Андроиды срама не имут - Евгений Лукин

— Заплутал, — хмуро пояснил я.

— Чо-чо-чо?

— Заблудился, — перевел я на общепринятый.

— А чо спичку не взял?

— Чего не взял?

Но он уже повернулся и пошел. Я последовал за ним не сразу — стоял и с ностальгическим умилением смотрел ему вслед. Эта его расхлябанная полублатная походочка… Тоже ведь перенял у кого-то. Шаг от бедра, таз чуть выдвинут вперед, плечи слегка откинуты, руки болтаются… Если бы не волдырь взамен башки, шпана шпаной.

Очнулся, догнал — и вскоре очутились мы перед моим обиталищем. Крышка неспешно поднялась. Обмылок наклонился, достал со дна фляжку. Взвесил в руке, отправил на место. Затем извлек безымянный предметик, похожий на большую сувенирную спичку. Повел, как фонариком, из стороны в сторону. Каждый раз, стоило нацелить устройство на футляр, граненая головка принималась мерцать.

— Все дела, — пояснил он и вручил.

— Мог бы и раньше сказать, — буркнул я.

— Уши мыть надо, — последовал надменный ответ.

Стало быть, объяснил уже, да я, видать, прослушал. Или так объяснял, что не поймешь ничего. Тоже возможно.

— Обмылок! — сипло позвал я, — Тут, оказывается, лицензионных полно…

— И чо?

— Через плечо! — сорвался я. — Как себя с ними вести?

— Никак, — сказал он и растворился бесследно.

Ну не баламут, а? Ему же самому в копеечку влетит, если меня разоблачат… Есть у него вообще башка в этом волдыре? Может, потому и скафандр не снимает, что нету… Раздосадованный, я еще раз проверил спичкообразное устройство. Все правильно: наставишь на футляр — начинает мерцать. Надо полагать, действует с любого расстояния. Полезная штуковина…

Отправляю спичку в футляр, велю крышке опуститься и со всех ног кидаюсь к мечущей икру Мымре. Исправен я, исправен!

Все-таки есть разница между днем и ночью, правда слабенькая-слабенькая. Камуфлированные сумерки становятся то ярче, то темнее. День (если легонькое это просветление можно назвать днем) раза в полтора короче нашего. А может, и в три, поди пойми, без часов-то! Но что самое, на мой взгляд, забавное: в условно-светлое время суток Мымра меня почти не тревожит, зато в условно-темное гоняет, как новобранца. Хотя, возможно, пик активности у местных жителей приходится на ночь. Еще мне не нравится, что меня продолжают тестировать. Не то чтобы я жаждал окунуться с головой в работу — вполне хватает и проверки функций, однако чую нутром: что-то не так. Что-то тут, братцы, не так…

Лицензионные не тревожат. Скорее, я их тревожу, потому что полюбил ходить на прогулки. Промахнулась со мной Карина Аркадьевна. Думала, раз я в село за водкой не сбежал, значит, и здесь никуда не сбегу… Еще как сбегу, Карина Аркадьевна! Это на даче можно скважиной заняться, калиткой, плетнем… А тут, кроме удовлетворения собственного любопытства, и радости никакой. Кстати, гулять со спичкой — милое дело! И куда возвращаться знает, и вспыхивать умеет, когда на службу требуют.

Лицензионных как минимум трое. Два андроида и одна андроидиха — та самая. Других не видел. При встрече со мной механические соседушки цепенеют, затем резко меняют курс. Я — тоже.

А приспособление, напоминающее заложенный за ухо карандаш, действительно съемное. То оно у нее на правом виске, то на левом, то вообще отсутствует.

Вскоре осмелел до такой степени, что решил сходить в гости, иными словами, осмотреть чужой футляр, на который наткнулся во время первой своей вылазки. Маршрут известен: идем по прямой на загадочную темную блямбу, делаем восемьдесят четыре шага, а там видно будет. Воспользовался отлучкой Мымры — и двинул. Все было, как в прошлый раз: сначала блямба раздвоилась, затем обе ее доли разъехались, расплылись и в итоге растаяли.

Побродил по округе, высматривая холмообразный волдырь льдистых оттенков, но так нигде и не высмотрел. Хотя «побродил» — не совсем то слово. Андроиды не бродят, они движутся в заданном направлении. Пластику их я уже к тому времени, можно сказать, освоил. Ну и двигался, стало быть, в разных заданных направлениях, пока бурая мгла впереди не шевельнулась.

Залег, подполз, выглянул из-за бугорка, но тут что-то шершавое и, как показалось, живое ткнулось мне в ногу. Я чуть не вскрикнул. Это был небольшой ежик, почему-то одинокий, и он явно претендовал на мое место. Толкал то в бедро, то в ребра, как будто пытался согнать. Я не выдержал и перелег. Вроде отстал…

Выглянул снова. На ровном, как плац, пятачке вовсю шел тренаж. В центре плаца колыхался комок шерстистых щупальцев, а перед ним, стоя на одной ноге, замерла моя знакомая. Я привычно расфокусировал зрачки, пытаясь понять, чего от нее хотят. Ага… Опустить ногу… Повернуться… Следующую команду я не понял. Мымра, во всяком случае, ничего похожего не требовала. Ах, вот оно что: бегом марш! Всего-навсего…

Лицензионная андроидиха побежала. С неуклюжей грацией автомата нарезала она круги, центром которых был ее владелец. Или владелица. Гладкие белые локти и колени ходили, как шатуны. Зрелище, прямо скажем, не слишком эстетичное. Ничего, Володенька, не горюй, со временем и мы так научимся…

И еще бы наблюдал, да полыхнула спичка. Мымра вернулась. Зовет. Чуть отполз, поднялся, сверился с направлением и побежал, старательно двигая локтями и коленями.

Одного не понял: соседку-то мою зачем тестировать? Ну я ладно, я новичок. Но она-то лицензионная, приобретена раньше меня. Хотя откуда мне знать: раньше, позже? Очень даже может быть, что купили нас одновременно и теперь доводят до ума. Честно сказать, последнюю вылазку я учинил с единственной целью — разведать, что за работа мне предстоит. Не век же заниматься физзарядкой!

— Те чо надо? — не понял Обмылок, когда я поделился с ним своими сомнениями.

— Работу, — честно сказал я.

— От работы кони дохнут, — прогнусил он и неспешно слился с окружающей средой.

Истинная правда. Кони — от работы, люди — от безработицы… Совершил еще несколько вылазок, посмотрел, чем занимаются два прочих андроида, и к разочарованию своему удостоверился, что тем же самым. Ать-два, левой-правой… Такое впечатление, что все мы только-только приобретены.

Вскоре начались неприятности. Помню, Мымра проверяла исправность моей правой кисти, предлагая волнообразно пошевелить пальцами, сжать кулак и все такое прочее в том же роде, когда я заметил вдруг, что за мной наблюдают. На незримой границе, за которой однообразная здешняя действительность начинает расплываться, становясь еще более однообразной, неподвижно стояли плечом к плечу оба изделия мужского пола. Лица их были повернуты в мою сторону. Все это очень напоминало проверку.

Разумеется, занервничал. Неизвестно, было ли связано появление лицензионных с моими опрометчивыми рейдами, но легче мне от этого не стало. Проклял себя, как водится, за беспечность и, стараясь не покоситься случайно на цепенеющих неподалеку страшных белесых соглядатаев, с удвоенным старанием продолжал исполнять, что велено.

Не знаю, сколько они еще там торчали. Когда решился наконец взглянуть, их уже и след простыл.

Дальше — хуже. Повадились то вдвоем, то поодиночке. Однажды гостечки дорогие заняли позицию точно между мною и футляром. А Мымра как раз дала команду «отбой». Выбора не было — с неподвижным лицом кретина двинулся прямиком на зрителей. Тут же развернулись и сгинули. Причем в разных направлениях.

С тех пор как отрезало. Мало-помалу вновь обрел уверенность, проще сказать, обнаглел, и вот в один прекрасный день (именно день, поскольку сумерки чуть просветлели, а Мымра погрузилась то ли в сон, то ли в меланхолию) я взял свою верную спичку и вновь отправился на поиски приключений. Похоже, предположение, что господа негуманоиды склонны к ночному образу жизни, можно было считать доказанным: владелец андроидихи тоже едва колыхал лианами и других признаков жизни не подавал. Я нахально прошел мимо него, не скрываясь — никакой реакции.

Шагах в пяти от футляра приостановился. Крышка была откинута, а это означало, что лицензионное устройство на месте. Я и сам уже мог проделывать такой фокус, открывая свой гробик изнутри, когда вздумается. Невелика премудрость. Поразило другое: над раскрытым саркофажиком крутилась стайка некрупных медуз, а со дна его поднимался тонкий сизоватый дымок. Да уж не перегорела ли моя соседушка?.. Вот они, лицензионные-то! Видать, Володенька Турухин понадежнее сработан. Хотя почему обязательно перегорела? Механизм — он и есть механизм. Может, у него выхлоп такой… или подзаряжается… Залетная дымная прядка коснулась моих ноздрей — и я не поверил обонянию.

Впереступочку приблизился почти вплотную, затем, приподнявшись на цыпочки, с замиранием запустил глаз внутрь. И что же я увидел? Андроидиха лежала на спине и, бесстрастно глядя в сумеречный зенит, — курила!

Мало того что остолбенел, я, братцы вы мои, пережил тяжелейшую умственную контузию. Первая мысль, робко проникшая в голову, мне вообще не принадлежала. Эта была цитата из классика, и я чудом не воспроизвел ее вслух: «Кухарка брилась!».