50 великих книг о пути к истине - Аркадий Вяткин

Главной идеей учения Лао-Цзы – это наличие в природе двух начал – Дао и Дэ. Слово «Дао», в буквальном переводе означающее «путь», в этой философской системе имеет более широкое значение, до конца невыразимое словами – это сама суть бытия во вселенной.

Недоступное органам чувств, постоянное и всеобъемлющее, безымянное и бесформенное, Дао даёт начало, имя и форму всему на свете. В свою очередь Дэ – это некая универсальная направляющая, всеобъемлющий принцип, с помощью которого Дао вообще может существовать. Другими словами, Дао – это все вещи во всем многообразии, тогда как Дэ – глубинный закон, позволяющий этим вещам существовать. Дэ – это также способ правильного накопления и распределения космической энергии, ци.

Способ поведения, соответствующий Дао – это недеяние (увэй), означающее податливость, уступчивость, отказ от желаний, борьбы и любых активных действий. Для власть придержащих это означает отказ от излишеств, пышности, насилия и войн, невмешательство в личную жизнь других людей. Другими словами, недеяние – это возврат к примитивному существованию, имеющемуся в начале всех времен, отказ от прогресса.

Власть правителя Лао-Цзы ценил очень высоко, но понимал ее, отнюдь, не как подавление или насилие над народом. В его представлении царь – это мудрый и созерцательный патриарх, который помогает подвластному ему народу только советами. К существующей жестокой власти в Китае Лао-Цзы относился с отвращением. Именно это и побудило его эмигрировать из страны.

В своем трактате «Дао Дэ Цзин» Лао-Цзы писал, что человеку не нужно стремиться к чрезмерным познаниям, бесконечной эрудиции, а, напротив, нужно вернуться к состоянию «необработанного дерева» или «младенца». Другими словами Лао-Цзы понимал жизнь не как борьбу противоположностей, а их примирение посредством недеяния.

Мудрые люди, следуя Дао, прибегают к недеянию, достигая единства с природой и совершенства. Но, поскольку достичь полного избавления от наличия в физической жизни противоборствующих тенденций не удается – Лао-Цзы призывает к овладению ситуацией за счет наименьшего приложения сил, а также за счет использования внешней агрессии в свою пользу, что нашло свое отражение в китайской системе боевых искусств – ушу. Нравственный идеал даосизма – это аскет или монах, который с помощью медитации, дыхательных и гимнастических упражнений добивается высокой духовности, позволяющей ему преодолеть все телесные желания и войти в соединение с божественным Дао.

Созерцательное, неактивное отношение даосов к окружающей действительности роднит это учение с учением Будды – ведь не случайно некоторые считают не его, а Лао-Цзы основателем буддизма.

7. Аполлоний Тианский – современник Христа

Стоит ли удивляться, что повсюду люди почитают меня богоравным, а то и богом, и только мое отечество вплоть до нынешнего дня меня не признает, хотя именно здесь я особенно потрудился для славы своей. Право, даже вам, моим братьям, как я замечаю, до сих пор невдомек, насколько я превосходнее большинства людей нравами и помыслами, – иначе неужто могли бы вы оговорить меня столь жестоким оговором?

Они жили в одно и то же время, Иисус Христос и Аполлоний, прозванный Тианским по месту его рождения. Друзьями они никогда не были и, скорее всего, даже не встречались, хотя и, наверняка, слышали друг о друге. Вероятнее всего и они не испытывали нужды в такой встрече, поскольку у каждого уже была своя школа, свой путь и свой способ видения мира. Но, несмотря на то, что жизнь Аполлония в отличие от Христа сложилась менее трагично и была отмечена множеством чудес, о нем к сегодняшнему времени почти забыли…

Известно, что Аполлоний родился на территории нынешней Турции, в гористой местности под названием Каппадокия. Как это и положено избраннику Высших Сил, чудеса начали происходить еще до рождения великого эзотерика. Согласно легендам к будущему отцу и матери Аполлония явился многоликий бог Протей, умеющий предсказывать, который и возвестил, что скоро он воплотится в теле их родившегося сына…

Сообщается, что ребенок был не по годам развит, отличался приятной внешностью и стройной фигурой. До многих истин он доходил самостоятельно и даже интуитивно, не обращаясь к учебникам, вследствие чего уже в 14-летнем возрасте учителя попросту выгнали его из школы, заявив родителям, что он срамит их, и делать ему здесь нечего, поскольку он знает больше их. Через два года вынужденного безделья (которые он, впрочем, тратил на самообразование) Аполлоний решил посвятить себя медицине и с этой целью пришел в Храм Асклепия – бога врачевания, где он вступил в орден пифагорейцев, признающих переселение души. Однако Аполлоний не зацикливался на одном лишь целительстве, в котором, правда, он добился немалых успехов. В частности, уже в юном возрасте он мог, как Христос, оживлять мертвых, пользовать больных наложением рук и лечить болезни, которые в то время считались смертным приговором – например, чуму и холеру. Вместе с тем он пропагандировал среди сограждан идеи социальной справедливости, выступал против мздоимства и спекуляции, но потом, прознав про странствия своего идейного предшественника Пифагора, решил повторить его путь и отправился в Индию.

Представление о таинственных мудрецах, уединившихся в заоблачных Гималаях, существовало уже в то далекое время. В дошедших до нас сведениях сообщается, что здесь уже тогда побывали некоторые европейские паломники. В частности сообщается, что почти в те же годы там постигал азы восточной мудрости и юный Иисус Христос…

Само это путешествие заняло немало времени и было сопряжено с чисто физическими трудностями. Однако Аполлонию везде сопутствовала удача. Он был тепло встречен правителями Вавилона и Ассирии, поразив их своими парапсихическими демонстрациями. Олигархи даже дали ему своих проводников, снабдив провизией и лошадьми для дальнейшего пути. Наконец, спустя много месяцев, уставшие путники достигли подножия Гималаев и несколько дней двигались по горной гряде. В этом походе Аполлонию очень помогла старинная карта, составленная еще Пифагором, благодаря которой он знал, как найти обитель мудрых. Однако далее путники столкнулись со странными препятствиями. Например, тропинка, по которой они только что шли, внезапно исчезла на их глазах. Более того, пейзаж стал беспрестанно меняться, из-за чего путешественники потеряли ориентировку и вынуждены были сделать привал.

Много веков спустя подобные иллюзии испытали на себе и другие путешественники, пытающиеся проникнуть в таинственную Шамбалу, в частности, супруги Рерихи, о чем они с подробностями сообщают в своих записях.

Считается, что с помощью обманов чувств и галлюцинаций гималайские мудрецы, позже названные Махатмами, оберегали границы своей таинственной Шамбалы от несанкционированного проникновения. Однако для Аполлония этот путь по воле тех же мудрецов оказался открыт. Его встретил их посланник, который на чистом греческом языке объявил Аполлонию, что его давно здесь ждут. Таинственными горными тропами он провел Аполлония вместе с его командой в закрытую для других зону. Несколько месяцев, что провел Аполлоний в этой трансгималайской стране, прошли как один день. За это время он не только укрепил свои врожденные способности в целительстве, телепатии и телекинезу, но и постиг, как бы теперь сказали, духовные и теоретические основы всех этих процессов.

Когда Аполлоний, спустя несколько лет, вернулся в Италию, власти Рима в числе прочих задали ему вопрос, что он думает о тогдашнем правителе императоре Нероне, на что Аполлоний, нимало не сомневаясь, ответил: «Вы считаете, что он певец, но я думаю, что у него отвратительный голос». Высказывать такое мнение в эпоху преследования всех и каждого за инакомыслие и критику властей было чрезвычайно опрометчиво. И вот Аполлоний предстает перед трибуналом. Участь его, казалось бы, решена – смерть. А когда прокурор начал было зачитывать этот приговор – буквы на пергаменте вдруг начали расплываться, а потом и вовсе исчезли. Таким образом, вместо обвинительного текста перед судьями оказался совершенно чистый свиток, и они были вынуждены освободить Аполлония, не предъявляя ему никакого обвинения.

В последующем, видя разложение римских нравов во всех сословиях, Аполлоний всенародно объявил, что Римская империя распадется менее, чем через сто лет, что, как известно, и произошло. А в другой раз он сказал, что через две тысячи лет прекратятся любые войны, поскольку будет открыто оружие, поражающее энергией Солнца, способное уничтожить все живое.

Во времена царствования следующего императора Веспасинана Аполлоний, наконец-то, получил заслуженную должность, где он мог полностью проявить себя – за свою мудрость он был назначен советником этого правителя. Но когда после смерти Веспасиана императором стал его сын Домициан – Аполлоний был вновь несправедливо обвинен, на сей раз в поругании святынь и заговоре против власти. Однако на суде он держался смело и с презрением говорил присутствующему здесь императору: «Ты можешь посадить в тюрьму только мое тело, но не душу. Впрочем, и тела ты тоже не получишь!»