Первая жертва - Рио Симамото
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понимаете, чтобы вам помочь, я должна представлять, как складывались ваши с ней отношения. Конечно, если в вашем письме всплывет и отец, ничего страшного.
– Хорошо, но мои отношения с мамой… они самые обычные.
– Скажите, – обратилась я к Канне, – в письме вы просили, чтобы я помогла вам вылечиться. Как бы вы хотели измениться?
Я посмотрела на мрачного надзирателя за спиной девушки. Судя по часам, у нас оставалось всего несколько минут.
– Мне бы хотелось стать человечнее. Научиться понимать, когда другим людям больно.
– А что насчет вас самой? Вы всегда чувствуете, когда больно вам?
Канна рассеянно посмотрела на меня, будто не поняла суть вопроса, и пробормотала:
– Нет, но я ведь всегда сама во всем виновата.
Я предложила ей еще раз обдумать мои слова в надежде, что это поможет вернуть осмысленность в ее опустошенный взгляд.
Когда я вышла со станции Синдзюку, город уже погрузился во тьму. За пешеходным мостом, нависшим над платформой, виднелись огни торгового центра Такасимая. Они маячили где-то совсем близко, но в то же время были недосягаемо далеко. Я торопливо пробиралась сквозь толпу пассажиров. У турникетов от яркого света у меня закружилась голова. Я на секунду зажмурилась и уже стала спускаться по лестнице, когда зазвонил телефон.
– Алло, Юки, это я.
Я напряглась.
– Что это за шум? Тебя плохо слышно. Ты на улице? Масатика с тобой? – обрушился на меня поток вопросов.
– Я в Синдзюку, мам. Хотела зайти в магазин электроники…
– А потом сразу домой? – перебила она и продолжила, так и не дав мне ответить: – Тогда я зайду через часик, принесу сувениры. Мы были в Англии, я там сдобное печенье купила. Тебе должно понравиться.
Конечно же, она не стала уточнять, кто это «мы». Я с досадой подумала, что в Японии полно магазинов, где продают импортные продукты, так что я могу и сама купить это печенье. Однако никаких уважительных причин, чтобы не согласиться на встречу, у меня не нашлось, поэтому я предложила свой вариант:
– Давай лучше перекусим в кафе? Масатика уже освободился после школы, сможет сходить с нами. Так проще, мне не придется готовить ужин дома.
– Как скажешь, – холодно бросила она. – Только давай без мяса, а то я уже объелась его в Англии. Если найдешь хороший суши-бар, закажи столик, – с этими словами мать повесила трубку.
Я вздохнула, заскочила в поезд и, прислонившись к двери, набрала сообщение сыну. Масатика тут же ответил: «Блин», но я убрала телефон, оставив его недовольство без внимания. Если встреча пройдет не у нас дома, мне будет спокойнее. Пусть даже придется впопыхах бронировать столик на вечер.
Я предложила сходить в один суши-бар, очень популярный, даже несмотря на неудобное расположение вдали от станции. Мать заказала все, что ей приглянулось, а Масатика уговорил взять ему тюторо, дорогую вырезку из тунца.
Мать вручила Масатике бумажный пакет, полный разных сувениров: сверху из него выглядывали джемпер и коробка конфет. Когда мы поели и начали собираться, она открыла кошелек и, обернувшись ко мне, сказала:
– Извини, я ведь думала, что зайду к тебе в гости, поэтому не взяла наличные. Я в следующий раз отдам, хорошо?
Я тут же достала из бумажника несколько купюр по тысяче иен и протянула ей:
– У меня самой не очень много. Может, оплатишь картой? А это за нас с Масатикой, возьми.
Мать, видимо, поняла, что ей придется уступить, и равнодушно ответила:
– Хорошо, спасибо.
Я смотрела, как она достает свою золотую карту и вводит ПИН-код. Выйдя из ресторана, мы оказались в тускло освещенном переулке.
– Что-то у меня в горле пересохло… Может, зайдем еще куда-нибудь выпить чаю? – предложила мать.
Я посмотрела в сторону большого супермаркета на другой стороне улицы.
– Гамон скоро вернется с работы, так что я за продуктами и сразу домой.
– Ох, вот как, – разочарованно пробормотала мать, опустив обтянутые черным трикотажным кардиганом плечи. – Тебе так повезло с мужем! А вот отец твой по-прежнему постоянно в разъездах. Но это ничего, мне есть чем себя занять: мы с моими подругами, которые живут по соседству, часто собираемся, иногда даже ездим вместе отдыхать. А ты совсем про меня забыла, никогда не звонишь…
Масатика пообещал обязательно ей позвонить, и мать, улыбаясь, погладила его по голове.
– Какое же счастье – иметь такого внука. Что ж, мне пора домой, – нехотя попрощалась она.
Я помахала ей рукой и вместе с Масатикой поспешно перешла дорогу, пока не загорелся красный. Меня переполняли усталость и облегчение оттого, что я выполнила свой долг перед матерью.
Я стояла с корзиной в мясном отделе и выбирала фарш, когда Масатика спросил:
– Мама, у тебя сегодня было плохое настроение?
В глубине его добрых, совсем как у Гамона, глаз скрывалась холодность, которую сын унаследовал от меня. Это сочетание инь и ян в его взгляде лично мне всегда очень нравилось.
– Вовсе нет, – ответила я, кладя мясо в корзину. – Завтра на обед будет паста болоньезе. Ты же ешь сельдерей, да?
– Может, бабушке нравится, когда ее угощают? Она ведь и раньше просила тебя заплатить.
Вопрос сына застал меня врасплох. Я не знала, что сказать, но все-таки попыталась ответить, тщательно подбирая слова.
– Наверное, она думает, что может положиться на меня. Когда я была маленькой, папа вечно пропадал на работе, и мной занималась только мама. Наверное, ей кажется, что теперь пришел мой черед о ней позаботиться.
– Ну у нас дома все точно так же. То папы нет, то тебя.
– По-моему, мы все-таки собираемся всей семьей почаще, – возразила я, чувствуя, тем не менее, свою вину перед сыном. Масатика по-детски громко протянул:
– Ну не знаю, – а затем продолжил: – Бабушка говорит, что нам повезло с папой, будто только он молодец, а ты совсем ничего не делаешь. Но это ведь не так, правда?
В этот момент я почувствовала, как меня переполняет любовь к сыну. Я протянула руки, чтобы обнять его за голову, но он тут же запротестовал, вырвался и отбежал подальше. Я заметила, что его внимание привлек прилавок со сладостями.
– А как же бабушкино печенье?
Масатика сразу ответил:
– Не нужно мне печенье – оно сухое и крошится.
Его слова меня удивили. Я подумала, что уж лучше возьму это печенье на работу и угощу Рису.
«Уважаемая госпожа Макабэ!
Спасибо, что пришли ко мне в следственный изолятор. Я решила попробовать написать письмо, как Вы просили.
Когда я думала о своих первых детских воспоминаниях, мне на ум пришел стеклянный шар со снеговиком внутри. Однажды, когда я еще ходила в детский сад, мы с мамой поехали в аэропорт встречать отца после долгой заграничной командировки.
В такси по дороге домой отец вручил мне его – стеклянный снежный шар, внутри которого кружились бумажные снежинки. Я очень обрадовалась,
