Млечный путь Зайнаб. Зарра. Том 1 - Гаджимурад Гасанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зайдат внимательно следила за шевелением ее губ, движением тела. Вдруг она бросилась к Священному огню, резким движением гибкого тела на шаг опередила Пери, изогнулась дугой над очагом, где мерцали тысячи, пылающие сине-красным пламенем, глаз; руки вытянула крыльями и стала плавно раскачиваться, заговаривая огонь. Она из рукава архалуга вытащила блестящую склянку с пахучей жидкость, произнося заклинания, несколько капелек вылила в Священный огонь. Он зашипел, запрыгал, запылал алым пламенем. Она заговаривала огонь, чтобы он жил вечно, чтобы уберег ее семью и племя от злых чар и наговоров, недобрых духов. Она просила, чтобы он очистил ее тело, избавил от всех болезней, сделал ее горячей, сильной, непобедимой, как сам огонь.
Главной ясновидице очень не понравилось, как перед очищением огня себя повела Зайдат. Но сейчас, в момент посвящения, она не имела права ругаться, устраивать сцены разборок. Быстро взяла бразды правления в свои руки:
«О, создатель Мира, – закатив глаза, перед Священным огнем черным вороном стала раскачиваться главная ясновидица.
Это заклинание в полголоса подхватила Зайдат так, чтобы ее слышала старуха Пери. – Избавь мой род, мое племя от злых духов, недоброго сглаза, зависти своих соплеменников, коварства, злых умыслов людей с враждебных стойбищ, спаси нас от голода, холода, мора, всех болезней. Дай нашим мужчинам силу и удачу».
«О, брат Хидир-Неби – покровитель неба! Спускайся с небес в день весеннего равноденствия, во время праздника Эбелцен, мы тебя одарим подарками от чистого сердца! Пожелай нам удачи, счастья и достатка!»
За ней повторила Зайдат.
«О, Лукман-хаким – праведный мудрец, великий лекарь, прорицатель, знающий языки зверей, птиц, растений! Приходи к нам в гости, открой глаза слепым, уши глухим созданиям, наставь, просвети их! Помню, ты приходил в мою отцовскую саклю, – продолжала Зайдат. – Тогда мой отец зарезал тебе белую овцу. Когда сварилось мясо, перед тобой разостлали белую скатерть и стали потчевать тебя. В этот момент со двора раздался волчий вой и собачий лай. Ты тогда понял содержание перебранки между волками и нашей старой дворовой собакой. Волки говорили собаке: „Погоди, ночью мы зададим жару твоим овцам!“ А собака им в ответ: „Если из того, что сегодня зарезали и сварили у хозяина, хоть кусочек попадет мне в желудок, я вам всем бока намну!“ Когда ты это услышал, поднял со скатерти большой кусок мяса и бросил собаке. Удивленный отец тогда попросил тебя объяснить свой поступок. Ты, Лукман-хаким, ответил: „Потерпи, все станет ясно утром“.
Утром мой отец убедился в справедливости твоих слов: овцы все целые стояли в центре двора, вокруг них растаял снег – собака всю ночь вокруг них ходила кругами, не давая волкам к ним приблизиться».
«О, посланник небес Эбелцен! В день равноденствия ночью ты приходи к нам из очажной трубы с посохом – „пятнистой палкой“ из лещины – и под подушками для детишек оставляй гостинцев!»
Увлекаясь, за ней повторяла Зайдат.
«О, Гандириж – мать болезней! Избавь наш народ от непредвиденных болезней. И оберегай наши злаковые культуры от вредителей, когда они начнут колоситься, сторожи их. Пройдись по нашим хлебным полям в красном платье, сделай их плодородными!»
«…Пройдись по нашим хлебным полям в красном платье, сделай их плодородными», – закрыв глаза, шепотом вторила Зайдат.
«О, домовая – великая Рух! От тебя ни хорошего, ни плохого не жду, бабушка Рух! Никогда не приходи к нам! Если пришла, то не наваливайся на детей, наваливайся на хороших людей нашего племени. Наваливайся на лари с мукой, кадки с маслом и медом, на вяленые тушки барашек, бычков, на наши сундуки с серебром и золотом, бабушка Рух!»
«…Наваливайся на лари с мукой, кадки с маслом и медом, на вяленые тушки барашек, бычков, на наши сундуки с серебром и золотом, бабушка Рух!» – все сильнее увлекалась Зайдат.
«О, богиня Ал, Красная женщина! Не пугай наших рожениц, превратившись в красную лошадь, гарцуя, не гоняйся за женщинами, идущими на родник за водой!
А то наши мужчины схватят тебя за волосы и кинжалом отсекут кончики твоих пальцев!»
«…Мужчины схватят тебя за волосы и кинжалом отсекут кончики твоих пальцев!» – все усерднее повторяла Зайдат.
Старуха превратилась в одно сплошное огромное ухо, она не пропускала ни одного слова, движения Зайдат. Зайдат во время причастия и посвящения перед главной ясновидицей себя держала достойно, предупредительно, гордо. Власть главной ясновидицы племени велика. Ни одна из женщин племени ее не может ослушаться. Даже мужчины ее боятся больше огня. Сам Старшина побаивается ее, старается ей не перечить. Старуха злобно щурилась, глядя на грациозные движения, четкие речи перед Священным алтарем дочери Исина.
Зайдат, матери молодого ясновидца Мирзы, ведомы все секреты древних заклинаний. Откуда она успела научиться всему этому? Она молода, умна, напориста. А Пери дряхлеет с каждым годом. Когда из ее слабеющих рук выпадет тяжелый посох главой ясновидицы, Зайдат, женщина из ненавистного рода, поднимет его. Тогда наступит конец власти главной ясновидицы Пери, власти ее рода в племени!
«Горе мне, горе!» – неслышно запричитала злобная старуха. У нее нервно тряслись руки, подбородок. Она с тяжелым сердцем вслушивалась в ритуальные слова, произносимые молодой женщиной, они четко, гулко раздавались в святилище.
Закончив заклинания, молодая ясновидица руками оттолкнулась от земли и выпрямилась.
– Говори! – строго приказала она старухе. – Не скрывай занавесом, сотканным их паутин ядовитого паука, тайну прорицания небесных и подземных дорог. Я знаю, насколько могущественна их магическая сила!
И старая ведьма Пери была вынуждена попросить всевышнего, чтобы он наделил свою соперницу могуществом постижения силы Света и силы Тьмы, силы Тепла и силы Холода. Если на мгновение старуха умолкала или пыталась пропустить какое-нибудь слово, Зайдат тотчас ее поправляла и договаривала.
Старуха не вытерпела и прошипела со злостью:
– Как же Вещая мать преждевременно решилась посвятить тебя в тайну прорицания? Ты же, когда она вещала, была еще очень маленькой, несмышленой девчушкой!
– Всевышний Аллах так велел ей с небес! Он шепнул моей бабушке на ухо, что я буду великой прорицательницей, силой Главы нашего племени, духом Духа нашего племени! – ответила Зайдат. – И эти заклинания она прошептала мне на ухо, когда я еще находилась в утробе матери.
– Не торопись сесть на мое место! – прошипела старуха и так строго взглянула на соперницу, что той стало жутко. – Только запомни: никогда не видать тебе моей могилы, никогда не принять тебе участие в роли главной ясновидицы на моих похоронах! А я еще проживу, ой как долго проживу! Я еще потанцую над твоей могилой. Ох, как потанцую! Еще досыта поем мяса жертвенного быка на твоих похоронах! – зловеще предрекая будущее молодой женщины, опираясь на магическую трость, привстала и боком ускользнула из сакли…
Зайдат внешне не проявила никаких признаков, что она испугалась ее угроз. Но у нее от последних проклятий старой колдуньи сердце замерло, взор затуманился. Она всем сердцем ощутила силу угроз и проклятий, исходящие от старой ведьмы. Ей на память пришли неприятные воспоминания из прошлой жизни, связанные с этой старухой. Под конец она расстроилась, глаза заблестели, ресницы покрылись блестящими крупинками влаги.
* * *Зайдат, сидя у очага, подбрасывала в его зияющее черно-красное чрево сухую хворостину, строго следя, чтобы он не погас. Священный огонь до окончания ритуального обряда посвящения должен держаться так, чтобы он не только давал тепло, но и освещал все помещение. Он не должен погаснуть, иначе племя Зайдат постигнет беда. Если погаснет огонь, тогда старейшины племени во главе со Старостой с позором выгонят Зайдат из этой сакли и со стойбища в безжизненные прикаспийские степи.
Зайдат в эту ночь посещали много тревожных мыслей. Она, как все женщины стойбища, тоже верила, что главная ясновидица очень сильна и опасна. Очевидцы рассказывают, по ночам она преображается в кого угодно: хоть в змею, хоть в гиену, хоть в самого черта. И ей ведомо все на свете: что есть, что было, что будет. И по ночам она в облике хищницы, демона, черта рыщет по поселению, ходит по кладбищу, пугая людей и выбирая себе жертву для заклания. Старая колдунья не раз произносила: «Не дождаться тебе, синеокая красавица, моей смерти!» Выходит, Зайдат может умереть раньше, чем эта дряхлая старуха?! Если смерть сама не постучится в ее дверь, то эта ведьма всеми силами своей коварной души постарается загнать ее к ней. Надо остерегаться каждого ее взгляда, каждого слова, заговора и движения, надо всегда быть начеку. Ей следует как можно надежнее оградить себя и своих близких от ее злобных зеленых чар. Зайдат, боясь за жизнь сына, перестроила распорядок дня, научилась днем спать урывками, а ночью бодрствовать. Она тайно от Старосты, селян стойбища у сакли с детьми и сакли главного ясновидца выставила дополнительный караул из молодых воинов племени калукцев.
