Коллекция детективов газеты «Совершенно СЕКРЕТНО» 2014 - Оливия Дарнелл

Я молчал и ждал продолжения. Пока было неясно, куда он клонит. Глик в это время внимательно изучал кончик своей сигареты.

Вибберли закрыл папку, негромко откашлялся и посмотрел на меня.

– У меня есть для тебя новости, Толанд. Полицейский стрелял и смертельно ранил вора-рецидивиста по имени Дэнни Луальди. Перед тем как умереть, он рассказал полицейским обо всех своих преступлениях. В том числе и о сейфе компании «Гурник Бейкинг». Пули в револьвере Луальди идентичны пулям, которые извлекли из сторожа компании. В том, что тот сейф «взял» Луальди, сомнений нет.

Я почувствовал, что в моих жилах закипает кровь. Я с трудом мог сидеть на стуле – меня так и подмывало вскочить и подпрыгнуть до потолка. Я погасил сигарету и автоматически сунул окурок в карман.

– И что это мне дает? – мой голос потерял прежнюю робость. – Я отсидел уже три года, два месяца и семнадцать дней после того, как меня якобы опознал сторож «Гурника».

– Это дает тебе свободу, – Вибберли показал на папку. – Губернатор подписал приказ об освобождении, который вступает в силу завтра в полдень. После этого ты сможешь покинуть наше заведение.

Сирена сообщила об окончании рабочего дня. Было 16.30.

– В таком случае, – дерзко заявил я, – если у вас ко мне больше ничего нет, то я пойду. У меня еще много дел.

Я не добавил «сэр», и директор, конечно, обратил на это внимание. Он поджал губы.

– Прежде чем ты уйдешь, капитан Глик хотел бы тебе кое-что сказать, Толанд. – С этими словами директор Вибберли вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

– Наверное, ты уже тратишь в уме деньги, которые получишь от государства за несправедливый приговор? – загрохотал басом капитан Глик. 

– Нет, еще не думал об этом. Но все равно спасибо за идею.

– Не делай этого, – предостерег он меня.

– Попробуйте меня остановить, – мне понравилась тема разговора. – Очень хочу посмотреть, как вы будете это делать. Даже со снятием приговора какую работу мне удастся найти, когда администрация узнает, где я был? Можете быть уверены, я обязательно подам в суд. Жюли с малышом деньжата тоже пригодятся.

– Не делай этого, – повторил он. – Есть люди, которым это не понравится. – Он встал. Я крупный мужчина, но он превосходил меня по всем параметрам. – Ты не ягненок, Толанд. У тебя уже были неприятности с законом…

– Ерунда! – воскликнул я. – Пара драк…

– Я читал твое дело. Там говорится, что речь шла о нападении, но обвинение переквалифицировали на менее тяжелую статью. И в ограблении в «Гурнике», не забывай, Хайнс тебя опознал.

– Вы на него надавили.

– Я тут как-то взял Марша Уилера. – Выражение лица Глика не менялось. – Помнится, он был твоим другом? – Глик не сводил с меня пристального взгляда. Я почувствовал укус страха, словно острые зубы крысы вонзились в меня. – На этот раз старина Марш загремит. Дело и выеденного яйца не стоит. Он потерял осторожность. Раньше в этом не было необходимости, но, может, сейчас есть смысл надавить на него и выяснить, кто был его сообщником до того, как ты сел.

Глик ждал, но я молчал. Я не мог ничего сказать. Похоже, капитану нравилось впечатление, которое он производит.

– Ты механик или по крайней мере был им. Вот и работай с техникой. Не попадайся мне на глаза. И забудь об иске. – С этими словами он направился к двери.

Едва он скрылся, в кабинет вернулся Вибберли.

– Ладно, Толанд, – сказал он. – До завтра.

Я покинул его кабинет, едва не ослепнув от злости. Они думали, что я у них в руках. Ну ничего, я им еще покажу!

Охранник, ждавший за дверью, отвел меня в тренажерный зал, куда я обычно хожу после рабочего дня. Бенни «Ласка» Кравчик и Триггер Данн сидели недалеко от штанги и о чем-то разговаривали. Они были моими лучшими друзьями в тюрьме. Они как раз и были теми друзьями, выбор которых не одобрял Вибберли. Я не знал, как сообщить им новость. Я разделся до пояса и попытался выпустить напряжение, поработав с семикилограммовыми гантелями. Потом перешел к тринадцатикилограммовым и поднимал их, пока по груди и спине не заструился пот. Занятия с тяжестями позволили мне накачать мышцы.

Наконец я выдохся и присоединился к беседе. Мы разговаривали вполголоса.

– Ребята, я завтра сваливаю, – сообщил я им.

– Очень жалко, Игорь, – сказал Бенни. Он почему-то называл этим именем всех, кто занимается с тяжестями. Наверное, думал, что это смешно.

– Что ты натворил, чтобы тебя перевели? – поинтересовался Триггер. – И куда они тебя отправляют?

– Никуда, – ответил я. – На свободу. Меня освобождают.

Они улыбнулись. Причем улыбнулись искренне. В тюрьме часто завидуют тем, кто выходит раньше, но эти парни были моими друзьями. Бенни был хороший специалист по сейфам, а Триггер (Курок) – специализировался на огнестрельном оружии. Кстати, никто, за исключением всего лишь нескольких человек в тюрьме, не называл его Триггером в лицо. Бенни тоже баловался тяжестями, но Триггер к ним не притрагивался.

– Для того чтобы нажать на курок, – смеялся он, – много силы не нужно.

– Это меняет твои планы, приятель? – тихо осведомился Бенни.

– Это значительно их ускорит.

– Надеюсь, ты помнишь все, что Бенни вдолбил тебе в голову? – улыбнулся Курок.

Наш разговор закончился. Я не знал, что еще говорить. Я знал, что они думают: «Этот парень выходит на свободу. Завтра в это же время он будет делать вещи, какие мы хотели бы сами делать». Что бы я сейчас ни сказал, это только ухудшит ситуацию.

– Ты уверен, что все правильно запомнил? – уточнил Бенни.

Я начал быстро называть имена, адреса и телефонные номера. Они кивнули. У Бенни, правда, было несколько вопросов с подковыркой, но я на все ответил. Наконец удовлетворенно улыбнулся и он.

Сирена сообщила об окончании свободного времени. Мы пожали друг другу руки. Оба сказали одно-единственное слово: «Удачи!», после чего мы разошлись по своим камерам.

Этой ночью я написал Жюли длинное письмо. Я сообщил ей об освобождении, но не написал, что выхожу на следующий день. Я написал, что люблю ее и ребенка. Люси было уже четыре года.

Меня выпустили на следующий день в час дня. В тюремном ателье мне выдали брюки и куртку почти по моему размеру. Директор тюрьмы вручил мне бумагу об освобождении, билет на автобус до города в один конец, бумажник и 86 долларов 14 центов, которые я заработал за три с лишним года за решеткой. Я вышел через стальные ворота и направился к автобусной остановке. Я успел на рейс в час тридцать и приготовился к десятичасовой поездке.

На одной из остановок я купил дешевый чемодан, бритву, зубную щетку, рубашку и пару белья. Я ничего не взял с собой в тюрьму в надежде начать новую жизнь. Чемодан был моим единственным багажом, когда автобус въехал в город. Я добрался на такси до гостиницы «Карлайл», где никому не было дела до моего скудного багажа и коротко стриженной головы без шляпы. В журнале регистрации записался под настоящим именем. Когда они начнут меня искать, я хочу, чтобы у них было как можно меньше проблем.

Несмотря на позднее прибытие, я принял душ и побрился. Потом отправился в ближайший мясной ресторанчик и с удовольствием съел до последней крошки ужин, за который заплатил 6,5 доллара. После большого куска земляничного торта и трех чашек настоящего кофе я отправился к телефонной будке и сделал два звонка. Оба собеседника заверили меня, что готовы встретиться завтра. Я вернулся в отель и, прокрутившись с полчаса в незнакомой постели, в конце концов уснул.

Первым адресом, куда я отправился на следующее утро, оказалась парикмахерская в бедном районе.

– Я звонил вчера вечером, – сообщил я лысому парикмахеру, единственному, кто находился в парикмахерской.

– Вы друг Курка, только что вышли на свободу? – уточнил он.

– Да. Я хотел бы одолжить кольт 45-го калибра и кобуру.

– Одолжить? – переспросил парикмахер. – Это слово не двигатель прогресса, мистер.

– Курок сказал, что за вами должок.

Он пожал плечами и запер входную дверь. Затем отвел меня в квартиру, которая находилась в задней части парикмахерской.

– Подождите меня здесь, – сказал он.

Через пять минут он вернулся с пистолетом, кобурой и примерно 15 патронами. Я завернул патроны в платок, чтобы смазка не испачкала брюки, и сунул их в карман. После этого я прикрепил кобуру к поясу и вложил в нее пистолет. Он был тяжелый, но это было приятное ощущение тяжести.

Когда мы вернулись в парикмахерскую, я показал на огромный почтовый ящик на входной двери и сказал:

– Сегодня ночью верну через почтовый ящик.

Он открыл мне дверь и выпустил на улицу.

До второго места назначения пришлось добираться на такси, потому что оно располагалось на другом конце города. Это был бар. Я представился бармену другом Бенни Ласки. Он показал мне еще на одного друга Бенни, который ждал меня.