Ветры перемен - Эолия Шейнберг

В тот день, старый квартал ремесленников сгорел в результате “стихийного нападения злых духов”. Оба гномы пришли к выводу, что это облачно обладало собственным разумом не связанным с духами, и желало защитить гномов, от ярости высвободившихся призраков, которых оно сдерживало.

Эту историю Айзек услышал только через месяц экспериментов с различными сплавами. Хабальд настаивал на том, что сначала надо разработать сплав для доспеха и только потом приступать к его ковке. Именно он оплачивал все материалы для эксперимента, в то время как Айзек рисовал макет для доспеха.

Целый год ушел на то, чтобы сопоставить размер верхнего и нижнего слоя доспеха. Все это время братья гномы искали сплав с аналогичными свойствами. Но Айзека терзали сильные сомненья в том, что все дело в сплаве. Дух! Доспех обладал душой, делавшей его таким уникальным. Значит ли это, что доспех был вершиной кузнечного искусства? Разве найдется кузнец, готовый отдать жизнь, свою душу ради своего финального творенья?

В этот момент пришло озаренье, которым он поделился с Хабальдом. Все дело в металле, который сам восстанавливает себя и обладает душой. Нет, он не просто зачарован. Он способен проводить ментальную часть тела. Другими словами, сам металл должен уметь не просто хранить наложенные чары, а свободно пропускать ментальную энергию.

Когда Хабальд услышал теорию Айзека, то сильно напрягся и увел его в комнату в подсобке.

- Мой дорогой ученик. Я расскажу тебе чуть больше, чем должен знать простой кузнец. Что ты знаешь о палирине ?

- Проклятый металл, добывается только в мире Инферно. Используется для изготовления оружия духа, способен про…

Глаза Айзека расширились, а гном продолжил слова ученика.

- Именно. Способен не просто пропускать энергию, а содержать в себе душу определенного существа. И его могут использовать только мастера с огромным ментальным сопротивлением. Надо иметь развитый кузнечный навык, навык ремесла и знать рецептуру переплавки руды. В мире есть только пять кузнецов способных его обрабатывать. Один на Конгуле, второй на Радааме работает на императора. Оставшиеся бродят по миру, скрывая свои истинные навыки.

- Мастер…но я никогда не видел, и даже не слышал, чтобы палерин использовали для изготовления доспехов.

- Это дорого и нелогично. Все верно Айзек. Но еще есть скрытый запрет от Академии Магии, который был передан всем квалифицированным кузнецам. К примеру, наш архимаг Тиберий Сен, носит комплект из трех предметов созданных из палерина. Для зачарования использовались души трех братьев великанов. Использование близких по роду душ, один из способов получения сетового эффекта. И для этого, Архимаг получил специальное разрешение от императора и совета правления Академии.

- То есть доспех, который мы делаем был из сплава на основе палерина. И зачарован множеством однотипных душ. Но это же бред! Хабальд, там же два слоя брони и больше сотник компонентов. Там же сетовый эффект потеряется полностью, из-за множества разрозненных дух.

- Вот ты и пришел к главному, мой мальчик. – старый гном прислушался, но посторонних шумов не было – Что ты знаешь о предельном искусстве ремесленников?

Безумие! Он что намешает, что доспех был таким предметом?

- Предельное искусство ремесленников, это умение вкладывать часть своего опыта в свое творенье. Чем выше уровень ремесленника, тем больше он может вложить в свое творенье.

Гном улыбнулся и начал расчёсывать рукой свою седую бороду.

- А если я скажу, что лишь предпоследняя ступень? Что кузнец может вложить всю свою душу в свое творенье?

- Это не возможно!

Гном прислушался к какому-то звуку в мастерской.

         - Айзек…нет ничего не возможного. Когда навык кузнеца достигает пятисот двухсот пятидесяти, он может делать уникальные вещи, пятисот – легендарные, семисот пятидесяти – масштабируемые. Но когда навык достигает тысячи ничего не происходит. И вот тут начинается настоящая история.

Хабальд включил артефакт анти-прослушки.

- Мой дед был кузнецом отшельником и жил так глубоко, что родные навешали его раз в месяц, а и то и два. Когда его нашли мертвым, он улыбался, а рядом лежал меч…его последняя работа. Рядом с мастерской грудой валялись масштабируемые вещи, которые он и за предметы не считал. Он был безумен, всего себя отдавал кузнечному искусству. Понимаешь, он был нулевого уровня, когда нашли его тело. Он отдал весь свой опыт на создание этих безделушек, а потом отдал душу ради своего финального творенья. Сейчас, этот меч передается в королевской семье гномов, как фамильная реликвия, и только мой род знает, кто его автор.

- И в чем особенность этого меча?

- Он внеуровневый и его способности зависят напрямую от силы владельца. Мой дед смог раскрыть секрет предельного искусства кузнецов.

Хабальд снял рукавицу и протер скупую мужскую слезу. 

- Я только сегодня осознал, как велик был мой дед, царство ему небесное. Если твоя теория верна, он отдал жизнь ради своего последнего творенья и считал это своим лучшим твореньем.

- То есть, ты считаешь, что предельное искусство это создание внеуровневых предметов. Условие открытие этого умения – нулевой уровень и полное отсутствия опыта. Материал должен свободно пропускать ментальную энергию. Основной навык и ремесло прокаченное в тысячу.

- Все верное, дорогой ученик. Ты понял, что я хотел сказать.

- Значит, мы определились с тем, что нам нужно.

         Мастер и его ученик смотрели друг другу в глаза. Айзек был готов к любой жертве ради своей цели. Жизнь?! Что в этот такого? Нет ничего дороже знаний и опыта.

         Айзек был сыном своего отца, хотя сам этого не признавал. Ни один нормальный человек не смог бы продержаться год в таком безумном режиме. До этого разговора он целыми днями собирал информацию по металлам и кузнечному искусству. Он прежнему крал и лазил по помойкам в поисках ресурсов и материалов для исследований. Хабальд его как то поймал, сказав что он слишком одержим идеей доспеха. Но Айзек сказал, что не понимает, как обычные люди вообще могу так халатно относиться к своим целям и желаньям? Как можно не отдаваться своей цели полностью? Не наслаждаться поисками и опытом, каким бы он ни был? После этого, старый мастер больше не поднимал этот вопрос.

         Еще год Айзек потратил на достиженье предела в кузнечном искусстве. За последние пару лет, родители навестили его лишь раз. И это была мама, пришедшая через месяц после переселения Айзека в клинику. Она выглядела лучше, и была более расслабленной. Молодой Филип Полански хорошо помнил тот день “Им наверно лучше без меня” – это был единственный вывод из сложившейся ситуации. После появления Хризалиды он вообще ни разу их не вспомнил. Возможно причиной тому, является его поглощенность новой идеей или то, что он никогда не знал родительской любви.