Война «невидимок» - Николай Шпанов

Рабочие испуганно остановились и, вытянув руки по швам, ждали приближения Риске. Он подходил с фонарем в руке. Острый луч света скользнул по бочке. Сидевший в ней Найденов понял, что еще секунда, и все будет кончено. Но в этот момент со стороны офицерского дома послышался хриплый голос:

– Риске! Пойдите-ка скорей сюда! Быстро!..

На крыльце, в квадрате растворенной двери, темнел силуэт коренастого мужчины с длинными руками.

В плену у привидений

Шел девятый день плавания «Ундины» и шестой день с тех пор, как она вошла в шугу. Шуга сменилась мелко битым льдом. На смену битому льду пришли гонимые с севера мощные паки. И вот «Ундина», вытащенная экипажем из полыньи, беспомощно лежит на боку среди огромного ледяного поля и дрейфует с этим полем на юг, то есть туда, откуда с таким трудом пробивались норвежские моряки, чтобы доставить Найденова к берегам родины.

В это утро Найденов еще раз тщательно проверил запасы пищи и пришел к печальному выводу, что если даже вдвое уменьшить нормы, питания хватит не больше чем на три-четыре дня.

– Значит, – сказал он спутникам, – предстоит еще урезать порции либо быть готовыми к тому, что через четверо суток мы начнем голодать, если не окажемся на земле или на борту какого-нибудь судна.

Найденов взял бинокль и в тысячный раз оглядел горизонт. Взгляд его остановился на черной точке среди белого поля льда. Рядом появилась вторая, за ней – третья, четвертая… Найденов насчитал с десяток движущихся точек.

– Тюлени! – радостно воскликнул он и, передав бинокль Лунду, указал направление.

Шкипер, внимательно присмотревшись, сказал:

– Кому же еще здесь быть!.. Но странно: они как будто ходят на хвостах!

– По мне пускай хоть на головах! – крикнул Нильс.

Через несколько минут они вдвоем с Найденовым, прячась среди торосов, подкрадывались к тюленям. Один удачный выстрел сулил запас пищи и топлива на много дней. До тюленей оставалось тысячи полторы шагов, когда Коротышка жестом остановил Найденова и шепотом сказал:

– Дальше нельзя: услышат!

Они легли и несколько минут оставались неподвижны. Потом, выждав, когда один из тюленей появился над краем тороса, Коротышка приложился и выстрелил. В тот же миг Найденов увидел, что Нильс стреляет… по человеку. Да, это был не тюлень. Человек вскочил во весь рост и обернулся к охотникам. В следующее мгновение он прыгнул в сторону и исчез подо льдом. За ним последовали и остальные…

Люди, ныряющие под лед, как тюлени! В первый момент Найденов и Нильс замерли на месте. Но тотчас, не сговариваясь, поползли вперед.

Так проползли они еще метров двести-триста. Найденов остановился. Сквозь треск напирающих друг на друга льдин – единственный звук, нарушающий тишину ледяной пустыни, – ему почудилось какое-то странное гудение. Оно доносилось как будто из-подо льда. Можно было подумать, что там работает мощный двигатель. Найденов прислушался и вопросительно поглядел на Коротышку. Но тот, видимо, ничего не слышал. Его взгляд был прикован к краю ледяного поля, где прежде были люди. Нильс поднял винтовку и приложился. Найденов едва успел предотвратить выстрел.

– Это могут быть друзья! – сказал он.

– Друзья? – Нильс засмеялся и показал туда, где лежала на боку их «Ундина». Найденов увидел нарисованный на борту катера знак свастики.

– Вы думаете, у этого флага могут быть друзья? – спросил Коротышка. – Всякий, кто подумает, что это наш флаг, откроет по нам огонь.

– Значит, надо показать им, что мы не гитлеровцы.

– А если они немцы?.. – прошептал Нильс. – Побудьте здесь, а я посмотрю, куда ныряли эти черти. Держите ружье наготове.

Коротышка быстро пополз вперед, а Найденов устроился поудобней и положил винтовку на застругу, готовый отразить неожиданное нападение. Он видел, как Нильс стремительно вскочил на ноги и замахнулся винтовкой, словно хотел ударить прикладом по воздуху. Но она вырвалась у него из рук и, поднявшись так, словно имела крылья, понеслась в сторону. После этого Коротышка стал совершать нелепые движения, ударяя кулаками пустоту. Он прыгал, лягался, падал и снова вскакивал, ударяя по воздуху налево и направо. Это походило на боксерский бой «с тенью».

Но вот он отчаянно закричал:

– Спасайтесь, херре пастор! – И с этими словами со всего размаху шлепнулся на лед, продолжая барахтаться и отбиваться от невидимых врагов.

Найденов бросился на помощь парню. Пробежав не больше пяти шагов, он споткнулся обо что-то, хотя лед перед ним был чист, и с размаху полетел, больно ударившись головой. Все поплыло перед глазами, он потерял сознание.

«Невидимая – первая»

Туман все еще стоял в голове Найденова, когда показалось, что он слышит родную речь. Кроме того, он отчетливо слышал острое жужжание и ритмический гул – шум судовых механизмов. Придя, наконец, в себя, Найденов с первого взгляда понял, что находится на борту корабля. Больше того: по раздававшейся вокруг русской речи он понял, что корабль этот свой, советский, родной. Не помня ни о чем другом, кроме того, что он у себя дома, Найденов сделал попытку вскочить, но услышал суровый окрик:

– Лежать смирно!

Но даже этот резкий приказ показался ему дружеской лаской.

– Да будет, товарищи, я уже понял: свои! – сказал он.

– Не разговаривать! – сурово повторил тот же голос, и Найденов увидел приблизившегося к нему старшину.

– Я же свой, что вы кричите? – улыбнулся Найденов.

Сильным движением старшина заставил Найденова опуститься на койку.

– Приказываю молчать – значит, молчи!

– Товарищ старшина, доложите командиру, что я свой, советский командир.

Старшина насмешливо оглядел Найденова.

– Чисто по-нашему научился… паразит…

– Отсюда вывод, – послышался рядом молодой веселый голос. – Из тех специалистов, которых они к нам в тыл засылают.

Найденов оглянулся и увидел молодого краснофлотца в берете.

– Что за шум? – раздался возглас вбежавшего в отсек старшего лейтенанта.

Увидев Найденова, он крикнул:

– Кто разрешил ему встать с койки?..

– Я требую одного: видеть командира корабля и говорить с ним.

– Все, что вы хотели бы сказать командиру корабля, можете сказать мне: я его заместитель.

Его прервал гудок телефонного зуммера. Старшина снял трубку.

– Да, четвертый отсек. Да, товарищ капитан третьего ранга, старший лейтенант здесь. – И, обернувшись к лейтенанту: – Вас к аппарату…

Старший лейтенант взял трубку.

– Сибирка слушает.

Закончив служебный разговор, он сказал:

– Пленный заявляет, будто он вовсе не немец. Он называет себя советским командиром… Посмотреть на него? Есть, сейчас приведу.