Ужин в «У Фокси» - Сильвия Вайолетт

«Но ты захотел Сайласа задолго до появления дяди. Заткнись. В первый раз, когда ты увидел его…».

— Я рад, что ты не остался в больнице. Тебе что-нибудь нужно?

— Мне нужна информация.

— Ты хочешь информации.

— Нет, я… Я хочу быть детективом, хочу доказать, что я полезен и могу помогать с раскрытием дел. Несправедливо. Чтобы тебя повысили до детектива, нужно отслужить в полиции, как минимум, два года, и я давно отслужил их. Но все еще остаюсь офицером.

Я внимательно его изучаю:

— Сколько тебе лет?

Он смотрит на меня:

— Мне двадцать пять.

Из-за своей внешности, он выглядит на девятнадцать. Удачливый придурок, не так ли?

— Так ты хочешь выяснить, что происходит, чтобы впечатлить Дэнверса.

— Я… да.

— Я разнюхивал рядом с домом моего старшего кузена.

— Ты имеешь в виду, буквально разнюхивал, да? Ну, как лис.

Я улыбаюсь:

— Да, именно так. И еще немного поохотился. Поймал кролика на обед. Это проще, чем готовить дома, но, я полагаю, ты не хочешь слышать об этом.

Он очень старается не казаться удивленным. Это забавно.

— Я выясню что-нибудь для тебя, — или умру, пытаясь. Пожалуйста, пусть лучше первое.

— Ты не должен рисковать собой ради меня. Я не это имел в виду, когда просил помочь.

Он стоит гораздо больше, чем кто-либо или что-либо, и я бы убил ради него:

— Я подвергаю себя опасности каждый день из-за образа жизни, который я выбрал, фактически, бросая вызов своей семье. И недавно ты убедился в этом.

— Твой дядя попытается снова, не так ли?

— Я бы ответил, если бы знал точно, чего он хочет — припугнуть меня или убить. Я думаю, что случай в ресторане был просто предупреждением. Ему что-то от меня нужно.

— И если ты не дашь ему то, чего он хочет…

— Тогда он, возможно, попытается меня убить. Начну беспокоиться тогда, когда это произойдет. Сейчас еще не время, — Сайлас хотел возразить, но я жестом прервал его, — Преступная деятельность моей семьи преследует меня всю мою жизнь. Я привык рисковать.

— Тебе нужен кто-то, кто сможет тебя защитить.

— И это человек будет тоже подвержен опасности. Я этого не хочу.

Сайлас хмурится:

— Черт, ненавижу быть бесполезным.

— Даже если бы у тебя было разрешение доктора, я бы никогда не позволил тебе противостоять моей семье ради меня, потому что: во-первых. Тебя итак чуть не убили. Во-вторых. Тебя бы могли выгнать с работы. В-третьих. Я работаю один.

— Ты кто, Бэтмен что ли?

Я фыркаю:

— Вряд ли. Разве что, какой-то умник решил назвать крыланов летучими лисами, хотя мы вообще никак не связаны.

Он засмеялся, но потом затих:

— Просто будь осторожен. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты пострадал.

У меня защемило в груди. Я хочу — нет, мне необходимо — поцеловать его.

— Я должен идти.

Сайлас резко садится, его лицо опять становится бледным:

— Черт, голова кружится. А я-то думал, мне стало лучше.

— Ты уверен, что справишься сам?

— Да, я… да.

— Я могу позвонить доктору или еще кому-нибудь, чтобы они приехали и присмотрели за тобой.

— Зачем? Никто не будет нянчиться с копом, нашедшим приключения на свою задницу.

— Моя подруга будет. Она оборотень, но…

— Я не имею ничего против оборотней. Джейсон, Вулф и Натали — лучшие люди, которых я когда-либо знал, да и ты, кажется, не так уж плох.

Его застенчивая улыбка творит нечто странное со мной. Я отвечаю ему лучшим лисьим оскалом, на который только способен:

— Не позволяй своему мнению обо мне измениться.

Он пытается встать. Я поддерживаю его под локоть, но он отталкивает мою руку.

— Мне нужно в туалет.

— Позволь мне хотя бы помочь тебе дойти до ванной.

— Ладно, — его голос дрожит, и я понимаю, что сделаю что угодно, чтобы защитить его. Меня не волнует, что он коп, или что его прислали допросить меня. И я не собираюсь разбираться со своей семьей законным путем. Хотя, я не считаю их своей семьей. Я создал свою собственную семью. Большинство из них работает в ресторане, еще несколько ребят ходили со мной на бизнес курсы, а теперь и Сайлас стал частью моей семьи.

Стоп. Какого черта я говорю? Отношения не могут завязаться так быстро, мы даже для дружбы мало знакомы. К тому же…

Сайлас дрожит, и я понимаю, что его кожа слишком холодная для человека. Я помогаю ему пересечь его маленькую квартиру:

— Давай я позвоню моей подруге Люси.

— Доктор-оборотень?

— Ага.

Мы доходим до ванной, и он отвечает:

— Ладно.

— Правда? — я ожидал, что он будет протестовать.

Он поворачивается и смотрит на меня, и мое сердце скачет, будто я подросток, охваченный первой влюбленностью.

— Я бы хотел, чтобы ты сделал это? — произносит он низким, с придыханием голосом.

— Сделал что?

— Поцеловал меня.

— Саааааайлас, — стону я.

— Прости, но…

— Я почти сделал это, — перебиваю я его. «Я об этом пожалею».

Он улыбается:

— Правда?

— Я бы хотел сказать, что остановил себя потому, что ты был ранен и находился в полубессознательном состоянии, но это не так. Бет, мой менеджер, вошла и застала нас.

Он прислоняется к дверному косяку, его губы приоткрываются, а глаза темнеют.

«Нет. Нет. НЕТ». Я не стану его целовать, пока он находится под воздействием сотрясения и обезболивающих. Или стану? О, черт.

Я касаюсь его губ своими. Едва ощутимый поцелуй.

Он ахает. С небольшим придыханием. Чертовски эротично. Мне нужно еще.

Он протягивает руку и зарывается пальцами в волосы у меня на затылке, притягивая меня к себе. Я не могу больше сдерживать себя.

И я целую его по-настоящему, пробуя его на вкус, вкушая его, скользя языком между его приоткрытых губ. Я обнимаю его за талию и прижимаю его крепче к себе, чтобы дать понять, как сильно я нуждаюсь в нем. Черт! Что я делаю? Он не мог самостоятельно встать пару минут назад. Я отрываюсь от него, и мы смотрим друг на друга, прерывисто дыша.

— Скажи, что это реально произошло.

— Это произошло, — мой член абсо-блять-лютно в этом уверен, — Это было глупо, но это произошло.

— Глупо? — он выглядит уязвленным.

— Черт, я не это имел в виду… Это было горячо. Господи, очень горячо, но ты болен и…

— Я понимал, что делаю.

— Ты даже не был уверен, что это правда произошло.

— Дело не в сотрясении. Просто, такие парни, как ты…

— Даже не думай говорить мне, что полагал, что я не обращу на тебя внимание. Ты хоть понимаешь, насколько ты привлекателен?

Он фыркает:

— Ты же это несерьезно.

— Я абсолютно серьезно. Твоя кожа. Твои волосы, — я протягиваю руку и зарываюсь пальцами в его густые светлые волосы. Они такие же мягкие, какими выглядят, — Ты чертовски великолепен.