Метаморфозы: таракан - Александр Турбин

Вот оно как. Оказывается, какой-то первый уже рассказывал. Судя по описаниям, старался, доходчивые сравнения искал. Молодец, умный, не то, что я.

— Долго! — и снова удар (кто бы сомневался) — земля (привет, давно не виделись) — молодцы… С молодцами вышла заминка, поставить меня на колени так просто как раньше уже не получилось. Я стоять на коленях отказывался наотрез, поскольку не мог удержать равновесие и радостно уходил на следующий круг — земля — молодцы, снова земля.

— Держите его. — после этого приказа я надежно повис в руках слегка запревших товарищей. Зато земля надолго выпала из моего графика перемещений.

— Что ты об этом знаешь?

О чем? Ах, да, магия в веревках и летающие кони. Богатая фантазия у человека.

— А они, что, бывают?

Удар. Как это не удивительно, но в такой забаве я участвовал впервые, вот не приходилось раньше проводить время вот так, чтобы чуть что, сразу в лоб, или в грудь, или еще куда, но обязательно мне. Интересная образовательная программа, к нам бы ее в университет, госэкзамены принимать. Додумать не дали.

— Ты знаешь, что твои ответы определяли твою судьбу?

— Нет.

Удар. Что ж я тупой что-ли? С семнадцатого-то раза точно понимаю.

— Нет, Высший.

— Ложь! — и снова удар — вопрос. Вяло отметил серьезное сокращение обязательной программы и бессмысленность предыдущей корректировки.

— Да, Высший.

— Ты оказался бесполезен, упрямый наш. Ты умрешь, — похоже, старик заканчивал разговор.

Страха не было. Жизнь догорала, как мотылек, присевший отдохнуть на сигарету. И вспомнив великую мудрость, что если никакой разницы, то почему бы не ляпнуть гадость, я сказал в спину отвернувшемуся дедугану.

— Ну, спасибо, Высший.

Старик развернулся. — За что спасибо?

— Да позабавил перед смертью.

Непонятную мне должность «высший» я сознательно опустил, но старик проигнорировал этот мой мелкий выпад. Он смотрел на меня и дергался в конвульсиях, издавая при этом странно булькающие звуки… Смеялся, что ли?

Энгелар смотрел на родной город, на мощные белокаменные стены, на высокие башни, на крыши великолепных дворцов. Лес уже остался за спиной, но хотелось вернуться. Слишком редко появлялась возможность провести время вот так, на природе, среди деревьев и птиц, глядя, как Солнце рисует узоры пробивающимися через густую листву лучами.

— Милорд? Вы в порядке? Я говорил Вам, что этот третий непрост. Нет, но каков наглец! У меня уже все готово для казни. Как предпочитаете, публично? Или может быть без лишнего шума? Будете присутствовать?

— Безжалостный наш! Это что за пессимизм? Не ты ли настаивал на его дальнейших испытаниях?

— Я настаивал? Ах, да, но…

— Мне он понравился. С казнью пока не торопись, закончить эксперимент всегда успеем. Это вызов, Безжалостный. И возможность. Ты был когда-нибудь в горах Кальта-рока? Нет? Ты много где не был. Но это мы исправим, чуть позже. И сразу после гарнизона известного тебе северного форта можно будет направить тебя хранителем перевалов — есть такая должность. Лет так на двести. Не бросай на меня такие взгляды, я все-таки твой правитель. Я поговорю с Владыкой Алакиром, думаю он согласится принять от меня такого замечательного молодого специалиста. Там красиво. Конечно, далековато, но ты же у нас по характеру отшельник. Как нет? А кто тебе вообще разрешил спорить с Владыкой? Отшельник, я сказал. Кстати, это очень хорошо, что мы с тобой одинаково представляем развитие твоей карьеры. Так вот. Среди гор Кальта-рока есть две горы. Первая гора — Муарок, самая высокая, величественная и красивая из тех, что я видел. Другая — даже не имеет названия. Она далеко не такая высокая и уж точно не самая красивая. Ее прелесть в другом. Нет никого, кто побывал бы на ее вершине. Ни Алифи, ни Рорка, ни тем более люди не поднимались на ее крутые склоны и не достигали вершины. Когда я был молод, кстати, я говорил тебе, что тоже был молод? Давно это было, проиграл я другому принцу спор. Спорили мы на то, кто быстрее поднимется на Муарок. Интересное время. Я потратил два сезона на подготовку, поднимаясь на горы пониже. Я отрабатывал технику и собирал команду. Но я проиграл, безоговорочно. Тот принц, он все эти два сезона пытался взойти на ту безвестную, неказистую гору. Не смог, потерял шестерых людей, сам несколько раз чуть не сорвался, но потом на Муарок словно взлетел. Ты должен понять одну мысль, Безжалостный. Любое испытание — это возможность стать сильнее, умнее, лучше. Включи его в общую группу, посмотрим, что получится.

Тот факт, что принц Сенеталь так и не вернулся с той горы, рухнув в пропасть во время спуска, Владыка упоминать не стал. Ни к чему засорять неокрепшие умы малозначимыми подробностями.

Тогда я еще много не знал. Поступал ли я глупо? Наверное. Просто отсутствие информации делает нас беззащитными. Я грубил и испытывал судьбу, я нарывался и когда достиг успеха — спокойно ушел, уверенный, что последние минуты прожиты не зря. Ушел, поддерживаемый под руки двумя бравыми ребятами, в человеческих глазах которых я видел только одно — равнодушие. Путь от той поляны до выхода из леса не запомнился. Деревья, косогоры, лесные тропы. Не до них было. Я прокручивал в памяти сохранившиеся отрывки последних дней и думал. Думал на ходу, думал когда падал, спотыкаясь о коряги и корни деревьев, думал, когда дюжие молодцы волокли меня дальше уже на своих здоровых плечах. Мне казалось, что другого времени подумать и разобраться в происходящем у меня не будет. Можно было, конечно, плюнуть на все и смотреть на красоты настоящего леса, а не тех чахлых зарослей, которые встречались мне в той жизни, что до призыва. Так родилась и вторая гипотеза, не то чтобы рабочая, но ни лишенная своей прелести. Все это — проделки военкомата. Как говорится, не хотите идти на призыв, тогда призыв придет к вам. Итак, что мы имели? Полная смена обстановки. Прощай городская жизнь не самого крупного мегаполиса, да здравствуют пущи и замки с привидениями. Это раз. Полная смена имиджа — прощай суровый преподаватель, наводящий тоску на золотую молодежь. Да здравствует пытуемый и истязаемый, пленник, экспонат. Что еще? Да, сначала меня чуть не сожгли заживо. Зачем? Призвали, а потом сразу чуть не прибили. Может что-то пошло не так? Может так и надо, ритуал у них такой? Потом попытались обколоть наркотой и загипнотизировать, ну это понятно зачем. Чтоб радовался, когда за ухом почешут. Радоваться не получалось, чесать за ухом никто не торопился. Потом вызвали на откровенный разговор, а когда оказалось, что ничего не помню, ничего не знаю — церемониться не стали. Не захотел восхититься и проникнуться великими идеями дружбы народов — удавим за поворотом.