попросту не заметил.

— Ну что, заночуем здесь? А то темнеет уже?

— Да, думаю, дед не будет возражать. Эй, отец, пустишь переночевать?!

- Та што ше не пуштить. Рашполагайтешь…

Спустя некоторое время единственная комната избушки была приведена в более-менее пристойный вид — Кристина с Юлей быстро прибрались, даже подмели. Где-то нашли одеяла и постельное бельё, застелили спальные места. Одну из двух кроватей выдали Вилену Александровичу, вторая отошла девушкам. Евген сначала хотел занять себе лежанку — мол, первый сел, значит моя — но, поняв, что оказался в меньшинстве, был вынужден согласиться спать с Валерой на полу, утешая себя тем, что там было поближе к печке.

На плите заскворчала тушёнка, на этот раз не в банках, а по-цивилизованному, в сковородке. Рядом старательно запыхтел старенький советский чайник. Нашлись и соль, и приправы, и чай "майский", и даже пачка затвердевшего печенья… Спустя какое-то время, все расселись вокруг стола, в тепле и уюте, только без света — на улице уже опять была ночь. Почти непроглядный мрак лишь слегка разгонялся огненными сполохами из открытой настежь дверцы печки.

Дед, что не мудрено, оказался очень голодным. Поэтому, после того, как его пригласили разделить трапезу с остальными, растрогался и принялся не переставая благодарить за угощение. Евген сидел мрачный — он был против отдавать тушёнку кому попало, ведь драгоценный запас был не бесконечен. Но его никто не поддержал: и Кристина, и Юля без раздумий встали на сторону Валеры. Последнему было безмерно стыдно за спутника, и парень радовался только, что глуховатый старик не слышал их спора.

За чаем молодёжь разговорилась. Сначала все начали рассказывать про себя. Первой была, конечно же, словоохотливая Кристина. Выяснилось, что она родом из Пензы, но приехала учиться в Москву, на модельера. Из-за какого-то "упрямого старого козла" ей грозило отчисление на четвёртом курсе. Но это уже было не важно — так как она присмотрела себе работу, и собиралась съехать из общаги и снимать жильё, на пару с подругой. В остальном, описание жизни девушки кишело рассказами про клубы, парней, шмотки, крутые тачки и прочее.

В какой-то момент Валера поймал себя на том, что с огромным интересом слушает эту простую бесхитростную историю. Потому что черноволосая красавица производила двойственное, очень неоднозначное впечатление. С одной стороны, эти живописания разгульной столичной жизни, преклонение перед всем блестящим и дорогим — консервативно воспитанный парень такого не любил и осуждал, считая, что приличная девушка должна быть домашней и скромной, а деньги — не главное в жизни. Но, с другой стороны, Кристина не была ни гламурной дурочкой, ни провинциальной простушкой. В ней ощущалась какая-то хватка, стержень, что ли… Чувствовалось, что такая нигде не пропадёт. Мелькнула даже мысль — она нарочно старается казаться глупее.

После живо и в красках расписанных похождений одинокой девушки в большом городе, последовал куда более незатейливый рассказ Евгена — младшего ребёнка в сильно пьющей многодетной семье. Валера загрустил, вспомнив своих родителей, и почти вся эта безусловно поучительная и грустная история пролетела мимо его ушей. Откладывались в сознании только отдельные слова и фпазы — "папаша откинулся", "заснул в сугробе", "бухали с мамашей", "отобрали права", "старшого закрыли", и так далее. Причём, судя по всему, Евген совершенно не тяготился всем этим, и воспринимал подобную жизнь как норму. Ещё, иногда казалось, якобы он что-то недоговаривает…

Когда новгородец замолк, все взгляды выжидающе уставились на Валеру и Юлю. Так как последняя, как всегда, старалась слиться с местностью и казаться как можно более незаметной — парень начал сам. Его рассказ тоже был прост и в некотором смысле стандартен — мама, папа, школа, институт, ещё и работа. Всё это уложилось в несколько кратких и сухих фраз. О чём ещё говорить — он не знал. Не про диплом же свой рассказывать, любимую музыку, или про перипетии личной жизни…

Наконец, очередь дошла и до последней из их компании. Валере даже показалось, будто различает в темноте, как та покраснела. Но, несмотря на явное смущение от повышенного внимания к себе, девушка всё же начала рассказывать — сначала еле слышно и медленно, потом — всё более бойко.

Оказалось, Юля тоже студентка, первокурсница. Родом из Новосибирска, но переехала в Питер. Учится на учителя физкультуры, подрабатывает кем-то вроде секретаря в небольшой конторе, которая занимается поставками макетов костей и даже целых скелетов в учебные заведения. Последнее вызвало взрыв смеха и особый ажиотаж, и оживлённо обсуждалось ещё довольно долго.

Потом, разговор как-то незаметно переключился с прошлого на настоящее. В частности, коснулся странных браслетов, которые красовались на запястьях у каждого. Ведь даже Вилену Александровичу Валера выдал комплект, и в течение приличного времени изо всех сил старался объяснить, что с ними делать, каким образом подключиться к общей сети, и для чего это нужно. Но всё было бесполезно — то ли глуховатый дед не слышал, то ли не понимал. В конце даже мелькнула мысль: а стоило ли вообще тратить такой драгоценный ресурс? Но, как бы там ни было, и у старика теперь имелась своя пара браслетов.

— Так что это, откуда у вас такие штуки? Они правда всё могут, что там написано?

— Да нашли случайно, в армейском грузовике… И знаем не больше вашего. Судя по тому, откуда они — видимо, что-то для военных. Опять же, там всякие специализации предлагает, боевые. Как-то так…

— Но всё же. Как-то пробовали уже? Зарядить пытались?

— Ну, они вроде со временем подзаряжаются… Благодаря тому, что мы сеть образовали — теперь на целых четыре процента быстрее! Если б дед подключился, было бы пять, а так, увы… Ещё, можно какой-то спящий режим включить… Кстати, кто-нибудь пробовал?

— Не.

— Я тоже не включала.

— И я.

— Вот. Так что, пока не знаем, что это и как работает, да что с него толку… По поводу всех этих улучшений — судя по всему, ни у кого энергии не хватает?.. Ну да, так и знал… Жаль, не проверить! А специализации? Кто-нибудь выбирал? Что они дают?

— Ну я выбрала…

— И?

— Стрелка взяла.

— Ого! И что?..

— Ну, там добавились ещё эти, улучшения, всякие… "Меткая стрельба", "быстрая стрельба", "быстрая перезарядка"…

— Интересно! Понять бы ещё, как оно действует… Не научишься же ты вот так вот сразу, просто выбрав это, метко или быстро стрелять?

— Ну, не знаю…

— Понятно, не знаешь. Да… Интересно. А остальные что взяли?

— Сам не хочешь сначала сказать, ёмана? А то, спрашивает такой. Мы не в суде вроде…

— Могу. Легко. Я ничего не выбрал.

— Как ничего?..

— А вот так. Не хочу делать выбор наобум. Хочу больше информации. Понять, что действительно будет нужно…

— Подсмотреть, что выберем мы, и что с нами будет, да?

— Вовсе нет…