Клеопатра - Пьер Декс

Теперь путь свободен.

Цезарь преследует Помпея. Суть даже не в том, чтоб устранить соперника, а в том, чтобы заручиться гарантией на будущее. В море он сталкивается с флотом помпеянцев, способным без особых усилии уничтожить его корабли, во у командующего вражеским флотом нет ни малейшего намерения оказать сопротивление победителю при Фарсале.

По пути Цезарь посещает Трою, заходит на Родос, где пополняет свой флот и узнает, что Помпей побывал на Кипре. Цезарь устремляется к Египту, чтобы опередить или, по крайней мере, нагнать Помпея.

В Александрии Теодот спешит подняться на борт флагманского корабля. Он сообщает Цезарю о смерти Помпея и предъявляет доказательства: голову великого мужа и его золотой перстень.

Глава VIII

Убийство в Пелуссии

Прибытие Помпея в Пелусий, туда, где застыли в противостоянии армии Клеопатры и Птолемея, столь похоже на театральное действо и столь живописно, что это кажется срежиссированным историей спектаклем. Клеопатра, а в равной степени и советники брата, с которым она воюет, рассчитывали на Помпея. Это вытекало из завещания Авлета и из отношения Помпея к Цезарю. Потин и его приспешники Теодор и Ахилла осмелились прогнать Клеопатру лишь потому, что истолковали отъезд Гнея Помпея как выбор между сестрой и братом в пользу последнего. Теперь все оборачивалось против них. Даже не вследствие бегства Помпея, а вследствие того, что он выбрал убежищем Египет. Сторонники Птолемея могли бы еще как-то выйти из трудного положения в связи с поражением своего великого покровителя, ведь скомпрометировала себя в конце концов и Клеопатра, именно она заигрывала с помпеянцами, снабжая продовольствием войско, предоставляя корабли. Но своей просьбой о помощи Помпей некстати напомнил о завещании Авлета и о своей дружбе с покойным царем, более того, напомнил о своей опеке над Птолемеем. Эта прибывшая в Пелусий галера заставила Помпея и Птолемея поменяться ролями. А тут еще и Клеопатра, она может предпринять какие-то опасные для Птолемея действия.

В этой атмосфере собираются приверженцы юного царя. Вот как Плутарх описывает дело:

«Потин, управлявший всеми делами, собрал совет самых влиятельных людей (их влияние зависело исключительно от его произвола) и велел каждому высказать свое мнение. Возмутительно было, что о Помпее Магне совет держали евнух Потин, хиосец Теодот — нанятый за плату учитель риторики, и египтянин Ахилла. Эти советники были самыми главными среди спальников и воспитателей царя. И решения такого-то совета должен был ожидать, стоя на якоре в открытом море вдали от берега, Помпей, который считал ниже своего достоинства быть обязанным своим спасением Цезарю!

Советники разошлись во мнениях: одни предлагали отправить Помпея восвояси, другие же — пригласить и принять. Теодот, однако, желая показать свою проницательность и красноречие, высказал мысль, что оба предложения представляют опасность: ведь, приняв Помпея, сказал он, мы сделаем Цезаря врагом, а Помпея своим владыкой; в случае же отказа Помпей, конечно, поставит нам в вину свое изгнание, а Цезарь — необходимость преследовать Помпея. Поэтому наилучшим выходом из положения было бы пригласить Помпея и затем убить его. В самом деле, этим мы окажем и Цезарю великую услугу, и Помпея нам уже не придется опасаться. «Мертвец не кусается», — с улыбкой закончил он.

Советники одобрили этот коварный замысел, возложив осуществление его на Ахиллу[5]. Тот прихватил с собой Луция Септимия, который служил некогда у Помпея, а затем был трибуном в легионах Габиния в Александрии, центуриона Сальвия и еще несколько их человек. Они сели в лодку и направились к галере.

Потин уже не стеснялся. Вблизи побережья стали маневрировать египетские военные корабли, и на отмели появились пехотинцы. Пожелай Помпей спастись бегством, ему было бы не уйти без боя.

Ахилла приблизился к галере и извинился за скромный прием. «Воды здесь мелкие, — сказал он, — и потому мы вынуждены принять императора без надлежащей пышности». Корнелия, жена Помпея, тревожилась за мужа, но он запретил ей себя провожать. Предшествуемый двумя центурионами, вольноотпущенником Филиппом и рабом, Помпей сошел в лодку. Когда Ахилла подал ему руку, он обернулся к Корнелии и сыну Сексту и произнес два стиха из Софокла:

Когда к тирану в дом войдет свободный муж,

Он в тот же самый миг становится рабом[6].

После чего лодка удалилась.

Вот как описывает эту сцену и этот пейзаж знаток античности Артур Вейгол, генеральный инспектор по памятникам древности в Египте в межвоенный период: «Молчание царило в лодке, пока она двигалась по мутному морю. Это происходило в пору нильских разливов, и главное течение Нила окрашивало лимонно-желтым цветом голубые воды Средиземного моря. Влажный зной египетского лета и пустынность лишенного красок побережья вблизи понурого городка внушали безотрадное чувство».

Узнав Септимия, Помпей решился прервать молчание. Он сказал: «Если я не ошибаюсь, то узнаю моего старого соратника»[7]. Центурион ограничился тем, что кивнул в ответ. Тогда Помпей отошел и сел на носу, чтоб просмотреть текст приветствия, которое подготовил для своего «любимца» Птолемея.

В тот момент, когда лодка скользнуло по песку, он, желая подняться, оперся на руку Филиппа. Тогда Септимий ударил его сзади мечом, и Помпей, как это делали римские патриции в подобных случаях, закрыл лицо тогой и отдался во власть убийц.

Корнелия и Секст наблюдали издалека за этим зрелищем. Их галера вышла в море и вскоре была вне досягаемости.

Ахилла с головой Помпея отправился в лагерь царя, а вольноотпущенник Филипп с помощью како-го-то римлянина, жившего в Египте, приготовил из обломков судов костер и сжег тело.

Когда четыре дня спустя Цезарь прибыл в Александрию, Теодот вручил ему, как мы об этом уже упоминали, свои кровавые подарки. Цезарь взял перстень, расплакался и тут же отдал приказ сойти на берег: он спустился, предшествуемый ликторами, как это делают консулы, вступая на принадлежащую Риму землю.

План Теодота оказался правильным лишь в одном отношении. Цезарь не выказал досады в связи с тем, что ему не пришлось пролить кровь соперника. Теодота не тронули в первый момент, и если ему суждено было подвергнуться казни, то это совершилось позднее, уже после убийства Цезаря, и по приказу одного из его убийц. Что же касается советников Птолемея, то они вели себя так, точно хотели способствовать Цезарю оккупировать Египет и дать ему возможность вмешаться во внутренние дела государства. Завещание Авлета предусматривало, что Птолемей должен царствовать с Клеопатрой. Но кто иной, кроме Помпея, мог проследить за исполнением этого акта?