Рок-звезда для Андропова - Бернард Задунайский

Командующий кивнул: – Продолжайте! – И быстро удалился. Его вьетнамский коллега – адмирал трёх трофейных баркасов не принимал советской эстрады, считая её низкопоклонством перед Западом. А дискотека в его понимании являлась идеологической диверсией США. Но прослышав об особой миссии «Ананасов», он понимающе кивнул.

Романов и Бульба завершили рабочий день в уютном Ленинском уголке полка имени Хо Ши Мина, где вносили свой вклад в копилку местного генофонда. Боб забылся в объятиях здешней бандерши, успешно прошедшей курс перевоспитания в трудовом лагере.

Вместо привычных стонов она доконала жокея советскими слоганами: – Каждая комсомолка должна в совершенстве овладеть техникой! Работать завтра лучше, чем сегодня!

Рано утром ди джея разбудили командные голоса майоров: – Рота, подъём! Всем заправить койки и на построение! Форма одежды №2!

От вчерашнего колониального коньяка страшно болела голова и Бобу захотелось прибить орущих особистов. Но офицеры мигом нейтрализовали жокея холодной минералкой и свежими плодами манго. Сегодня ему предстояло приступить к выполнению секретного задания. Только какого? Романов не стал ломать больную голову, а дождался инструкций.

С утра командование базой приняла легитимная супруга адмирала, что сразу бросилось в глаза. Нестроевое войско радистов и подводников на плацу отрабатывало ружейные приёмы в движении.

На территории части повсюду устанавливались типовые плакаты и агитационные стенды, утверждённые политотделом армии. Перед штабом появился гигантский транспарант: «Крепко люби Родину! Примерно исполняй свой супружеский долг!»

Гитарист Тыну Абель удовлетворённо хмыкнул. Майор с рваным шрамом на щеке пригласил Боба в штаб: – Сейчас увидишь фигуранта. Это пленный американский офицер связи. Почти что твой коллега. Добровольно перешёл на нашу сторону и успешно работает в службе перехвата. Сам Джек из русских эмигрантов и хорошо знает родной язык.

Капитан Романов ухмыльнулся: – Поди держали на аркане по горло в воде, пока не сломался? Напустили в яму всяких жаб да пиявок, а сверху полили помоями. Американцы изредка смакуют в кино вьетнамские водные процедуры третьей степени.

Второй особист нежно погладил Орден Красной Звезды на груди: – Весной 74-го мы прикрывали наш новейший ЗРК в джунглях на берегу Меконга. Янки бросили на захват установки целый отряд «тюленей», которые подплыли к позиции зенитчиков. Разведдозор засёк их, когда «котики» снимали вьетнамского часового.

Головорез громко икнул: – Пока заградотряд сбрасывал диверсантов в воду, дошло до рукопашной и наш Джек услышал родной отборный. Под впечатлением он перебежал к нам вместе с рацией и притащил с собой ценного языка.

Боб остановился у типового блочного здания: в тысячах ему подобных на родине обитают всякие ЖЭКи и ДЭЗы. Табличка «Бухгалтерия» над входом настраивала на сухой язык цифр и отчётов, но вместо неохватной вахтёрши на проходной стояли серьёзные автоматчики. Он не услышал долгожданного стука костяшек на счётах и треска арифмометров «Феликс».

Подобная какофония всегда сопровождала процесс получения Романовым диск-жокейских гонораров. Но в нашей бухгалтерии гремели телефонные коммутаторы и громоздкая аппаратура ЗАС.

Перемещаясь по базе, капитан, вообще, не встретил стандартных гарнизонных указателей, вроде: «Столовая», «Штаб» или «Уборная», столь любимых в строевых частях. По указанию командования дивизионные художники увешали военную базу заводскими вывесками: «Цех №4», «Котельная» или «Участок РТИ».

***

Под конвоем особистов Романов поднялся на второй этаж и добрался до кабинета «Отдел труда и заработной платы». Орденоносец одним пальцем открыл кодовый замок и распахнул массивную дверь, за которой скрывался современный радиоцентр. Руководил продуктивным трудом отдела молодой капитан в форме связиста с косичкой. Всё помещение занимали ряды стеллажей с приёмной радиоаппаратурой всех возможных фирм и марок.

Полки прогибались под тяжестью широкополосных ресиверов «Моторолы», «Телефункена» и «Сони», соединённых с многорядными бобинниками тех же производителей. Громоздкие образцы отечественного военпрома заполнили вместительную аппаратную, где гудели дешифраторы. Одного взгляда хватало, чтобы распознать логово радиоразведки.

Хозяин кабинета представился: – Я капитан Гроссман! С кем имею честь? У меня очень мало времени!

Особист со шрамом отрекомендовал Боба и перешёл к вводной части: – Евгений Гроссман – наш гений радиоперехвата. Кстати, он под большим впечатлением от твоей вчерашней дискотеки. А вот эстонские «Ананасы» оставили его равнодушным – не тот колорит!

Перебежчик чисто говорил по-русски: – Музыканты на уровне, а репертуар – отстой! Совковый вариант «рокабилли» прокатывает только в условиях суровой цензуры и жёсткой информационной блокады. Так дико слышать русский рок, пролетающий мимо четырёхтактного ритм-н-блюза! Извините, коробит душу!

Гроссман присел на любимого конька: – Советская песня слишком академична и восходит корнями к опере, на которой выросли ваши певцы. Долгие годы с эстрады проповедовали бельканто, воспевая ратные подвиги стахановцев. Педалируя парадный официоз «советской Гранд-Опера», власти загнали городской романс и бардов в подполье. Поэтому русским мелодически близка итальянская эстрада.

Романов не остался в долгу: – Рокеры и попса используют для звукоизвлечения только грудной резонатор, а в опере поют всем столбом! Для открытого пения требуется микрофонный голос, который не звучит в акустике без усилителя.

Боб прогулялся между полок: – У нас инструментальный аккомпанемент всегда записывают тише солиста на 20 дБ. Это старый советский стандарт, который постепенно сходит на нет. Западный шоу-бизнес взошёл на удобренной ниве технической революции, где американцы сняли первый урожай.

Перебежчик просиял: – Вот речь матёрого профи! В твоём монтаже клипы Джексона и «Дюранов» смотрелись, как сводки программы «Время». Однако, не забывай ритмическую основу рок-н-рола, основанную на английской лексике. Русским не пристало обезьянничать в чужих джунглях – красный рок с матом пробьёт дорогу в тайге!

Орденоносный майор развёл руками: – Можно считать представление сторон законченным. Переходим к подводным процедурам. Джек или Женя пока отслеживает чужой радиоэфир, но по призванию он великий композитор. До Вьетнамской кампании Гроссман поработал с рок-группами на Западном побережье, где сочинил десяток хитов из первой сотни «Биллборда». В Штатах Джек давно считается без вести пропавшим и его досье сдано в архив Пентагона.

Особист со шрамом оживился: – Пластические хирурги тоже не сидели сложа руки, скроив из американца советского капитана Гроссмана. Все эти годы Женя пописывал песенки на здешней студии. Недавно мы переправили демо-кассету известному английскому продюсеру, который слепил из Женькиной фонограммы мировой хит «Midnight Blue». Трек в исполнении «The Monsters» поднялся на пятое место в чартах «Мелоди Мейкер».

Гроссман рассмеялся: – Мои права на песню зарегистрированы, так что я официальный советский долларовый миллионер! Осталось только придумать легенду и свинтить в Старый свет. У меня в запасе ещё десяток мегахитов, с которыми можно высадиться на Abbey Road и покорить старушку Англию.

Орденоносец потёр переносицу: – В Ясенево целый отдел занимается легендами и биографиями! Подберут что-нибудь и для Женьки, типа – композитор одиночка из Бруклина. В ваших небоскрёбах соседи не здороваются и не разговаривают годами, а рожи после кокса у всех одинаковые. Так, что Женечка добро пожаловать на 3-ю улицу Строителей «Большого Яблока» и с лёгким паром!

Боб остановился у знакомой допотопной радиостанции Р-118: – В чём моя роль? У вас в наличии композитор и продюсер, которых надо связать в едином творческом порыве. Я могу только оценить записанные Гроссманом фонограммы на убойность.

Американец подмигнул: – Именно этого от тебя и ждут! Кроме того, за пультом на записи нам нужен профессиональный звукорежиссёр. Джордж Мартин не смог приехать! Для старшего инженера Дома радио – это раз плюнуть. Надеюсь, «Ананасы» помогут наиграть мелодии. Лично мне очень важно твоё мнение.

Особисты пригласили присутствующих перебраться в студию, которая размещалась в подземном бомбоубежище по соседству.

Попетляв по тёмным коридорам и лестницам, идеологические диверсанты спустились в фонику. Джек с трудом отдраил тяжёлую звуконепроницаемую дверь и шагнул внутрь. За 24-х канальным пультом «Ямаха» восседал сам Майкл Шерман, всем своим видом изображая звукорежиссёра. Внук лихорадочно крутил потенциометры на бескрайнем поле кнопок, пытаясь выключить пронзительно ревущий генератор. Жокей подошёл к консоли и отжал нужную кнопку.