У Бога всегда есть работа для тебя. 50 уроков, которые помогут тебе открыть свой уникальный талант - Регина Бретт

Этот вопрос включает нашу «ядерную кнопку»: достаточно ли я?.. Это война, которая бушует в душе каждой матери. Достаточно ли я делаю для своих детей, если работаю вне дома? Достаточно ли я делаю для себя и для мира, если не работаю?

Мало того, однажды журнал «Тайм» имел нахальство напечатать на обложке вопрос: Хорошая ли ты мама? И ситуацию еще больше усугубила фотография, на которой красовалась сексуальная молодая мамочка в джинсах в обтяжку, кормившая грудью трехлетнего сына. Фото этой женщины кое-кого обеспокоило, но вопрос, заданный заголовком, должен был бы обеспокоить нас всех.

Хорошая ли ты мама?

Немало таких дней, когда ответ, данный нами самим себе, будет отрицательным.

Как тот день, когда моя маленькая дочка протянула мне ложку хлопьев, чтобы показать маленького червяка, извивавшегося среди них. О Господи, когда у этих хлопьев закончился срок хранения?! Или тот день, когда я улучила минутку, чтобы присесть в кресло на лужайке и открыть книгу, а моя малышка метнулась на улицу. Или тот день, когда я пришла достать ее из колыбельки и обнаружила, что она играет тем, что выкатилось из подгузника, который я плохо на ней застегнула. Или то утро, когда я обнаружила, что она грызет вместо завтрака пачку сливочного масла, после того как научилась открывать холодильник. Или то утро, когда мне пришлось отдирать ее пальчики от дверцы машины на парковке начальной школы, поскольку она вдруг стала бояться занятий. Она не знала, что я рыдала горше, чем она сама, когда ехала от школы на работу.

Если бы мы вели счет родительским удачам и неудачам, некоторые дни казались бы нам полным провалом. Моя дочь справляется с материнскими обязанностями гораздо лучше, чем это удавалось мне. Она учила своих малышей самостоятельно успокаиваться, пеленала их плотно, как маленькие бурритос[2], одевала в расписанные вручную «бодики» и обшивала ленточками слюнявчики. Она даже решила уйти с работы, чтобы быть мамой «на полную ставку».

Бывают дни, когда она звонит мне в слезах, иногда радостных, иногда виноватых, вызванных сложностями воспитания двоих детей – трехлетнего и десятимесячного. Достаточно ли она хорошая мама, если усталый Эшер, плача, просит свое «полосатое одеяльце» и умоляет ее вернуться за ним с дороги, а она этого не делает? Или если она позволяет Эйнсли наплакаться и уснуть, потому что именно сон больше всего нужен усталому младенцу?

Не бывает идеальных родителей. Не идеален никто. Ни те, кто проводит дома весь день. Ни те, кто ходит на работу. Ни те, кто тщательно стерилизует каждую бутылочку и соску. Ни те, кто кормит грудью до тех пор, пока ребенок не получит школьный аттестат.

Я помню, как моя мама поставила себе двойку за родительские обязанности. Она весь день не находила себе места, потому что мой маленький брат забыл дома свой завтрак, и она винила в этом себя. Помню, я думала: «Ого, неужели мы для нее так важны?» Моя мама старалась, как могла, воспитывая одиннадцать детей. В какие-то дни она попадала в «яблочко». В другие – в «молоко». Но она никогда не опускала руки, какой бы утомленной себя ни чувствовала.

Параллель с бейсболом – хороший способ измерения успеха. Отличный средний коэффициент результативности бэттера[3] – 300. Это означает, что ты совершаешь 70 % промахов. Промахи бывают даже у лучших игроков. Некоторые из величайших бейсболистов всех времен включены в список ста игроков Высшей лиги, у которых было больше всех страйк-аутов[4]: Реджи Джексон, Хэнк Аарон, Вилли Мэйс, Бэйб Рут, Микки Мэнтл, Сэмми Соса и Барри Бондс. В тот год, когда Бэйб Рут поставил рекорд сезона по хоумранам[5], он также поставил рекорд по числу страйк-аутов среди игроков Высшей лиги. Как это утешает!

Каждая мама играет в Высшей лиге. У нас самая важная работа в мире. Мы промахиваемся, потому что каждый день выходим на домашнюю базу и стараемся отбить как можно больше мячей.

Хорошие ли мы мамы?

Ха, еще бы!

Каждая из нас трудится на пределе своих возможностей.

Так что давайте заключим перемирие в «мамских войнах» – как вокруг нас, так и внутри себя. Никаких больше разговоров о том, что нам «следовало бы» делать. Давайте перестанем придираться к себе и другим.

Давайте просто делать все, что можно, и считать, что этого достаточно.

Урок 9

Только ты сам можешь определить свою ценность

«Вы хотите картофель на гарнир?»

Привыкаешь задавать этот вопрос при каждом заказе.

Я проработала в «Макдоналдсе» всего неделю, но след остался на всю жизнь.

Поскольку один из восьми американцев хоть раз да работал в «Макдоналдсе», редактор газеты попросил меня устроиться туда и написать об этом статью ко Дню труда.

В разговоре с менеджером ближайшего «Макдоналдса» я не стала вилять и сразу призналась, что я – газетный репортер. Я попросила ее обращаться со мной так же, как со всеми остальными. Никаких привилегий. Это означало, что мне придется пройти собеседование, прослушать лекцию по профориентации и носить униформу «Макдоналдса», которая была на два размера мне велика.

Даже как-то неуместно нервничать, подавая заявление, на оборотной стороне которого изображена раскраска с летним увеселительным лабиринтом Рональда Макдональда. Бланками заявлений о приеме на работу здесь служили салфетки на подносах. Меня наняли на смену с семи утра до двух дня. Во время профориентации мне вручили фирменный пакет «Макдоналдс» с двумя комплектами формы. Мы просмотрели тренинговые фильмы о том, как надо мыть руки и общаться с покупателями. Аббревиатура TLC означала «думай, как посетитель». Мы ни в коем случае не должны были использовать термин «фастфуд». Мы были «рестораном быстрого обслуживания».

Приехав домой, я раскрыла пакет и вытащила оттуда черные брючки из полиэстера; рубашку-поло в красно-серую и голубую полоску; ярко-красную кепку с огромной буквой М и девизом «Вместе мы – сила». Кепка торчала на волосах в пяти дюймах над моей головой. Моя дочь хохотала до истерики и заставила меня примерить эту форму. Это был единственный наряд, который она не клянчила у меня поносить.

Каждый день я должна была являться на работу за пять минут до начала своей смены. Вся маленькая комнатка для персонала была сплошь увешана табличками, которые напоминали нам: «Разговаривайте с нашими посетителями, улыбайтесь и запоминайте их имена».

Менеджер вручила мне для просмотра видеофильм под названием «Как подавать улыбки» – о том, как подаются завтраки. Все, что я выставляла на поднос, должно было выглядеть, как на картинках, и подаваться за 59 секунд или меньше.

В конечном счете меня поставили на автомобильное окошко раздачи. Меня тренировала Робин. Она искренне хотела сделать этот мир лучше и использовала для этого свои 30 секунд общения с каждым покупателем. Она умела определять, кто спешит, кому хочется услышать комплимент, кому нужно почувствовать себя важным. Она знала имена постоянных посетителей и собирала их заказы еще до того, как они называли список блюд. Она смотрела им прямо в душу, не обращая внимания на зевающие, угрюмые, небритые физиономии, – и улыбалась.

– Я обычно смотрю людям в глаза и приглядываюсь к выражению их лиц, чтобы определить, как человек себя чувствует и что думает, – рассказывала она мне.

Когда новые знакомые узнавали, что ей 31 год и она работает в «Макдоналдсе», они принимались жалеть ее. Она не понимала почему. Робин гордилась своей работой. Она откладывала деньги на покупку дома.

Это была тяжелая работа. Поскольку весь день приходилось стоять, у меня ныли колени и ступни. Сидеть было не на чем. Чтобы как-то развлечь себя, я заглядывала в машины покупателей, пытаясь разобрать, что висит на зеркальце заднего вида (плюшевая игральная кость, освежитель воздуха, часы) и какие необычные предметы лежат на заднем сиденье (маленький пылесос, свернутый ковер, клюшки для гольфа). Присесть мы могли только во время 30-минутного перерыва. Было ощущение, что ноги вот-вот отвалятся. Мои ладони пропахли жиром. Форма липла к телу. Прежде чем пойти домой, я заполнила корзинки для фритюра замороженной картошкой. Выползла с работы, совершенно изнуренная.

На следующий день я работала за главным прилавком. Мы должны были приветствовать каждого посетителя словами: «Добро пожаловать в «Макдоналдс»! Можно принять ваш заказ?» Но у нас было столько народу, что я начала попросту выкрикивать: «Следующий!» В тот день меня тренировал парень по имени Карлос, ему было 17 лет. Я была на 20 лет старше его, но он ни разу не заставил меня почувствовать себя униженной. Ему было слишком хорошо известно, каково это. Он закатил глаза, когда один из менеджеров велел ему послать меня в обеденный зал протирать столы. «Я не стану вас посылать, я вас попрошу», – сказал он. Он отказывался быть старшей курицей в курятнике, где я была самым мелким цыпленком. Для него все мы были равными членами одной команды.