Утро на соседней улице. Истории необыкновенных путешествий - Тейт Спарроу

«Однако же к чему это я?» – поймал себя Альфред на пустом занятии философствования. Открыв пару новостных сайтов, он убедился в том, что и здесь ничем себя занять нельзя. Перемещаясь географически, наш путешественник перемещался также и во времени, хоть и в узких пределах – обычно в отрезке, не превышающем года. Вот и сейчас Альфред, кажется, оказался за четыре месяца до вчерашней ночевки. Иногда интересно было почитать новости, познакомиться с мыслями и прогнозами людей, и оказаться в гуще событий, когда знаешь, что будет дальше и чем все кончится. Иной раз было просто удивительно, насколько люди не видят и не понимают грядущих значительных перемен. И как легко они находят объяснения этим большим событиям после, словно с самого начала именно такое развитие ситуации и было единственно ожидаемым и возможным.

Но в этот раз и в этот период истории не происходило ровно ничего интересного. И вообще, похоже, приближался перерыв, если не время ланча. Альфред понял это по некоторому облегчению, которое пронеслось по комнате. Костюмы стали позволять себе громкие реплики и вздохи, человек напротив заложил руки за голову и откинулся на спинку кресла, другой даже встал и бесстрашно разминал спину. Девушки не было. Альфред вдруг припомнил, что, кажется, она вышла из кабинета пару минут назад. Должно быть, пошла на кухню. В любом случае надо срочно бросать это сиденье в конуре и безвкусный кондиционированный воздух.

Через полчаса он уже сидел в поезде, который несся в Остию – на море. Еще был шанс застать и солнце, и теплую воду. И даже хорошо, что трата времени в офисе позволила миновать слишком жаркий полдень. Анита сидела рядом, смеялась и была полна света и жизни, которые еще час назад там в запертой комнате едва в ней угадывались. Неожиданный побег вдохновлял девушку еще больше, чем Альфреда. Энергия в ее теле била ключом и проявлялась в через чур активной смешливости и непоседливости. Даже удивительно, как легко офисному саботажнику удалось вытащить эту миловидную особу из кабинета. Должно быть, девушка втайне тоже мечтала о побеге, наблюдая из окна за проходящим мимо чудесным солнечным днем.

***

Альфред просыпался каждый день новым человеком. Но это были люди схожего возраста и конституции. Он, скажем, никогда не оказывался в теле старика или женщины. Иногда ему очень хотелось выяснить, есть ли другие такие люди, как он? Он описывал свою историю в интернете, в блогах, на всех языках в мире. В такие моменты его питала надежда, что кто-то, обретя столь необычный и таинственный дар как у него, отправится за ответами туда, где все ищут подсказки в первую очередь. Именно так поступил и сам Альфред в свое время, но столкнулся с редким случаем полного непонимания со стороны глобальной информационной паутины. Может ли быть где-то девушка, которая ведет столь же переменчивую жизнь? Может быть, Альфред даже встречал ее. Вот это была бы парочка. Но все его сообщения, отправленные в космос, возвращались оттуда без ответа.

На этот раз у Альфреда очень болела голова, а в горле ощущался отвратительный кислый привкус. Тело ныло, явно от длительных лишений и неправильного обращения. «Бывают дни, когда жалеешь, что проснулся», – подумал Альфред и в очередной раз подивился тому, как кто-то может довести себя до такого отчаянного состояния разложения.

Он попытался повернуться на бок и увидел, что рядом с ним лежит отвратительной внешности толстая женщина. Альфред едва не вскочил от испуга. Если бы он не был в таком разбитом состоянии, он бы наверняка вскочил и убежал. Вместо этого он лег на спину и перевел взгляд на потолок. Немного придя в себя, мученик осторожно поднялся и покинул комнату.

От него пахло немытым телом, а квартира была хоть и прибрана, но в очень скверном состоянии. «Как же так вообще можно жить?» – задыхался Альфред. Он залез в желтую ванную, кое-как помылся и чем-то почистил зубы. С трудом удалось найти чистую одежду: какую-то потянутую футболку и спортивные штаны с начёсом. Голова трещала по всем швам. Нечего было и думать о завтраке в таких антисанитарных условиях. Да и в холодильнике были только кетчуп и майонез. Пришлось обойтись стаканом воды и скорее бежать прочь.

На улице было хорошо. Помятое красное лицо обдувал ветерок и даже голова начинала успокаиваться. Альфред дошел до какого-то парка и сел на лавочке, где-то в его глубине, подальше от прохожих, которые по какой-то неведомой причине не выпускали чужеродный элемент из центра своего внимания, едва завидев этот элемент поблизости.

Альфред просто сидел там и смотрел на реку. Шелестела листва, выясняли отношения птицы. Солнце струилось сквозь ветви золотыми нитями. Ужас пережитого утра сменялся легкостью и покоем. Умиротворение с трудом пробивало себе путь в его больную голову. «От этого дня уже будет достаточно просидеть без движения в таком вот чудном месте», – убеждал себя Альфред, ибо что-то сделать, предпринять любою попытку к активному отдыху он не мог совершенно, не имея решительно никаких физических сил и финансовых ресурсов.

Однако становилось жарко. И пребывание на открытом воздухе, особенно в штанах с начёсом, доставляло все больше неудобств. «В реке, что ли, искупаться?» – подумалось Альфреду. Он огляделся и, не предвидя угроз более значительных, чем случайный укоризненный взгляд заблудившейся в этой гуще мамаши с ребенком или смущения конспирирующихся студентов, немедленно привел план в исполнение. Удивительное везенье – оказаться здесь. Вода была ледяной, а солнце пекло сверху огнем. Сегодняшняя грубая кожа Альфреда покрылась мурашками от этого перепада температур. Тело наполнялось жизнью, а душа! Душа набирала высоту для полета. Альфред теперь лежал мокрый на траве и даже мурлыкал какую-то песенку про лето.

На удивление захотелось физической активности. Кажется, у сторожки на входе в парк болтался старый велосипед. «Можно бы одолжить да прокатиться». Эта идея сразу захватила только что исцелившегося от смертельного недуга пациента и он решительно тронулся в путь босиком, держа в руках сильно поношенные и плохо пахнувшие кроссовки. Сторож немало удивился такой просьбе и поначалу неуверенно отослал в прокат велосипедов. Но, еще раз окинув собеседника испытывающим взглядом, вошел в положение и признался, что велосипед, должно быть, стоит тут под навесом со времен гражданской войны, так что если босяк желает, то может не только прокатиться, но и вовсе оставить велосипед себе, лишь бы он его не бросил где-то в парке в качестве металлолома.

Альфред покрутил педали, прислушиваясь к скрипу, оценил кривизну колес, и спросил масло и пару инструментов. За пару часов он, казалось, разобрал велосипед до винтика и собрал его вновь. Омолодившийся жеребец выехал из под своего навеса тихо и беззвучно, едва шурша резиной по мягкой траве, словно готовился к победоносному забегу. Он гордо блестел на солнце, и лишь потертости и царапины выдавали в нем житейский опыт. Сторож во все время ремонта не отходил ни на шаг от места действия. Он взирал с неподдельным интересом на ловкие уверенные движения бродяги, и кое-кто из близких ему людей, хорошо знавшихся скупую мимику старика, мог бы даже разглядеть на этом морщинистом и выцветшем лице признаки восхищения. «Там в прокат ты все же зайди, – сказал старик напоследок, провожая новоиспеченного велосипедиста. – Покажи им. Они порадуются». Старик, как это свойственно иногда старым людям, в этот момент проникся неподдельной заботой о молодом гибнущем таланте.

Альфред с большим удовольствием изучал довольно обширные парковые угодья на велосипеде, и, окончательно утвердившись в хорошем настроении, даже вступал в разговоры с прохожими, шутил со студентами и показывал веселые рожицы детям. Правда, езда наперегонки с каким-то мальчишкой едва не довела его до инфаркта. В пункте проката, на который Альфред набрел совершенно случайно – у него и в мыслях не было опускаться до хвастовства – его работу действительно оценили. Никто долго не мог поверить, что это действительно тот самый древний механизм, который был создан по утраченным археологией технологиям если и не во времена гражданской войны, то лет пятьдесят назад точно – по прикидкам одного прыщавого типа, считавшегося, по всей видимости, здесь главным знатоком теории. Альфреду неожиданно предложили работу. Предчувствуя, что действующая альтернатива хуже, он немедленно согласился. Работа, правда, была на неполный день и малооплачиваемой, но на свежем воздухе.

Велосипед он все же вернул и, находясь на волне оптимизма, у сторожа также спросил о потребности в помощнике. Сторож обещал поднять этот вопрос в следующем же разговоре с администрацией, который будет иметь место, наверное, в ближайшее пару дней.