Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Азариэль подсчитал, что прошло вот уже пару месяцев, с тех пор как произошёл инцидент с демоном в кельи Люция, перевернувший Орден с ног на голову. Губы парня украсила зловещая ухмылка, когда он вспомнил – Регент отправил отряд рыцарей на поиски Люция и отступников, поняв какую опасность они теперь несут для всего континента, а император поддержал эту миссию. Поднял на поиски отступников всю сеть и Ариан, пустившись лично на поиски предателя, понимая, чем грозит его спокойное хождение по миру.
– Наконец-то… наконец-то, – захлёбываясь от злобы выдавил Азариэль. – Скорее бы расправились с этой мразотой.
– Что ты говоришь?
Азариэль резко обернулся и увидел, как на стену поднялся Ремиил. На рыцаре обычный серый стихарь, скрывший тело до самых сапог, утянутый кожаным ремешком. Его лицо несильно ополнело, едва-едва размывая квадратные очертания, но старого друга Азариэль всё также узнает по светлым серебряным глазам, отлитым в цвет нагнетающей седины, низкому твёрдому голосу, слабой щетине и суровости веры и чести, которой он служит Ордену.
– Ремиил, что ты тут делаешь? – свершив крепкое рукопожатие, с теплотой вопросил Азариэль.
– Вышел подышать, – грузно ответил рыцарь, встав почти плечо к плечу. – Ныне слишком тяжко стало.
– Помнишь, как мы тогда получили пояс силы?
– Твоё первое задание в чине рыцаря? Как можно забыть, что тебе пришлось играть жениха ворожеи?
– Там едва не случилось не поправимое. Она мне хотела вереск вставить вместо сердца!
– Ничего, одолели же её. Ничего страшного не случилось.
– Я с нетерпением жду ещё одну вылазку, – нетерпение взыграло в юноше. – Хоть завтра бы взять и вырваться!
– Ты знаешь, что мы теперь не ходим на задания, – хладно отчеканил Ремиил. – Азариэль, я тоже рад пойти в бой, но ты сам всё понимаешь.
– Конечно, – тяжко выдохнул парень.
Горечь разлилась по душе Азариэля, когда он вспомнил, как раньше братья и сестры Ордена вместе шли в бой против тьмы. Но ныне Регент отдал мрачный приказ «Об усилении рядов», в котором бездушными чернилами излита вся катастрофа Ордена. Теперь Регент озабочен восстановлением численности, а значит, что миссия по защите Тамриэля из первостепенной задачи превращается в одну из важнейших, а всем братьям и сёстрам надлежит оставаться на острове и помогать в воспитании нового поколения. Выход на задания только со специального Приказа Совета Владык и Правой Головы, который выдаётся, если Иерархи и Господа из Правой Головы сочтут задание важным.
– Сколько мы набрали?
– Не больше четырёх десятков.
– Это…
– Я знаю, что это очень мало. Нужно пару лет, чтобы хотя бы мы вернулись к заданиям. Но хоть кто-то нас поддержал… не дав пасть в слабости.
– Кто?
– Самодержец Империи, – на широких губах мелькнула тень мимолётной улыбки. – Государь согласился отправить часть войск на решение дел по добыче артефактов и подарил нам пару кораблей.
– Как с пораженцами.
– Не слабы, мы не повержены, – заголосил рыцарь и в его речи Азариэль уловил озлобленное отчаяние. – Нам нанесли страшную рану, но мы не должны раскисать. Кстати, ты сам-то как? Не размяк как хлеб в эле?
– Нет Ремиил, твоими молитвами да напутствиями я не падаю духом.
Указательный палец коснулся шрама, который пересёк ожоговой линией щёку, потерев его. Несмотря на усилия лекарей и целителей эта рана выводится крайне медленно, став мучительным напоминанием о том, дне, когда все узнали, что Люций – еретик даэдра. Злоба, смешанная с тревогой коснулась сердца молодого рыцаря, когда он вспомнила, что сейчас его подруга находится возле существо, которое продало себя подороже продала тьме. С бессильной злобой, скрашенной призрачной надеждой, он осознаёт – Аквила сейчас в лапах мерзкого культа, который посвятил себя извращением и жертвоприношением, а посему и над ней никто не смилуется, когда Люций решится вздеть над её телом ритуальный стилет. Моментально чреда мыслей отразилась во взгляде юноши убийственной тоской, которую трудно не заметить.
– Опять задумался…
– А? Что? – вздрогнул Азариэль. – Я? Да нет.
– Нет, я вижу, что ты о чём-то скорбишь. Так не будь рохлей и скажи, что к чему.
Однако такое состояние не может быть вечным и со временем пропадает, сменяясь на нечто более странное ощущение пустоты. Дни неумолимо идут, и боль времени постепенно уходит вдаль, всё больше сменяясь безразличием к происходящему.
– Мне больно за Аквилу. Больно знать, что она где-то там, в глубине Тамриэля она в когтях тьмы… мне…
– Я понял, – резко оборвал Ремиил и шероховатым голосом, облечённым в поучение, продолжил. – Соберись духом, Азариэль. Ты – рыцарь Ордена и для тебя больше нет друзей и приятелей вне Ордена. Я понимаю, тебе тяжко, но ты принял клятву и теперь должен сжать зубы и перетерпеть эти посулы. Поверь, всё пройдёт и останется только цель, служение Ордену.
– А ты понаслышке об этом знаешь?
– Нет, не понаслышке. Скажи, чтобы ты делал, если была возможность вольно отправиться в Тамриэль?
– Я? Думаю, ты и сам знаешь.
– Представляю.
Даже сейчас, стоя на стене Цитадели и смотря в сторону окрестностей, рассматривая прекрасные пейзажи, Азариэль думает о предателях и их мотивах, не в силах отстраниться от этой темы, попав в цикличность мысли. Новый рыцарь никак не может понять доводов ушедших, разве что даэдрическая скверна Люция развратила их души и склонила на сторону мерзкого предателя. Душа юноши измывается от осознания факта, что силы тьмы могут сломать дух и так сильно его извратить.
Азариэль ещё несколько минут вглядывался вдаль, думая о прекрасном явлении природы, растущим подле леса, молча стоя рядом с Ремиилом. Он взирает на цветы, чьей вид ворожит и, отходя от мыслей о предателях, думая, что ещё чуть-чуть, и он отправится по рутинным делам, как между деревьями что-то зашевелилось – мелькнуло странной тенью, отразившись дрожью в душе Азариэля. Что-то чёрное замерцало среди деревьев, постепенно приближаясь к стенам Цитадели, проходя через деревья со странной юркостью. Медленно, но верно какие-то чёрные фигуры, просматриваемые сквозь деревья, не останавливаясь, шли к Цитадели, что не может не беспокоить привратников и стражу.
– Что это, враги или предатели вернулись? – молнией пронеслось подозрение, взглянув на напарника.
Но времени на долгие рассуждения нет, и во весь голос Ремиил заорал и большие пространства внутреннего двора словили голос:
– Стража! Перовая степень готовности!
Азариэль, зная, что необходимо делать, во весь в один голос с Ремиилом поднял тревогу, и стражники, забыв про дела, заработали как единый механизм, вставая в защитные построения.
– Азариэль, – Ремиил толкнул юношу. – Иди готовься к бою.
– А ты? – вопросил юноша и его слова
