Кровные узы - Надин Ривз

«Какое же чудовище эта Маргарет!» – думала она. – Неужели и я стану такой, как она?».

Лану одолевал голод, но она пока успешно с ним боролась, как будто сдерживала внутри себя дикого зверя. Она старалась думать о чем угодно, лишь бы отвлечься от чувства голода.

«Как я хочу, чтобы Энджел уже уехал до возвращения Маргарет! И чтобы он не нашел дневник. Я уверена, что он имеет отношение к Маргарет. Вопрос только в том, кто его пишет? И про кого: про Маргарет-человека или вампира? Письмо адресовано тоже Маргарет Моне, писал его человек, чье имя начинается с „А“. Спросит ли Маргарет о дневнике и письме?»

Лана вспомнила все, что связано с дневником, с тех пор как однажды ночью нашла кабинет на третьем этаже. Она отчетливо вспомнила пожелтевшие страницы дневника и каллиграфический почерк его автора. Ярким пятном в памяти всплыла вложенная страница, Лана поняла, что Маргарет вернула ее на место. И письмо для нее тоже написала леди Моне. Пережитые тогда чувства всколыхнулись с новой силой.

«Значит, она давно хотела сделать меня вампиром, – подумала Лана. – Какая же она мерзавка! Я ее не просила об этом. Хотя уж лучше с ней, чем с Энджелом…»

Лана чувствовала себя ужасно: и от голода, и от неприязни к Маргарет, личность которой, несмотря ни на что, и Лане от этого было ещё хуже, вызывала в ней жгучий интерес.

Свернув на аллею, ведущую к особняку, Лана отметила, что машины Бирса нет, чему обрадовалась, можно немного расслабиться и не думать о сохранности его жизни и крови. Лана толкнула дверь и вошла в дом. В гостиной был полумрак, ее освещали лишь камин и бра. Навстречу ей вышла Маргарет, в одной руке она держала фирменный пакет, а в другой бокал с кровью.

– Здравствуй, Лана. Я уже начала беспокоиться за тебя! Я приготовила для тебя подарок. И вот, выпей! Ты, наверное, голодна.

Маргарет протянула ей бокал с кровью. Лана смотрела на бокал с неподдельным ужасом, она даже думать не хотела о том, чья это может быть кровь. Она хотела отступить назад, но тяжелый запах крови ударил ей в голову, в глазах потемнело. Лана машинально шагнула к Маргарет и приняла бокал. Неожиданно для себя она с жадностью выпила предложенную кровь, насладившись ее вкусом. Поставив бокал на столик, она обернулась и увидела, что Маргарет сидит в кресле-качалке и пристально смотрит на нее из полумрака. Она была сосредоточенна и серьезна, губы плотно сжаты, а глаза потемнели и казались черными.

– Ты думаешь, я всегда была такой, озлобленной и жестокой? – внезапно начала Маргарет. – Нет, Лана, когда-то я тоже была смертной девушкой и умела любить. Хотя способность любить я не утратила и сейчас, но ты в этом сомневаешься.

Она замолчала. Лана была поражена: леди Моне заговорила о своем человеческом прошлом!

– А что случилось? – робко спросила она, садясь на диван.

Маргарет не шелохнулась и даже не моргнула, но продолжила:

– Я хотела умереть. Но когда я была полностью готова к этому, пришел вампир и, можно сказать, спас меня от смерти.

– Расскажи, что произошло, почему ты хотела умереть?

Лане стало немного жаль ее.

– Хорошо, слушай, – Маргарет на секунду задумалась. – Я была когда-то смертной девушкой, дочерью лорда. Мы жили в этом самом доме. В то время это был новый дом, который красотой и убранством мог сравниться с дворцом. Я очень любила его атмосферу. А сад вокруг дома был роскошным, мне нравилось гулять там рано утром и вечером, когда темнело.

Лицо Маргарет ожило, глаза светились добротой, ей нравилось вспоминать безоблачную юность.

– Но с тех пор прошло очень много лет, – Маргарет внезапно замолчала, и Лана испугалась, что она прервет рассказ.

– Я единственный ребенок в семье, – продолжила Маргарет, даже не взглянув на Лану. – И была единственной наследницей. Отец дал мне хорошее образование для женщины того времени. Я прекрасно разбиралась в искусстве, в политике, великолепно знала историю и несколько языков: испанский, французский и немецкий. Отец часто брал меня с собой в путешествия и деловые поездки. У него были предприятия в Европе, в Индии. И он хотел начать торговлю с Японией.

– С Японией? – удивилась Лана. – Но ведь Япония… – Лана осеклась.

Маргарет улыбнулась вполне доброжелательно.

– Догадываюсь, что ты хотела сказать. Да, ты права. Япония только открывалась для мира, это был тяжелый период в ее истории. Мой отец был влиятельным человеком и прирожденным дипломатом. Он одним из первых отправился в Японию. Он не хотел меня брать в такое далекое и опасное путешествие. Это была абсолютно чужая и неизвестная нам страна, могло случиться все что угодно. А я мечтала поехать туда, очень долго уговаривала отца, убеждая, что мне необходимо узнать эту загадочную страну, что я должна поддерживать его, должна разбираться во всех его делах, раз уж являюсь единственной наследницей. И в конце концов добилась своего: отец взял меня в Японию. Не знаю почему, но меня тянуло туда. С этого путешествия и началась моя история.

Маргарет замолчала, вспоминая.

– Мы, хотя это кажется невозможным, познакомились с императорской семьей и с молодым наследником престола. Когда я его увидела, он мне сразу понравился. У него была экзотическая внешность, и в нем было особое величие, характерное для жителей Востока. Его высокомерие и гордость отталкивали меня и одновременно влекли к нему. Я англичанка, и тоже гордая. К тому же я совсем не знала правил японского этикета, а они там очень строгие, и вела себя дерзко по их меркам. Хотя, как позже он признался, именно это и привлекло его во мне.

– Ты стала любовницей императора? – Лана не могла скрыть удивления и любопытства.

– Я стала его невестой! – на губах Маргарет появилась чуть заметная горькая усмешка. – К концу моего пребывания в Японии мы сильно подружились, и даже больше: он стал оказывать мне знаки внимания как женщине. Мне приносили от его имени перевязанные травинкой листья лотоса, в которых я находила подарки.

После двух лет пребывания в Японии мы с отцом должны были вернуться в Англию.

Перед отъездом я встретилась с наследником, на прощание он подарил мне золотой браслет, инкрустированный бриллиантами и розовыми сапфирами, и сказал, что будет вспоминать меня каждый день. Я поблагодарила за столь прекрасный подарок и также обещала не забывать его.

В Англии я поняла, что люблю его, хотя и понимала, что мы никогда больше не увидимся. Молодые люди высокого происхождения сватались ко мне, но я их отвергала.

– И что было дальше? – еле слышно спросила Лана, она боялась спугнуть атмосферу воспоминаний и спокойствия.

– Через два года мне пришло официальное приглашение в Японию, подписанное Им. Я была приятно удивлена и счастлива. Я поехала к Нему. Он сделал мне предложение стать его женой. Сначала я решила, что Он шутит. Ведь это невозможно. Я не соответствую эталону японской принцессы, я не японка, хоть и знатного происхождения. Но у Него были другие планы, он хотел открыть Японию миру, реформировать вековые традиции. Это был революционный шаг, опрометчивый шаг. Удар для всей Японии, особенно для правящих кругов. Я чувствовала, что его идеи до добра не доведут. Даже если я стану Его женой, то никогда не буду принята Его семьей и народом. Мне было страшно. А Он успокаивал меня, Он верил в свои силы и был ослеплен идеями реформ и любовью ко мне. Он говорил, что все будет хорошо. Он понимал, что выбрал нелегкий путь, но это Его не останавливало.

Он сделал мне шикарный свадебный подарок: бриллиантовое колье и серьги. Он одаривал меня драгоценностями, видимо, желая таким образом успокоить меня.

Маргарет замолчала. Лана увидела, что по ее щекам текут слезы. Лана была ошеломлена, она не могла поверить, что жестокая и хладнокровная вампирша может плакать от воспоминаний.

Маргарет сама бы не смогла объяснить эти слезы. Она не хотела плакать. За жизнь вампира она разучилась жалеть, печалиться, сострадать, но что ее никогда не покидало, так это любовь. Любовь всегда была с ней, просто изменяла форму. Тогда это была любовь к мужчине, затем любовь к смерти, своему создателю, к крови – всякий раз она любила новое и по-новому.

– Что же случилось потом? – осторожно спросила Лана. Она боялась задавать вопросы, боялась, что это может разозлить Маргарет и та перестанет рассказывать.

Маргарет посмотрела на нее без злобы и раздражения и продолжила.

– Дальше началась подготовка к свадьбе. Ко мне приставили десять служанок. Я чувствовала, что ни одной из них не нравлюсь. И это было объяснимо: я для них абсолютно чужая, как и они для меня. Это не давало мне покоя. Он старался утихомирить свою семью и знать, но против Него готовился заговор и Его убили. В тот злосчастный вечер мы сидели в саду. Разговаривали, смеялись, мечтали, строили планы на будущее. В эти минуты нам казалось, что все просто, что не существует никаких преград и нет никаких различий между нами.