Королева эльфов. Зловещее пророчество (Elfenkonigin ru) - Бернхард Хеннен

Тролль опустился на колени перед Эмерелль. На кончиках ее пальцев снова заплясали язычки пламени. На этот раз явление длилось дольше. Струйка дыма, поднимавшаяся между ее ладонями, стала темнее. Пахло обожженной плотью.

— Ей не выстоять против драконьего дыхания, — произнес Добон. — Ни великан Мадра, сколь огромна ни была бы его сила, ни волшебница не сумеет сделать этого. Мы пропали!

Никодемусу вдруг показалось, что купол над ними уже не настолько высок, как прежде. Сколько еще сможет Эмерелль держать камень альвов, при помощи которого она усиливает свою магию и который обжигает ей руки?

— Мадра! Ты меня слышишь?

Тролль повернул голову. Часть его губ сорвал песок. Виднелись большие клыки. По зубам текла кровь.

— Ты найдешь путь обратно?

Мадра открыл рот. Из его горла вырвался хриплый звук.

Никодемус не понял, что он сказал. Лутин подошел к своему другу. Тот дрожал всем телом. Кровь сочилась по обнаженной плоти, объединяясь в тоненькие струйки. Не нужно было быть целителем, чтобы понять, что он безнадежно потерян.

— Ты найдешь путь обратно?

Снова хрип. Бесполезно!

— Это я, Никодемус.

Лисьехвостый посмотрел наверх, на купол. Вот теперь он точно стал ниже. Добон прав. Что бы ни было то, против чего борется королева, — древняя магия или просто разъяренная буря, — Эмерелль проиграет!

Лутин положил руку на обнаженные мышцы икры Мадры.

Надавил. Мышцы дрогнули от его прикосновения.

— Ты должен следовать давлению моей руки, Мадра.

Тролль застонал.

— Ты знал, что призван быть героем. Помнишь, мы говорили об этом? Сейчас твой час настал! Пожалуйста, двигайся.

Мадра неуверенно сделал шаг. От движения ему было нехорошо. Никодемус отчетливо видел, что из истерзанного, покрытого слипшейся пылью и песком тела полилось еще больше крови.

— Очень хорошо! Пройди еще немного.

Он подвел тролля почти вплотную к Эмерелль. За все время, на протяжении которого она боролась с бурей, эльфийка не пошевелилась. Все ее чувства были сосредоточены исключительно на отчаянной борьбе.

— Ты ее видишь? Ты должен поднять Эмерелль.

Мадра сделал движение, которое, наверное, должно было означать качание головой. Он немного наклонился. Только теперь Никодемус во всех подробностях смог разглядеть его израненное лицо. Глаза тролля превратились в провалы, полные запекшейся крови.

Лутин с трудом сдержал накативший приступ рвоты. Неужели буря с особой силой атаковала лицо Мадры? Так, как ее щупальце поглотило эльфа? Вне всякого сомнения, раны на лице были особенно серьезны.

— Ты должен поднять ее. Осторожно. Так, как ты поднимал детей. Она плетет заклинание, которое сохраняет жизнь всем нам. Мне кажется, она немного не в себе. Заклинание не должно быть нарушено. Ты понял?

Вместо ответа Мадра опустился на колени. Медленно вытянул вперед руку. Показал примерно в направлении Никодемуса.

— Ты должен взять его за руку и повести, — сказал Добон.

В его голосе впервые послышались нотки паники. — Мы можем попытаться поднять ее и все вместе.

Никодемусу совершенно не понравилась идея. Кобольды, поднимая королеву, будут раскачивать ее. Смотреть наверх полулис больше не стал, поскольку догадывался, что именно напугало Добона.

Лутин осторожно взял друга за руку. Тролль вздрогнул от легчайшего прикосновения, но ни звуком не показал, насколько ему больно. Никодемус поднес руку Мадры к бедру эльфийки. Вторая рука Мадры нашла путь сама.

— Ты должен поднять ее очень осторожно!

Запах горелой плоти становился все сильнее. Яркий свет мешал увидеть пальцы Эмерелль. Но они казались тоньше.

Поднимая эльфийку, тролль хрюкнул. Двигался Мадра неловко. Он повернулся. Никодемус следил за тем, чтобы идти точно по его следу. Он надеялся, что тролль шел прямо, а не блуждал бесцельно в буре. Он понимал, что слишком сильно надеется на чудо. Чего ожидать от существа, ослепшего и, вероятно, полуобезумевшего от боли?

— Пещера находится немного левее, — сказал Добон.

Он собрал свой народ вплотную вокруг Эмерелль.

— Ты уверен?

— Я провел в пустыне всю свою жизнь. Заплутать здесь означает конец. Поверь.

И это говорил вожак целого племени лжецов! Но разве у маленького лутина был выбор? Никодемус не был уверен, но защитный круг, созданный заклинанием эльфийки для борьбы с бурей, казалось, стал меньше.

— Если ты ошибаешься, мы погибли.

— Если мы не отправимся в путь, а будем спорить, то погибнем наверняка!

Возразить было нечего. Никодемус встал рядом с Мадрой.

Слегка надавив на его бедро, он заставил тролля изменить направление. Повсюду в песке была кровь великана. Руки лутина стали липкими от крови.

— Иди! Пожалуйста, держись! — И снова надавил на бедро.

Никодемус увидел, как его прикосновение выдавило кровь из плоти.

Тролль двигался очень медленно. Его истерзанные ноги едва отрывались от земли.

Лутин осторожно обводил великана вокруг обломков скал, торчавших из песка. А Добон следил за тем, чтобы они не теряли направления.

Эльфийка держалась очень прямо. Казалось, тролль несет измазанную глиной статую. Бледно-голубые язычки пламени, плясавшие вокруг ее пальцев, уже не угасали. Никодемус спросил себя, как можно иметь такую силу воли, чтобы держать раскаленный камень. Может быть, у нее ладони сплавились и она не может выпустить его?

Путники шли вперед мучительно медленно. У лутина возникло чувство, что буря бьется о магическую защитную стену все сильнее. Яростный рев усилился. И все чаще показывались серебристые полоски, которые полулис заметил вначале.

Внезапно кто-то за его спиной взволнованно вскрикнул.

Добон схватил его за плечо.

— Подожди!

— Время истекает!

Никодемус раздраженно обернулся. Серокожие копали руками песок. Показались два сапога. Нога в просторных брюках. Фальрах! Магия, хранившая его одежду от грязи, похоже, устояла и против шлифующего все песка. «Вот же везунчик», — подумал Никодемус. Эльф должен был подохнуть еще во время битвы под Мордштейном. Лутин хорошо помнил, как тяжело был ранен остроухий.

Но когда кобольды раскопали руки и лицо Фальраха, лисьехвостый изменил свое мнение. Эльф далеко не везунчик.

Там, где одежда не защищала его, выглядел он не лучше Мадры. Его лицо превратилось в сплошную кровоточащую рану.

— Берите его с собой! — приказал Добон.

Группа воинов окружила эльфа и потащила. Они тянули его по песку, и, несмотря на то что обращались с ним довольно грубо, эльф не просыпался.