Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос

как парню едкий гной разъедает щеку, как ихор прожигает кожные покровы подобно кислоте. – А теперь отправляйся в гниение! – Воскликнул демон и занёс меч для последнего удара.

Азариэль не понимал, зачем ему изуродовали лицо, если сейчас убьют. Грусть и утренняя тоска сменилась диким воем волнения. Его грудь часто вздымается, дыхание ускорилось, а пульс участился в ожидании смерти. Он рад сорваться с места и биться дальше, однако нечестивая аура твари высосала из него силы, и он сквозь темнеющий взгляд вынужден смотреть как над его грудью заносится изогнутое острие. Но внезапно горло демона пронзил длинный ледяной шип, прошивший насквозь кусок гнилой плоти, отчего враг пошатнулся.

Окровавленный Туриил, держась за дверь, стоял на пороге с несколькими свитками, прижатыми к дверному косяку ладонью, и готовился нанести ответный удар чудовищу. И в монстра прилетело еще несколько ледяных шипов, заставивших монстра отступить и вертеться, чтобы вытащить их на и тварь ушла несколько шагов от юноши.

– Азариэль! Бери дневник у тебя под рукой! – крикнул рыцарь. – Выбирайся отсюда скорее!

У парня всё плыло перед глазами. Последние силы готовы покинуть его, а место правой щеки неимоверно сильно полыхало адским огнём, который инфернальным пламенем бежал по всему телу. Но он смог сориентироваться, взял дневник Дунхарта, одновременно ухватившись на целый кусок доспеха Ремиила, вытягивая из комнаты.

– Пора отчистить келью Люция от дури! – Закричал Туриил, как только Азариэль вынес Ремиила, и вынул свиток более мощный.

Рыцарь взмахнул руками, призвал оставшиеся силы, направив волну ослепляющего и горячего огня в демона, который уже оклемался и шёл в сторону выхода, чтобы завершить начатое.

– Лорды… – спал шёпот с губ твари, прежде чем поглотило пламя.

Громадный массив огня бурей прошёл в комнате предателя, полностью вобрав её вместе с врагом. Вихри пламени вычистили келью рыцаря от всего, что там было – огонь пожрал всё, что было в комнате и за считанные секунды, превратив это в прах.

Пламя потухло так же быстро, как и появилось, предоставив результаты своего творения. В комнате ничего не осталось. Лишь пепел. Келья Люция стала от сажи чёрная как ночь, но, тем не менее вычищена от всей возможной даэдрической нечисти.

– Вот и исполнилось твоё желание, – саркастично начал старый рыцарь, помогая Ремиилу подняться. – Ты ведь хотел сжечь вещи Люция и «почистить его комнату».

– Ты как? – держа руку на разбитом наплечнике и смотря на рассыпавшееся солнце, вопросил у Ремиила Азариэль.

– Сейчас… пару секунд и приду в порядок.

Азариэль опёрся на стену, чтобы не рухнуть. Его тело объято огнём нечестивой усталости и душевной хандры. Этот день, ещё не закончившись, для юноши стал серым маршем уныния. Предатели, потеря старой подруги и развращённость рыцаря Ордена. От всего нахлынувшего каскада юноша едва не рухнул в обморок, но холодное покрытие стены ласково его поддержало.

– Думаю, – чуть ли не падая от хворей, душевных телесных, тяжело дыша, заговорил Азариэль. – На…м всем… нуж… ен отдых. – И сделав шаг Азариэль качнулся, его тело отказало, ноги повели и последнее, что он почувствовал, как его приласкала сталь чьих-то рук…

Глава 20. Горечь посвящения

Неделю спустя. Тундра владения Вайтран.

Клинок сверкнул в свете тусклого морозного скайримского солнца, и тёмное мерцание эбонитовой сабли пронеслось возле толстого древненордского нагрудника противника.

– Сволочь! – выкрикнул высокий и мускулистый нордлинг, через тёмно-металлический рогатый шлем плещется золото его длинных волос, а из глазниц на альтмера взирают два светло-ледяных ока.

Воин в железной броне северно-скайримского антуража, окаймлённой мехом и воротником из лисицы, атаковал. Его меч высек сноп искр о нагрудник противника, после чего враг отступил и нанёс восходящий удар. Двуручный меч едва не убил воина, но тот отпрыгнул и приготовился принять ещё один взмах.

– Андрэ, берегись! – крикнул эльф, привлекая внимание на себя.

Азариэль отпрыгнул, уходя от широкого лезвия массивного двуручного меча, который смородёрили из древних крипт нордов. Его отяжелённый доспех не позволил ему далеко уйти и поэтому это везение, что острие рассекло воздух в считанные сантиметрах от мифриловой кольчуги, прикрытой белым куском ткани. Юноша чувствует гнетущий вес брони, хоть это всего лишь лёгкий мифриловый доспех, а не тяжёлая броня полного рыцаря.

Стражник занял место Азариэля, схлестнувшись клинок об клинок. Андрэ бьёт изо всех сил по тяжёлому нордлингу, но все попытки пробиться к незакрытым частям тела проваливаются. Враг умело парирует каждый удар и Андрэ вышел в колющий выпад, нацеленный в горло. Простой стальной меч встречает всю ярость врага и со звоном разлетается, усыпав траву блестящим дождём металлических осколков.

– Андрэ, отходи! Крикнул Азариэль и ринулся вперёд.

По листовидным Азариэля наплечникам заплясали солнечные блики во время активного движения – альтмер остановил выпад и тут же с разворота попытался перерубить шею врагу, но нордлинг оказался быстрее и направил массивный клинок вниз, рассекая пластины доспешной юбки. Ощутив боль и давление на ногу, Азариэль отпрянул назад, завершая движение восходящим ударом. Сабля рассекла правую руку ниже локтя, следующий выпад заставил упереться острие сабли в нагрудник и покачнуться врага. Азариэль довершил начатое – направил лезвие по косой и рассёк шею норду.

– Кх-ахх-к? – прохрипел человек, выкинув меч и перехватив шею.

Азариэль краем уха услышал, как где-то в стороне раздался глухой металлический перезвон стука меча о землю. Норд перед ним пытается остановить кровотечение, зажимая порез на шее, размазывая кровь по тёмному нагруднику и сотрясая воздух предсмертным кряхтением.

Глаза альтмера перевели взгляд к небу. Холодное и ясно-голубое, на востоке утопленное в тёплом золоте солнца зари, на фоне которого слабо виднеются очертания высокого дворца владыки здешних земель – Драконьего Предела. Ложе из гористых массивов окружает холодную голодную тундру, посреди которой Азариэль расправился с нордлингом.

Эльф склоняется над умирающим поверженным врагом и хватается за кинжал у него на поясе, срывая его и отбрасывая. Затем он уцепился за квадратный нефритовый амулет, запятнанный кровью, и одним движением сорвал его с норда, приговаривая:

– Ты хоть знаешь, что это? – вопросил Азариэль, потрясывая амулетом. – Ты хоть знаешь, какими усилиями была добыта эта вещица? – кровь амулета осталась на обратной стороне ладони, когда парень решил её вытереть об кожу длинных перчаток. – Да откуда тебе знать-то?

– Азариэль, – положил руку на плечо Андрэ. – Не заигрывайся, не то навлечёшь беду, – и на эти слова юноша ответил стряхиванием ладони.

Тем временем нордлинг практически испустил дух, обливаясь кровью, и ему остаются считанные секунды жизни, которые он проведёт, выслушивая тирады неизвестного альтмера.

– Вряд ли ты мне теперь скажешь, почему ты примкнул к Люцию, мародёр, эх вряд