Его светлость. Роман - Анна Сеничева

– Дядя-то ваш как смотрит на такие знакомства? – осведомился Расин.

Леронт усмехнулся.

– Не поощряет. Так что по возвращении лучше умолчать, а то и вам попадет, что с жуликами путаетесь. Казначей прознает – содержание вам урежет, – кольнул он, – а с вашими-то широкими замашками – деньги под ноги разбрасывать – это совсем не к чему.

Князь насупился, но с ответом не нашелся.

– А, вот и он сам! Головой только не крутите – здесь не принято.

Расин украдкой глянул через плечо и не увидел ни черного плаща через плечо, ни шрама во все лицо. Со второго этажа спускался, чуть вразвалку, обычный горожанин средней руки.

– Да, рожа-то лукавая, – со знанием дела заметил его светлость.

Здесь мы, пожалуй, согласимся с князем и не погрешим против истины, ибо всякий в Пяти колокольнях Любегаста Тореля знает как бессовестного вруна и мошенника, который у слепого из шапки деньги вытащит. И то, что молодые господа нашли в нем близкую душу, вещь не только возмутительная, но и крайне опасная. Скажем, слегка забегая вперед, что при попустительстве младшего графа и недальновидности Расина этот проходимец чуть не влез своим рылом в государственные дела. Впрочем, мы отвлеклись.

Высоких гостей Любегаст заметил, но виду не подал. С четверть часа трактирщик хозяйничал за стойкой и обходил столы с ранними посетителями, прежде чем добрался до дальнего уголка зала.

– Доброе утречко, господа, – поздоровался он. – С хорошей погодкой вас… Чего изволите?

– Светлого по кружке. И сам садись, угощаю.

Любегаст кивнул и неторопливо направился к стойке, через минуту вернулся, таща поднос с тремя запотевшими кружками.

– Как житье, Торель? – спросил Леронт.

– Житье наше известно какое, – ответил трактирщик. – За нуждой в люди не ходим, своей хватает, – он оглядел Расина и осведомился: – А вы, сударь, кто такой будете?

– Правитель ваш новый, – важно ответил князь.

Торель усмехнулся и рукавом утер нос.

– Славная шутка. Будто я не знаю, как настоящие-то князья выглядят. Друг с окраин приехал, да? Ну, говорите, ваша милость, с чем явились.

Граф придвинулся к нему чуть ближе.

– К нам ночью гость пожаловал, – сказал он. – Да так быстро удалился, что не сказал, кто таков и чего хотел, видно, сильно торопился. И забыл кое-что, так надо бы хозяину передать из рук в руки, – и Леронт бросил на стол эмалевый кругляшок.

Любегаст глянул на подвеску, пожал плечами.

– Ну, Рифея-Книжника люди, и что с того? Я бы на вашем месте спасибо сказал и низкий поклон, за то, что охраняют на совесть. Мне вот не помешало бы. Не пойму, правда, кому вы сдались для этакого почетного караула.

– А вот это, милый друг, не твоего ума дело. Хотелось бы вызнать подробности – кто охраняет и зачем.

– Стоило меня беспокоить! Вон, у дядюшки бы спросили, у кастеляна лысого, или кто у вас там по замку старший.

– Любегаст, – терпеливо возразил Леронт, – на Зеленой горе другой стражи, кроме замковой, быть не должно. А тут посторонние. Ни дядя, ни мессир Фаради ни за что не признают, что кого-то допустили. А если и вправду без их ведома, так тут такое начнется, не приведи господи. Ничего не вызнаем. Так что хватит ломаться и цену набивать. Ну?

– Нечего приключения искать на свою голову, – недовольно ответил трактирщик, осушая кружку, – она у вас и так-то не самое сильное место. Рифей человек серьезный, дел у него хватает. Выставит вас за дверь, и всего-то, – Любегаст поставил кружку на поднос, еще раз глянул на Леронта и буркнул: – Третий дом в Фонарном переулке, флюгер с яблоком.

– Над дверью подсолнух мозаикой выложен? – Любегаст утвердительно хрюкнул. – Там ведь меняльная лавка…

– И много вы в ней денег наменяли? Видимость одна только. Нет, в этом доме важные дела решаются, и я бы туда просто так нос не совал. Рифей гостей не любит, особенно если без приглашения лезут.

– Таким гостям любой рад будет, – заметил Расин.

– Ага, как же… Послушайте напоследок. В доме на втором этаже зеленые занавески. Если задернуты, значит, Рифея дома нет, и глупостей вы не натворите.

– И часто его дома нет?

Любегаст вздохнул и снова вытер нос.

– Да почти все время там и сидит, как сыч… – трактирщик поглядывал то на одного, то на другого. Чего там надумали эти двое, он не знал, но чутье подсказывало, что закончится все крупными событиями и он, Любегаст, в этом сыграет не последнюю роль.

Харчевня наполнялась посетителями. Запах прогорклого масла и дешевого пива усиливался. Гулко стукали о столы глиняные кружки. Князь с Леронтом посидели для приличия еще немного, покалякали о всякой всячине, затем встали из-за стола. На крыльце Любегаст придержал графа за рукав.

– Ваша милость, – негромко сказал он. – Так я не понял – малец-то этот кто будет?

– Так сказали ж тебе: правитель новый, – Леронт широко улыбнулся и хлопнул трактирщика по плечу. – Ну, Торель, счастливо!

Они вышли, а Любегаст остался стоять на пороге, не поняв, пошутили над ним или нет.

IV

Зеленые гардины с золотой вышивкой не были задернуты, следовательно, почтенный Лен Рифей должен быть дома. Так дело и обстояло, более того, уходить он не собирался.

Книжник сидел в кабинете, выходившем окнами на Фонарный переулок. Утренний город звенел колоколами, скрипел тележными колесами, зазывал голосами разносчиков и чирикал воробьиными стайками. Эта немудреная песня нарушала тишину в покоях Рифея, рабочую тишину, настоянную на тонких мыслях и дорогих духах, флаконы с которыми выстроились на подзеркальнике.

Лен Рифей сидел в кресле. На столе перед ним горой лежали письма со всех концов княжества, а кое-где на конвертах виднелись печати эрейских почтовых дворов. Вчера он засиделся за полночь с перепиской. Особенно с одним письмом… Беспокойство выходило нешуточное, и сегодня надо было послать весточку на Зеленую гору, Казначею и графу, пригласить на разговор. Его светлость, не успев прибыть в княжество, уже стал источником хлопот. Похоже, предсказания Вельгера начинали сбываться, увы…

Раздался деликатный стук в дверь.

– Заходи, Айдано.

Дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул человечек в зеленом сюртуке, вертлявый и черноглазый. Это был секретарь Рифея, служивший верой и правдой пятнадцать лет, первый помощник в самых тонких делах, отличавшийся необычным качеством – немотой при полном присутствии слуха.

Айдано жестами приветствовал хозяина, пожелал ему приятного утра и принялся что-то объяснять.

– Посетители? – переспросил Рифей. – Я никого не звал. Ты их знаешь?

Тот ответил, что впервые видит.

– Каковы из себя?

Айдано так же жестами доложил, что посетителей двое, молоды, хорошо одеты, выговор у них правильный, и, как ему показалось, это дворянские недоросли и явились к Рифею по делу – так они намекнули.

– Что ж, проси. Видимо, и впрямь помощь нужна, – ответил Рифей. – Подождут в гостиной, я спущусь. А ты пока клавесин настрой – думаю, они ненадолго.

Айдано с поклоном удалился, хозяин встал с кресла и подошел к зеркалу. На завитке рамы качнулась подвеска-паучок, с которого рисовали эмблему для «тайной стражи». Символ этот когда-то пришелся Книжнику по вкусу, он даже подумывал сделать его гербом, если получит титул. По его заслугам этому бы следовало случиться уже давно, но влиятельные друзья на Зеленой горе вспоминали о нем, лишь когда что-то было нужно.

На стеклянной полке стоял дымчато-зеленый хрустальный флакон. Солнечный луч коснулся его и загорелся внутри мутной звездой, словно в болотной воде. Книжник вытащил пробку, нанес на запястье каплю с легким терпко-сладким ароматом болиголова, снял со спинки кресла верхнюю мантию…

…Дверь распахнулась и с громким стуком ударилась о стену.

– А ну-ка, немой, ступай отсюда, не к тебе пришли, – за этими словами кто-то замычал и, по звуку судя, кубарем скатился по ступеням. – Вот дурак, где только его откопали!

– Эт-то что такое… – медленно, не до конца понимая, в чем дело, произнес Рифей.

– Калека ваш мне вздумал в коридорчике место указать, чтобы я ждал! – возмущался прибывший, – видели вы где такое! Да за это предложение я ему все кости пересчитаю!

Рифей встретился взглядом с Леронтом, который пытался утихомирить своего спутника.

– Гм… добрый день, сударь, – как мог вежливее произнес младший граф. – Прошу простить за самовольство…

– Не скулите, не на паперти! – оборвал его гость, уселся на стул и вызывающе уставился на хозяина.

Книжник мог бы поклясться, что ни разу в жизни его не встречал – внешность заметная, в этих краях редкая, всяко запомнил бы…

– Что вас привело сюда, молодые люди? – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, спросил Рифей.

– Ошиблись дверью, – хватая Расина за плечо, говорил Леронт, – сейчас уйдем…