Бильдерберги: перезагрузка. Новые правила игры на «великой шахматной доске» - Константин Анатольевич Черемных

стать партнерами проекта (в нее были приглашены Uber и Spotify, а наряду с ними крупнейшие эмитенты банковских карт Visa и Mastercard). Когда слушания Цукерберга наконец состоялись 23 октября (показательно, что исполнительный директор Шерил Сэндберг, экс-глава Bnei Brith Girls, в очередной раз не явилась), обнаружилось, во-первых, что вопрос о Libra вдруг оказался центральным, во-вторых, вопрос был поднят демократами, которые подготовили к слушаниям два законопроекта – Keep Big Tech Out of Finance Act, не допускающий, чтобы компании типа Facebook становились финансовыми институтами, и законопроект, идентифицирующий монету Libra с ценными бумагами, помещая ее под контроль Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC).

Среди демократов, как по теме Libra, так и по теме контента, на слушаниях задавали тон две «всадницы экопокалипсиса» – Александра Окасио-Кортес и индуска Аянна Прессли; отметим, что непосредственным разработчиком Overledger является индус Виджай Верма Как сообщал репортер The Hill, после шестичасового «поджаривания» конгрессменам удалось выдавить из Цукерберга признание: «Я не уверен, что Libra будет работать». Эта неуверенность Цукерберга, впрочем, объяснялась также одновременным давлением со стороны Брюсселя. Как сообщала 30 октября Бьярке Смит-Майер в Politico.eu, правительства ЕС «оставляют за собой право “препятствовать” цифровым валютам, таким как Libra, которые имеют глобальный охват и угрожают валютному суверенитету”. Проект заявления на одну страницу, как сообщала автор, выносится на ноябрьское совещание Экофина с перспективой принятия в декабре в качестве официального постановления («выводов»).

Хотя проект европейского документа, направленного против Libra, номинально вносился председательствующей в ЕС Финляндией, его инициатива исходила от Франции. Как сообщала Politico.eu днем ранее, «Франция возглавляет усилия с Германией, Италией, Испанией и Нидерландами, после серии закулисных встреч в октябре, чтобы обеспечить единый фронт против валюты Libra. В понедельник в Брюсселе за закрытыми дверями заместители министров финансов стран изложили свою позицию остальным членам ЕС. Их оппозиция поднимает барьер для введения Весов в Европе и может усилить давление на Facebook плюс 20 других компаний и организаций, стоящих за инициативой отказаться от нее. Mastercard и Visa уже покинули группу. Опасения, связанные с Libra, связаны с перспективой того, что Facebook позволит своим 2,4 миллиарда пользователей платить цифровой валютой, которая может заменить установленные валюты, что подорвало бы контроль правительств над национальными финансами…Возглавляемая Парижем коалиция призывает правительства ЕС рассмотреть вопрос о полном запрете Libra, по словам дипломатов еврозоны и должностных лиц Еврокомиссии». Называлось и имя французского чиновника, первым поставившего вопрос ребром – это был Брюно Ле Мэр, министр финансов Франции и член LTIC, и именно ему удалось получил поддержку от остальных названных европейских участников «усилия». Одновременно сообщалось, что Эмманюэль Макрон «срочно» выезжает в Пекин с двухдневным визитом – дословно для того, чтобы «гарантировать, что Европа не станет большим проигравшим от предстоящего торгового перемирия президента США Дональда Трампа с Пекином… Трамп использовал блиц-тарифы, чтобы заставить Китай заключить сделку, и один из самых больших страхов ЕС заключается в том, что он в следующий раз откроет огонь по таким секторам, как европейские автомобили, чтобы вырвать аналогичные уступки из Брюсселя».

Номинально Макрон выезжал на China Expo, чтобы открыть Шанхайский филиал Центра Помпиду и Парижский музейно-выставочный центр. Однако автор репортажа Рим Момтаз, отметив, что вместе с Макроном в Китай едут еврокомиссар Фил Хоган и министр образования и науки Германии Аня Карличек, раскрыл секрет полишинели: «Европа рассматривает более агрессивную тактику Трампа в торговой войне как возможность расширить сотрудничество с Китаем. Европа, например, рассматривала Пекин как потенциального союзника в сдерживании тотального нападения Трампа на судебную систему ВТО. Брюссель также хочет продвигать свое собственное соглашение с Китаем об условиях инвестирования. Макрон уже высказывал опасения по поводу сделки Вашингтон-Пекин и намекал на риски такого сближения во время саммита G7. Хотя Макрон широко приветствовал американо-китайский пакт, он также настаивал на пресс-конференции с Трампом на G7, что интересы Европы должны быть приняты во внимание». Как этот визит, так и в особенности лидерство Ле Мэра в инициативе против Libra указывали на активные старания Парижа отыграть полюсообразующую роль в ЕС. Авторы Politico.eu намеренно противопоставляли эти потуги политической «нескладухе» в Германии, разместив издевательский текст Мэтью Карнишника «Политика Германии в области пересадки лица»: описав падение Петера Альтмайера лицом вниз со сцены Германского цифрового саммита, автор использовал каламбур для прогноза окончательного заката Меркель, напоминая о непопулярности Крамп-Карренбауэр и готовности других функционеров ХДС занять ее место; помимо Мерца и Шпана, среди конкурентов первым назывался этнический француз Армин Лаше, премьер-министр земли Северный Рейн-Вестфалия, другими основаниями для диагноза нестабильности Меркель служили вышеназванный риск избрания «антикоалиционных» сопредседателей в СДПГ, а также провал ХДС и СДПГ на выборах в Тюрингии.

О чем грустит Киссинджер

Эдвард Люс из Financial Times, взявший интервью у Генри Киссинджера, рассчитывал вытянуть из него подробности о состоявшемся Хельсинкском саммите Трамп-Путин. Киссинджер упорно уходил от вопросов на эту тему: к этом у времени на организаторов уже обрушился шквал критики, и от заявлений Трампа после саммита отмежевались в том числе и некоторые организаторы (в частности, Томас Грэм), а Гарри Казианис посетовал, что «Трамп делает все правильно, только слишком много говорит». Как писали в своем открытом письме Саймс и Бойд, Центр национальных интересов стал объектом шельмования также из-за того, что Киссинджер является его почетным председателем.

В итоге расспросов Киссинджер сказал только, что попытки завязать ценностный диалог с Россией его разочаровывают, а Путина назвал последователем Достоевского. О Трампе было сказано хуже: «Трамп – один из тех людей, которые время от времени появляются в истории, чтобы выразить собой конец эпохи и заставить нас отказаться от ее устаревших представлений. Это не значит, что он сам сознаёт свою роль и представляет собой какую-то рациональную альтернативу. Просто так сложились обстоятельства» – то есть Киссинджер свел роль Трампа к роли всего лишь «агента перемен», но не архитектора нового миропорядка, который «уляжется много позже».

Люс озаглавил интервью «Мы живем в очень мрачные времена», на что его навеял глубоко минорный тон Киссинджера. Патриарх дипломатии признал, что считает самым перспективным лидером в Европе Эмманюэля Макрона, специально подчеркнув, что оценивает Меркель равнодушно. При этом он счел нужным сказать, что только что написал главу книги о Ричарде Никсоне – очевидно, напоминая Трампу, что президент, на пример которого Трамп ориентировался, имея с ним общего наставника, рассматривал мироустройство как баланс пяти полюсов, где континентальную Европу представляла Франция, а не Германия. Сказав, что следующая глава его книги будет посвящена Маргарет Тэтчер, Киссинджер скептически отозвался о Борисе Джонсоне – отставка которого предоставила Германии свободу рук в