Святой Игнатий Лойола - А. Перроа

6, 26). Текст этот располагал к красноречию. Многие проноведники изображали Игнатия, часто повторяющего это изречение и тем обращающего Ксаверия.

Верно вез всем этом только одно: услыхав его, Ксаверий только пожал плечами. Игнатий был слишком мудр, чтобы повторять без конца одно и то же. Ведь написал же он в своих Упражнениях·. «После того, как будет сказано слово Божье, следует оставить творение с его Творцом».

Предположения Ксаверия оправдались. Став магистром, он покинул Святую Варвару и начал жить и преподавать в Бовэ.

Бывшие товарищи по комнате встречались редко. Тем не менее пребывание в Святой Варваре вместе с Игнатием открыло Ксаверию, что презираемый им нищий был выдающимся человеком. Поэтому он охотно помогал ему готовиться к экзаменам. Благодарный Игнатий, зная его слабые стороны, публично расхваливал его красноречие и подговаривал студентов записываться на его курсы; словом, вербовал ему слушателей и даже лично приводил их к нему. Конечно, это неожиданное усердие льстило Ксаверию,

Было и другое обстоятельство, которое еще более сблизило наставника и студента. Разоренная войною с Кастилией, семья Ксаверия перестала посылать ему деньги в Париж. Если молодой профессор был слишком горд, чтобы обнаружить свою бедность, то Игнатий был достаточно догадлив, чтобы заметить его нужду. Он несколько раз щедро делился с ним — то как с земляком, то в виде благодарности (есть столько способов быть предупредительным и деликатным) — подарками, которые получал из Фландрии.

Ксаверий этого не забыл. И когда однажды Игнатий, бывший всегда настороже, заметил, что Ксаверий, учившийся греческому языку у протестантского репетитора, начал проявлять неосторожное увлечение им, он, не обинуясь, предупредил его о грозящей опасности; после чего Ксаверий, вера которого была глубока, бросил репетитора и благодарил своего спасителя.

Лед между ними окончательно растаял. Они стали часто встречаться. Игнатий, хотя и медленно, все же двигался вперед.

Настал день, когда Ксаверий упал к его ногам. Он был покорен.

Несколько умело подобранных Игнатием медитаций (из Упражнений) зажгли в нем яркий свет. И Петр Лефевр, вернувшись из Савойи, куда он ездил, чтобы повидаться с родителями, нашел своего друга преображенным.

Шесть избранников Божьих часто собирались вместе. Их будущность вырисовывалась в этих братских беседах. У них не было мысли о монашестве, просто они желали образовать группу, преданную телом и душою службе Богу — Иисусу Христу, отныне их единственному Наставнику.

Итак, 15 августа 1534 г. с восходом солнца они спустились с холма Святой Женевьевы, пересекли Париж и поднялись на склоны Монмартрского холма.

На холме была церковь, построенная в память мученика Святого Дионисия. В часовне, посвященной Богоматери, над криптой, Петр Лефевр, рукоположенный во священники 22 июля, совершил мессу. Перед причастием все они, вслед за Игнатием, произнесли обет нестя- жания, целомудрия и миссионерства в Святой Земле, а в случае невозможности осуществить его до 1 января 1538 г., отправиться в Рим к Святому Отцу, Праздник Успения Божьей Матери они провели вместе на холме мучеников. После канонизации святого Игнатия в часовне, где они принесли свои обеты, была помещена доска с надписью:

ЗДЕСЬ РОДИЛОСЬ ОБЩЕСТВО ИИСУСА, КОТОРОЕ ПРИЗНАЕТ СВОИМ ОТЦОМ ИГНАТИЯ И СВОЕЙ МАТЕРЬЮ ГОРОД ПАРИЖ

По правде сказать, никто из них не подозревал, что 15 августа родился новый монашеский Орден.

Для них этот день был не столько днем рождения, сколько днем разрыва с миром. Распятые с Иисусом Христом, они жили отныне облеченные в саван их Наставника.

Глава XIV Ожидание в Венеции

На Монмартре были приняты два решения: не отправляться в Венецию, пока все не окончат учения, для чего требовалось около трех долгих лет; во время пребывания в Париже, каждый год, 15 августа, возобновлять обеты в часовне, где они были даны.

Таким образом, они снова поднялись на Монмартр 15 августа

г, В этом же году к ним присоединился новый савоец, Клавдий Леже, — победа Петра Лефевра.

В следующем — 1536 — году, в их ряды влились еще два новых человека — на этот раз французы: Пасхалий Броет и Иоанн Код юр. Вместе с Игнатием их стало десять.

Увы! Игнатия не было с ними ни 15 августа 1535 г., ни 15 августа

г. Захворав, он был вынужден по предписанию врачей покинуть Париж на Пасху 1535 г. По их мнению, только родной воздух мог восстановить его здоровье.

Перед его отъездом сотоварищи единодушно пришли к следующему решению: Игнатий не вернется в Париж, но из Испании отправится прямо в Венецию, где он будет ждать своих сотоварищей, пока они не завершат учение в конце 1537 или начале 1538 г.

За это время он продолжит, в частном порядке, прерванное болезнью изучение богословия.

В его отсутствие Петр Лефевр, единственный среди них священник, будет Ангелом-Хранителем своих братьев. Они купили лошадь своему возлюбленному отцу, которую Игнатий должен был принять. Они расстались в апреле 1535 г.

Местом для отдыха святой избрал Аспейтию, находившуюся неподалеку от Лойолы Приезд Игнатия на родину был огромной, хотя и кратковременной, радостью для обитателей замка, так как Игнатий ни разу не посетил их. Отдых его состоял в уроках катехизиса детям и в проповедях взрослым. Говорят, что бывали дни, когда ему приходилось взбираться на дерево, чтобы быть услышанным, столь велика была толпа его слушателей.

Нет сомнения, что его приходили слушать и обитатели замка. У его старшего брата, Гарсии, было десять детей. Один из племянников, Миллио де Лойола, впоследствии поступит в Общество Иисуса. Кто знает, не были ли уроки катехизиса дяди причиною этого призвания?

В половине июля Игнатий почувствовал себя лучше. Оставив в больнице купленную в Париже лошадь, он отправился ночью пешком, без гроша в кармане, по направлению к Памплоне. Как он обещал в Париже своим испанским сотоварищам, он должен был передать в замок Ксаверия сведения об их брате и посетить родителей Лайнеза и Салмерона. После этого, продолжая побираться, он дошел до Венеции, куда прибыл в конце 1535 г. Ему предстояло завершить учение в двухлетнем одиночестве.

Однако, Бог судил иначе… Намерения Его были иными…

Неожиданно разразилась война между Франциском I и Карлом V.

Вопреки мнению своих профессоров, наши девять студентов решили покинуть Париж. Они пустились в путь 15 ноября 1536 г. и после бесчисленных опасностей, от которых их неизменно спасала нежданная и чудесная помощь, они прибыли в Венецию 18 января 1537 г.

По правде сказать, прибытие их не было неожиданным для Игнатия, так как, узнав об объявлении войны, он постарался письмами к высокопоставленным особам обеспечить защиту путешественникам.

С распростертыми объятиями Игнатий принял своих сотоварищей, прижал к сердцу трех новых сынов и представил им нового сотоварища, Иоанна де Хоцеса, которого он обрел в Венеции. Число их увеличилось до 11-ти.

Что же им делать? Решение Игнатия было быстрым…

Время года не позволяло им отправляться в Святую Землю. В ожидании лучших дней они принялись работать в больницах. Они были примерными братьями милосердия, не гнушавшимися никакой работой, бодрыми, ласковыми… И вскоре они стали предметом всеобщего удивления в Венеции. Знать, богачи, купцы и чиновники — все приходили в больницу Неизлечимых посмотреть на это диво.

Имеются основания полагать, что, кроме работы в больницах, они воспользовались пребыванием в Венеции для продолжения учения, Ксаверий и Лефевр, возможно, помогали другим.

Но вот в половипе Великого поста Игнатий посылает их всех в Рим. Здесь о нем стали распространяться враждебные слухи; поэтому он счел разумным не идти туда самому. Они должны будут представиться Папе Павлу III, чтобы сообщить ему об их желании посвятить свою жизнь апостольскому служению и намерении совершить паломничество в Святую Землю; также им следует испросить его благословение, а равно разрешение на рукоположение в священники.

Они появились в Риме 25 марта 1537 г. в столь обтрепанном виде, что даже в больницы их принимали за бродяг и мошенников и отказывались пускать их. С трудом им удалось найти несколько кусков хлеба.

Воистину странным был первый прием, оказанный Римом Обществу Иисуса, которому впоследствии суждено было прибавить столько лучей славы к вековому ореолу Вечного Города. Велико было бы удивление тогдашних римлян, если бы кто-нибудь сказал им, что их потомки будут тысячными толпами спешить на поклонение руке Святого

Франциска Ксаверия, посланной из Гоа в Рим, и с любовью прикладываться к этой руке, крестившей более 500 ООО индусов!..

Нет, он, как и прочие, — нежелательный гость, подлежащий высылке из города.

«Случай» — один из самых больших слуг Божьих. Ортиз, испанец, посол Карла V в Риме, случайно встречает их… и начинает расспрашивать. Он знал Игнатия, когда-то даже ссорился с ним. Он проникся к ним состраданием (разве не было между ними четырех испанцев?), нашел им приют и взялся выхлопотать для них аудиенцию у Павла III. Последний, полагаясь на лестный отзыв посла, назначил им аудиенцию на вторник Пасхальной недели, 3 апреля. Во время завтрака у Святейшего Отца они должны были в его присутствии защищать богословские тезисы. К удивлению Ортиза, в тот же день были приглашены кардиналы, епископы и несколько профессоров.