Искатель. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

Мало.

Жаль Последний Шанс разбился, хотя, то что делает он, я же могу…

Я прикусил губу, но даже не почувствовал боли.

Значит…

Мне придётся шагнуть ещё дальше.

Я снова влил энергию в исток центрального меридиана, но на этот раз повёл её к сердцу.

В Школе выживать нас учил не только учитель Шамор, но и Кадор. Он научил нас, бывших Закалок, только-только ставших Воинами, как сжигать своё сердце, чтобы не попасть в руки сектантам и как сжигать запасы выносливости тела, обменивая их на духовную энергию. Для меня это бесполезно, с этим и так справилось зелье Кипящей Крови. Правда сделало это мягче и не до конца, раз я не свалился после окончания его действия и мог даже ходить, пусть и придерживаясь за стену. Но оставшегося в теле — мало. Мало, чтобы я сумел из его сжигания получить духовной энергии на земные лечебные техники.

Но и я уже не Воин.

Учитель Кадор говорил, что, став сильней, можно шагнуть дальше. Я даже видел человека, который так и сделал. Обменял годы жизни на силу в сражении.

Фимрам, который постарел на добрых тридцать лет.

На мгновение я замер перед коротким меридианом к сердцу. Учитель Кадор не объяснял, как обменять годы жизни, не было этого и в наставлениях Мастеру, что достались мне от мёртвых Саул. Но нетрудно догадаться и самому. На меридиане едва заметно выделяются узлы, в которые запрещено вливать силу для открытия. Да этого и нельзя сделать, даже если самоучка и решит совершить подобное. Свалится без сил и месяц после этого ковыляя с палкой, сразу сообразит, что так больше поступать нельзя.

Я вновь отбросил лишние мысли.

К делу.

Если вливая силу в первый узел, мы сжигаем выносливость, то сейчас мне нужен второй узел.

Так?

Я толкнул в него ту духовную силу, что забрал из средоточия. Но она лишь растеклась по меридиану, едва не достигнув сердца, остановленная мной в последний момент.

Не выходит…

На несколько мгновений я замер. Мысли от боли разбегались, о ясности разума оставалось только мечтать.

Что-то делаю не так. А если…

Я толкнул энергию сразу и в первый, и во второй едва заметные узлы. Несколько мгновений они сопротивлялись, но приняли в себя мою силу, а затем внезапно засияли ослепляющим голубым светом.

Однажды я уже сжигал выносливость, видел это. Но тогда у меня не оставалось времени на то, чтобы любоваться тем, как темнота тела озаряется голубоватым светом, и он стекается в средоточие со всех сторон.

Не было на это времени у меня и сейчас. Я лишь ухмыльнулся, оценив с какой скоростью наполняется средоточие, на глазах набирая цвет. И тут же толкнул прибывшую энергию в меридианы.

Небесная Река.

Я не видел сейчас ни печати обращения к Небу, ни того, как она засияла перед лицом. Я весь отдался духовному зрению, сжал хлынувшую в меня силу, не позволил ей расплескаться зря по телу, всю отправил в пляшущий на меридианах головы огонь.

Стоило волне техники коснуться огня, как он потемнел, притух, но через мгновение вспыхнул с новой силой. А волна исчезла, освободив от чуждой мне стихии всего один меридиан и лишь на два узла его длины.

Сцепил зубы и использовал технику ещё раз, а затем ещё раз.

И выругался.

Результат явно не соответствовал затраченным усилиям. Земная техника на сто тридцать пять узлов вмещала в себя огромное количество духовной силы и множество нитей стихии. Но стихия не усиливала её, как Звёздный Клинок, оставаясь в меридианах, а сама техника почти не смывала огонь, как обещалось в её описании.

У меня этому оставалось только одно объяснение. Огонь Тёмного действительно сильней моей воды и пламя выпаривает воду, как сказал бы Фимрам. Либо… Либо что ещё хуже, две стихии гораздо сильней моей одной. Не зря же пламя чернеет, когда его касается Небесная Река.

Я беспомощно выругался. Как будто у меня есть выход. Случится тоже самое, что и с возвышалкой. Ни одно стихиальное зелье Фимрама не сравнится по чистоте стихии с той, что стала подвластна Предводителю.

Мне нужна ещё энергия.

И я толкнул в меридиан сердца, в его два узла ещё силы. Промелькнула мимолётная мысль, а что будет, если влить энергию сразу в три узла? Я тут же проверил это, но новый узел не принял силу. Значит, это не то, что доступно Мастеру. Может Предводителю?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И снова, это неважно здесь и сейчас.

В этот раз я влил энергию и стихию в свою самую сильную технику. Ту, чьё третье созвездие было создано из ста семидесяти узлов.

Синяя Жемчужина.

Для меня, который до сих пор оставался духовным зрением в теле, это выглядело так, словно из ниоткуда, из пустоты, что лежала за тьмой тела, вдруг возникло сияние. Крошечное мгновение и уже в темноте тела соткался из ничего огромный синий шар, который запер в себе огонь. Боль, терзающая меня, сразу чуть отступила, стало легче. Но я даже не успел обрадоваться, как Синева Жемчужины озарилась изнутри алым.

Стоило мне приблизиться к Жемчужине, как стало понятно, что она не удержит пламя и тьму. То, что от средоточия и сердца казалось сплошным голубым сиянием, вблизи превратилось в кружево из нитей силы и воды. В дыры между нитями отчётливо виднелось пламя. И не просто виднелось, а тянуло свои языки к Жемчужине, испаряя кружево, проедая в нём дыры.

Нужно больше силы.

И я снова сжёг жизнь ради силы.

Синяя Жемчужина.

Дарсово отродье!

Я невольно выругался, когда рядом с одной, огромной Жемчужиной, появилась вторая. Небольшая, тёмно-синего цвета. Совершенно бесполезная, потому что возникла там, где не было огня.

Я попытался заставить её приникнуть к большой Жемчужине, передать ей силу и стихию. Но не сумел. Её даже с места вышло сдвинуть с трудом, она словно отталкивалась от своей соседки.

У меня не выходило. А вот огонь на моих глазах заставлял одну за одной исчезать нити воды из Жемчужины, сжирая их и становясь лишь ярче.

Я замер, оглядывая происходящее. А что, если… Ведь я когда-то сам создал Жемчужину, обойдясь без техники. Если я не могу заставить две Жемчужины слиться, то могу ли я просто добавить одной сил и стихии?

Я бросил взгляд на меньшую Жемчужину.

Сломайся!

Она засияла и распалась на десятки нитей воды и голубоватые сгустки духовной силы. Мне только и оставалось, что мысленно толкнуть всё это к большой Жемчужине. Она сразу стала ярче, плотней, бреши в её кружеве стали меньше. Во всяком случае с моей стороны.

Я представил, что кладу на её бока ладони. Нажал, заставляя уменьшиться. Она и впрямь сжалась, надавила на огонь, освободила немного тела. Я бросил на открывшиеся, освобождённые меридианы лишь быстрый взгляд. Огня в них нет, черноты нет. Тусклое голубое свечение, вполне обычное на вид. Отвернулся. Время.

Огонь сдаваться не собирался, ударил по стенкам Жемчужины, заставив исчезнуть огромное количество нитей воды.

И снова я отправил силу в сердечный меридиан.

У меня нет выхода. Не так уж и много нитей воды в моём теле. Во время боя я щедро вливал их в Звёздный Клинок. Я могу лишь покрыть их в Жемчужине толстым слоем духовной силы, создав из неё броню своей стихии, бороться с огнём ей, жертвуя жадному пламени только её. Ведь её я могу получить сколько угодно взамен на… Месяцы? Годы жизни? Хватит ли мне вообще отмерянного Небом срока жизни на то, чтобы уничтожить огонь в своих меридианах?

Я не удержался и хмыкнул, как бы глупо это ни выглядело в пустоте тела.

Как будто у меня есть выбор.

Нужно усилить Жемчужину всей стихией, что у меня осталась. А затем снова попробовать Небесную Реку, использовать в конце концов стихиальное зелье воды из кисета.

Я сделаю всё, чтобы победить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ведь мне нужно ещё отыскать тела родных.

Пятый брат, противный Алгол, пробрался в сад, когда она спала в беседке. Подкрался и прижал к лицу подушку, не давая дышать. Рейка проснулась, принялась вырываться, пыталась крикнуть, но всё было без толку. Где она со своими семью звёздами Закалки против Воина Алгола…