Весенние ветры - Ольга Романовская

— Слабость почти прошла. Да не пострадала я, Меллон, одна единственная царапина…

— Где? Давайте я посмотрю.

— Только при условии того, что Вы позволите мне осмотреть свои раны. Меллон, Вы же устали, едва на ногах держитесь, а еще меня несли, — укоризненно покачала головой девушка, поворачивая ключ в замке. — И лечить меня не вздумайте! Я сама, у меня сил больше, а Ваш магический резерв исчерпан. Вам бы укрепляющего отвару, у меня есть необходимые ингредиенты, нужно только на кухню спуститься…

Он улыбнулся и покачал головой:

— Не нужно, я сам справлюсь, не в первый раз. Хороший боевой маг должен быть в состоянии сам восстанавливать свои силы.

— Вот упрямый! Я же как лучше хочу. Ну-ка снимайте рубашку, я посмотрю на Ваши легкие ранки.

— Зара, мы начнем с Вас, — возразил маг, тяжело опустившись на стул. Он был бледен, растрепан, одежда в паре мест порвана и пропитана кровью. Расслабил позвоночник, чуть наклонил голову и замер, полу прикрыв глаза.

— Смотрите, вот и вся моя царапина, — она обнажила плечо, демонстрируя следы от когтей. — Считайте, я неудачно поиграла с кошкой. А теперь, Меллон Аидара, Вы будете сидеть смирно, пока я не разберусь с Вашей спиной и шей.

— Зара, не надо, само заживет. Смажу мазью, хорошенько высплюсь… Вам самой нужны силы, не так уж у Вас их много.

— По сравнению с Вами — достаточно. У Вас даже цвет кожи стал землянистым!

Вопреки опасениям, маг не стал спорить, позволив накопившейся в теле усталости накрыть его с головой. Голова откинута на спинку стула, глаза закрыты, руки безвольно лежат на коленях. Дыхание неровное.

— Так, Ваша-то комната где?

— Напротив, — с трудом выпрямившись, ответил Меллон. В глазах — усталость. Вымотал его демон, выжил энергию, оставив лишь небольшой резерв, который маг так великодушно истратил на Зару, как он вообще один справился?

— В таком случае идите к себе. Я сейчас приду, только возьму Апполинину мазь. И отвар я все-таки сделаю, пусть не сейчас, но утром Вы его выпьете.

Когда девушка вошла в комнату телохранителя, тот заканчивал умываться, морщась от соприкосновения воды с краями ранки на шее. Поставив баночку с мазью на столик возле кровати, Зара подошла к нему, обняла, прижимаясь щекой к лопаткам. Он ласково погладил ее пальцы и попросил:

— Зара, не так сильно, у меня ребро сломано.

— Нет, ты дурак!? — возмутилась девушка, тут же разомкнув объятия. — А еще тащил меня невесть сколько кварталов! Это называется ничего серьезного?

— Да не перелом там, трещина. Просто болит немного.

Схватив его за руку, Зара потащила Аидару к кровати, заставила сесть и принялась торопливо расстегивать пуговицы рубашки.

— Только попробуй сказать, что я делаю что-то неприличное! — прошипела она.

— Не буду, — улыбнулся Меллон.

Осторожно стянув с него рубашку и кинув ее на пол — все равно грязная, — девушка занялась критическим осмотром тела спасителя. Оно красноречиво свидетельствовало о том, что бой с демоном велся не на жизнь, а на смерть. На груди — след от ожога, несильный, залеченный (и когда только успел?), множество синяков, а на шее, вернее, там, где она сочленяется с туловищем, — кровоточащая полоса. Ею Зара занялась в первую очередь.

Маг стоически терпел, пока она промывала и очищала рану, накладывала повязку с мазью, только кривился и шумно втягивал через зубы воздух.

Наградив его за самоотверженность легким поцелуем в подбородок, девушка занялась спиной. Ситуация здесь была еще более плачевная: те же синяки, ссадины, ушибы, колотая рана и сломанное ребро, уже бугром выдававшееся на фоне остальной поверхности тела, опухшее и самым болезненным образом реагировавшее на малейшее прикосновение.

— Кажется, смещения нет, но я не врач. Мне стоит его вправлять?

— Попробуйте, в крайнем случае, еще раз сломаем.

— Сплюнь! И перестань 'выкать'!

— Зара, — напомнил Меллон, — между нами нет никаких отношений.

— Значит, твой поцелуй — это никаких отношений? — прищурилась девушка и, не утруждая себя обезболиванием, резким движением вправила кость.

От неожиданности Аидара выругался на темном наречии, но осекся на полуслове, вспомнив, что рядом с ним девушка.

— Прости, прости меня, пожалуйста! Прости меня за мой мерзкий характер! Сейчас, сейчас, подожди, я уберу боль, — Зара положила руку на сломанное ребро, пытаясь сконцентрироваться. Не удержалась и поцеловала в лопатку.

— Не надо, я потерплю, — едва слышно прошептал он — Бывало и больнее.

Девушка осторожно прикоснулась к его спине, стараясь не доставлять ему лишнего дискомфорта. Как назло, от волнения вылетели из головы все школьные заклинания, вместо них — туман и шквал эмоций. Очень сложно сосредоточиться, выбросить из головы мысли о любви. Да что это за наваждение! Распоясалась, как семнадцатилетняя девчонка, опять растеклась бесформенным пятном по полу. Ему же больно, из-за нее больно. Не была бы такой доверчивой дурой, не устроила бы сцену ревности на пустом месте, с ним бы ничего не случилось. За что он ее любит? Но ведь любит же, сам признался.

— Меллон, как теперь? — заботливо поинтересовалась Зара, убирая руку.

— Спасибо, лучше. Зара, заканчивайте с этим лечением! Не ровен час, еще раз в обморок упадете от истощения сил. Там ведь уйма нечестии была, она Вас вымотала…

— Вы ее тоже…?

— Нет, — улыбнулся маг, — я не настолько силен, чтобы после охоты на Темных призраков быть в состоянии уложить раненого оборотня и здорового высшего демона. Мне и так это нелегко далось, больших трудов стоило увести их от Вас…

— Меллон, они же могли Вас убить! — только сейчас она поняла, что он был на волоске от смерти. В соотской пустоши они с Олафом едва уложили демона с фиолетовой аурой, а этот был намного сильнее. Как он справился? И ранения, если разобраться, пустяковые, он должен был бы истекать кровью… Упаси, пронеси, Эйфейя! Пусть с ним всегда все будет хорошо, пусть богиня укроет его своей накидкой, спрячет от бед!

— Они могли убить Вас, а для меня это было самое главное. Не думал я о себе, Зара, если потребовалось, отдал свою жизнь, лишь бы Вы остались невредимы.

— Дорогой мой, какой ты у меня… — Зара аккуратно обняла, уткнулась лицом в шею.

— Какой, Зара? Ты столько раз была мной недовольна, хоть один раз я сделал что-то правильно, хоть один раз сумел доказать, насколько ты мне дорога, — он обернулся, практически уткнувшись носом в ее волосы. — Я бы никогда себе не простил, если бы не смог тебя спасти. Я, боевой маг! Да какой, демоны подери, от меня был бы толк, если бы по моей вине… Я не должен был тебя отпускать, должен был костьми лечь, но не отпустить! Пусть бы ты кричала, пусть бы воспользовалась боевым заклинанием — не должен! А когда я увидел тебя, лежащей на полу, и это чудовище… Я себя ненавидел, Зара.